Реабилитация

39.

Скоро боль превратится в смех,
а печаль уйдет невпопад.
И скажи мне, зачем помнить тех,
кто забыл тебя год назад?

- Вы будите брать фамилию мужа?
Этот вопрос вывел меня из состояния ступора, и мне пришлось сконцентрироваться на окружающей действительности. Бело – серое здание загса, мягкие кожаные сидения с позолоченными локотниками. На мой вкус, все слишком и неуместно!
Встряхнув короткими волосами, я еще раз провертела в руках чернильную ручку.
Не будет больше Виктории Волковой….
Никогда.
- Мужа.
Алекс под столом погладил мою коленку, одобряя мой ответ. Собственно это было не важным, всего лишь подача заявления в загсе, но от чего тогда так колет сердце? Если бы я не знала что каждый год прохожу медицинскую комиссию и у меня все в полном порядке со здоровьем, решила бы что это приступ стенокардии в покое.
Воздуха стало не хватать, в глазах заплясали черные рассыпчатые точки. 
Быстро расписалась на бланке.
- Алекс, мне что – то не хорошо, я выйду на воздух, закончи сам.
- У всех невест такое бывает, девушки так ответственно относятся к свадьбе - пыталась его утешить работница загса.
Буквально вывалившись наружу и споткнувшись на ступеньках я, было, решила, что меня стошнит на платье самой невезучей из невест.
- Вам плохо?
Поддержал меня за руку один мужчина из числа приглашенных гостей. Хватило сил лишь на то, чтобы перевести затуманенный взгляд в область его шеи. Красивая парадная бабочка с расцветкой в клетку. Красно – сине – белая.
Вдох….
Выдох!
В груди, словно сосуд оборвался и все заливает горячей кровью. Может, так люди и умирают, от нервного стресса.
- Вы хоккей смотрите?
Меня сочли сумасшедшей, но мне было все равно. Этого человека я видела в первый и последний раз в жизни.
- А как же! Жаль сегодня, друг женится, пришлось игру пропустить.
- «Медведи» играют?
- Да.
Удар сердца заглушил звон в ушах. Потом еще и еще одни, с такой частотой как у птички колибри. Дурное предчувствие накрыло с головой.
- Девушка?
Стряхнула руку ненужного парня, жестоко, мощно, с выкриком. Подхватив вещи, я бегом помчалась на стоянку такси. Влетев в первую попавшуюся машину, в нетерпении так хлопнула дверцей, что думала, стекло старенькой восьмерки не выдержит.
- Вам куда?
- Ледовый стадион! Быстрее!
Семь минут пути казались вечностью. У себя в голове я продумала миллион способов, какими жизнь могла отнять у меня Егора Щукина. И лишь один из них мог вызвать в моей душе такую бурю эмоций. Лед, коньки, матч. Травма! Травмааааа, кричал внутренний голос, захлебываясь в страданиях.
Зря я тогда не послушала Алекса и проигнорировала показанное мне видео. Алекс? Я еще раз обидела этого прекрасного человека, просто руководствуясь своими дурными предчувствиями. Так было нельзя, но именно так я и поступила в очередной раз.
- У вас все в порядке?
Интересовался уже водитель, но я тупо смотрела в окружающий пейзаж за окном.
- Нет.
Сама же не узнала свой грудной голос. У меня действительно было не все в порядке, в душе во всяком случае.
- Вы беременны?
Справедливое замечание. Бледная, вся покрытая потом, держу руки на животе, от того что внутри все переворачивается.
- Увы, нет.
Водитель грустно улыбается мне в зеркало заднего вида, а я вновь погружаюсь в океан своей скорби. От чего – то я точно знала, что еще несколько минут, и я узнаю беду в лицо.
- Триста.
Протягиваю водиле пачку купюр, цена завышена, но сейчас я готова была продать обе почки, лишь бы все было в порядке.
В считанные секунды я влетела по ступенькам в спортивный комплекс и, пробежав пост охраны, спотыкаясь и расталкивая людей, попала на трибуны. Легкие окончательно потеряли возможность дышать, и меня это мало волновало, я полными слез глазами смотрела на лед, где уже копошились люди в белых халатах. 
Красно – сине – белый, номер 10. 
Состояние близкое к обмороку, заставило меня присесть на одно из пустых сидений. Еще одного вопроса, о том, не плохо ли мне, я бы не пережила. От того переждав приступ паники, я пошла по проходу вниз.
- Виктория! – перехватил меня Макеев.
Мне даже не нужно было спрашивать, что случилось, со своего места я и так видела носилки с Егором и то, как он держался за ногу. Впервые в жизни я сполна оценила выражение – глаза у страха велики. Если бы в тот момент мне сказали, что Егор умирает, я бы в это поверила безоговорочно. Не только знания врача, но и человеческие инстинкты отключились напрочь. Парня вынесли со льда, и мы встретились глазами.
В его синих я не видела отражения своего страха, скорее обреченность вперемешку с горечью обиды. 
- Сколько?
Одними губами прошептала я, все еще боясь подойти.
Когда парень оторвал лишь одну руку от тела, я уже облегченно вздохнула. Егор показал мне пять пальцев. Это не четыре, но и не шесть, вела я не хитрый подсчет в голове.
- Отлично.
Так же прошептала я, и наконец, сумела взять себя в руки.
- Василий Геннадьевич!
- Виктория! Вот тут….
Он замялся на секунды, очевидно пытаясь сформулировать диагноз.
- Я сама разберусь что тут, помогите погрузить Щукина в скорую.
Егор ухватился за мое предплечье, и слегка дернувшись от неожиданности, я сорвала его руку и она скатилась в область кисти. Чертов бриллиант расцарапал кожу на ладони парня. Сразу вспомнился Корсаков, он будто ловушку на меня поставил.
Нога опухла, но не синела и других видимых проявлений травмы я не наблюдала. В скорую помощь нас погрузили оперативно, и я села подле Егора, запретив кому бы то ни было другому ехать с нами.
- Белое платье, кольцо? Благо только одно, как я заметил. Боюсь спросить, откуда тебя вызвали?
Удивляюсь, как в состоянии такого стресса, он может думать о таких мелочах.
- Меня не вызывали.
Тылом кисти утирает капельки пота с волос.
- Извини, я думал, тебе позвонили, я там, когда упал, просил чтобы врачи ко мне не подходили и тебе позвонили. Видимо головой ударился! Так, где ты была?
Запоздало вспомнила, что оставила мобильник у Алекса, и должно быть он сейчас места себе не находит.
- Заявление подавала.
Парень натужно выдохнул. 
- Ну, слава Богу, не замуж выходила!
Из моей груди вырвался смешок.
- Щукин! Ты с ума сошел? Да, если нам скажут что с твоей ногой все в порядке, я за тебя замуж выйду!
Похоже, мой мозг не сразу поспел за словами, и когда до меня дошло, что же я сболтнула, было уже слишком поздно.
- Тссс, - приложил парень палец к моим губам, - я тебе не позволю забрать слова назад!