Речка!

1. МОЙ ДОМ

- Ниита! Ниита! Услышала я крик Сирика.

- Чего тебе?

-Тебя мама зовет, и она очень зла, говорит, что покажет тебе (Сирик показывает свой кулачок). К нам приехала тетя Лея и маме нужно помочь.

- Как же мне все это надоело. Все эти родственники, эти дурацкие домашние обязанности. Не мог сказать, что я у Болеров сижу, и смотрю за их бабусей?! Что у тебя за мозги? Я тебя всегда выручаю!

Я вся кипела, но, тем не менее, побежала изо всех ног, мама просто слов на ветер не бросала. Мой младший брат, Сирик, еле за мной поспевал. Ему ведь было всего 5 лет.

- Где же ты ходишь? Я битый час тебя зову, что же мне с тобой делать? – устало произнесла мама, и добавила:

- Тебе уже не 10, не 12, и даже не 13. Тебе уже 14 лет.

Я промолчала. Я никогда не спорила с матерью. Это было бесполезно, она все равно меня не слушала. Она никого не слушала, ни папу, ни меня и тем более не слушала Сирика. В каждом ее движении, слове сквозила такая усталость, что нам казалось, что вот-вот она не выдержит и «сломается». Так говорил нам папа. Я не понимала, что он имел в виду, но меня это пугало, и Сирика тоже.

Тетя Лея сидела рядом с мамой, они были похожи, но в тоже время абсолютно разные. Тетя Лея вся в движении, не могла и минуты усидеть на одном месте, но в то же время часами могла сидеть не двигаясь. Но ощущение было такое, что вот-вот она вскочит. Папа говорил, что она похожа на трамвай, который хоть и медленный, но никогда не остановится. Я не любила тетю Лею.

- Ниита какая же ты стала большая, совсем как моя Вик. Только Вик выше ростом и стройнее, - пропела тетя.

Для тети Леи, ее дочь Вик была самой красивой, хотя с виду настоящая корова. Сирик называл ее «Вик – грузовик». После своего «удачного» сравнения меня с Вик, тетя повернулась к матери и продолжила свой рассказ. Меня он заинтересовал. Она рассказывала о какой-то школе. Я так поняла, что это школа-интернат, с очень хорошими условиями и недорого. Тетя решила туда отправить свою «драгоценную» Вик и советовала отправить в эту же школу и меня. Это было бы очень даже интересно, про себя решила я. Мама ответила, что ей надо посоветоваться с мужем.

- Рина, ты должна дать своей дочери хорошее образование, тем более внешностью она у тебя не блистает и вряд ли сделает хорошую партию. Подумай о ее будущем.

Что я внешностью не блистала, как съязвила моя тетя, я и так знала. Хотя мой папа и братик считали меня самой красивой, я не обманывалась. Но то, что это все время подчеркивала тетя, меня взбесило.

- Вик не лучше, а даже некрасивей меня. Все об этом знают и нечего без конца об этом повторять.

- Нита перестань. И ты и Вик, милы по-своему, - устало проговорила мама.

- Прости Нита, но то, что я говорю, это правда, лучше я скажу, чем чужие люди и нечего на меня обижаться. А насчет Вик ты погорячилась. Вы кузины, и должны друг друга поддерживать, - пропела тетя и прищурилась.

- Пусть чужие и говорят, на то они и чужие. На них я не обижусь, а вот когда родные это повторяют, тогда обидно, - прокричала я и заплакала. Не знаю, что на меня нашло, но мне было очень обидно.

- Ну ладно все! Хватит! Давайте ужинать, сказала мама. Нита, иди, нарежь хлеб и принеси столовые приборы, сейчас и Лори уже подойдет.

Я медленно пошла на кухню, Сирик поплелся за мной, хныча на ходу.

- А ты чего ревешь? - спросила я.

- Ты самааая крааасииивая, я знаааю! – плакал он.

Я дала ему в одну руку сосиску, а в другую кусок хлеба и погнала на улицу, встречать папу. Надеюсь, что мама не увидела, как я его кормлю. Она любила, чтобы все было правильно. Сосиска в хлебе и на тарелке, конечно же, к этому салфетка и бокал минеральной воды. Как же меня это утомляло.

- Идееет! Папа идееет! Ниита! – кричал Сирик.

Я выбежала из кухни во двор и чуть не сбила с ног отца. Да это он, мой самый любимый и дорогой человек. Он весело смеялся и отбивался с одной стороны от Сирика, с другой от меня. Услышав, что у нас в гостях тетя Лея, папа на миг нахмурился, но потом опять улыбнулся и сказал, что рад ее приходу. Мама ушла на кухню, а Тетя Лея начала обрабатывать отца насчет школы. Папа очень не любил разговаривать, когда голоден.

- Лея мы поговорим об этом позже, - наконец, произнес он.

- Как ты моя родная? – обратился ко мне папа.

Я промолчала.

- Ничего, ничего малыш, все образуется, - прошептал он.

Я догадалась, что Сирик уже доложил о моих и своих обидах. Надо как следует ему всыпать, чтобы зря не расстраивал отца.

После обеда взрослые ушли в зал. Мы с Сириком остались одни. Он стал тихо всхлипывать, он был несчастен, ведь я могу уехать от него. И чего он так меня любит? Как же он мне надоел. Так хочется увидеть новые лица. В нашем маленьком городке всего несколько семей и маленькая школа, где все знают друг друга с пеленок. Как же я их всех ненавижу. Всех этих Болеров, Кайнов и Сминсов. И эта дурацкая ткацкая фабрика, где отец дослужился до мастера, после 18 лет работы. Он туда ездил на электричке, выходил очень рано и приходил очень поздно. Только в субботу он приезжал пораньше. А воскресенье было полностью нашим с ним днем.

Первым вышел папа и сказал, что пора ложиться спать. Ночью я никак не могла уснуть и долго ворочалась с боку на бок. Надо было сразу спросить у папы, что они решили, но я не спросила. Я не привыкла задавать вопросы, сама не знаю почему. Сирик тоже такой. Все равно папа сам завтра скажет, - подумала я, и заснула.

На следующий день я узнала, что через неделю, уезжаю в школу-интернат, который находится в Йенвилле, на поезде двое суток пути. Еще я узнала, что поеду не одна, а с тетей Леей и с Вик. Как же я сама не догадалась об этом? (усмехнулась я про себя).

Папа был сильно расстроен из-за моего отъезда, Сирик без конца хныкал, действуя мне на нервы, и только мама радовалась. Даже усталость в движениях не так сказывалась как обычно.

Йенвилль, Йенвилль, с восторгом повторяла я. Быстрее бы уже. А то это болото меня уже засасывало. Я тогда и не подозревала, что это последние дни, когда я была с моей семьей.