Река скорби

Прилог

На черном глянце мрамора поблескивает огромный медный герб с золотистыми главами орла и льва смотрящими друг на друга. Замкнутый круг стола переливается от света флуоресцентных ламп, их мерзкое гудение эхом раздается в кабинете, напоминая жужжание мух бьющихся о стекло, силясь выбраться наружу.

Одним словом – раздражает.

Из-под стола выглядывают пятнадцать пар кожаных ботинок: десять, из которых с задранными носами постукивают по полу от чего весь стол ходит, ходуном заставляя воду в пластиковых бутылках плескаться по стенкам. Остальные же поскрипывают грубой армейской подошвой. У всех начищенные носы с редкими разводами черного крема для обуви.

Круглый стол хорош всем, кроме того, что дает возможность наблюдать за Министром обороны протирающий пытливый лоб серым платком или как Премьер-Министр вырисовывает на белоснежном листе узоры. Все это без исключения вводила Эдгара в высшую степень раздражительности. Раскосые глаза сквозь стекла очков поглядывают на дорогие часы, но как бы часто он это не делал, Профессора все не было и не было. Президент второй рукой нервно начинает щёлкать механической ручкой, вводя в еще большую нервозность атмосферу комнаты.

В носу свербит от терпкого запаха кофе из бумажного стаканчика с соседнего места. Атмосфера на затянувшимся заседании угнетающая настолько, что каждому из присутствующих требуется немалая воля, дабы не уйти прочь.

Хмурый бородатый мужчина, напоминающий больше неаполитанского мастиффа или загорелого Санта Клауса, нежели приспешника данных кругов, тихо причмокивал, водя мозолистой подушечкой пальцев по сморщенному картону, его усы тронутые редкой сединой, мокнут в молочной пене, тихий, быстрый глоток и губы отстранившись, поджимаются в тонкую едва заметную полосу. В жужжащей тишине звук доходит до солдат стоящих в отдалении, у входной двери, их глаза косятся по сторонам из-под железных касок, а приклады оружия шуршат об армейскую форму. На полосящем экране проектора отображается все тот же герб Астердема, а поодаль белоснежная доска с разводами черного маркера. Начинает казаться, что герб отпечатается на радужке от долго неотрывно взгляда на него. Серебряный паркер вновь проскальзывает между влажных пальцев, сопровождая за собой выедающий мозг звук. По правую руку раздается шумный вдох следуемый искомым взглядом.

Откинув ручку, которая с характерным звуком отскочив катиться к краю стола, Эдгар потирает глаза взмокшими от жары ладонями и оттягивает врезающийся в шею ворот рубахи, громко с тяжестью сглотнув вязкую слюну.

— Мистер Уайльд, все хорошо?

Эдгар со вздохом кладет откатившуюся ручку на стопку документов. Из всего текста можно было, не напрягаясь прочесть только заголовок «Центр Bergera, Victory-1» Остальные же буквы настолько маленькие, что без лупы не управится.

Подняв усталый взгляд, президент все-таки отвечает тихо откашлявшись:

— Просто прекрасно, Генерал Линдр.

Мужчина в ответ покачивает головой и с немного наглым напором:

— Тогда прошу быть посдержанней, мы все не в восторге здесь находится в единственный выходной.

В любой другой час, когда голова Эдгара не раскалывалась бы пополам, он обязательно бы поставил генерала на место, как он смеет указывать – ему? Но сейчас, когда в дверь, наконец-то, стучат, Мистер Уайльд лишь кивает солдатам и те, отступившим открывают дверь. В проеме виднеется Профессор Бе́ггер в белоснежном халате и с маленькими круглыми очками на носу. Откашлявшись, искоса глядя на военных, он прошел в просторный кабинет, осматривая присутствующих немного испуганным взглядом.

— Здравствуйте, прошу прощение за задержку, — В его голосе прослеживалась некоторая фамильярность, совсем не вяжущаяся с образом: рубашка, неаккуратно выправленная с одной из сторон, легкая щетина на смуглых щеках. — Думаю, приступим к тому, зачем мы все здесь собраны. — Легкая улыбка трогает губы, отчего морщинки вокруг рта углубляются. Эдгару стоила немало сил сдержаться от некорректных фраз в чужую страну, пальцами сжимая край стола, президент с заминкой кивает.

Окружающие заметно приободрились, больше не слышалась громких вздохов и напущенных пыхтений. Один из солдат включает остальные, до этого отключенные, лампы. Свет яркими белыми лучами режет глаза, отчего головная боль в разы увеличивается, сопровождаясь рябью в глазах.

— Итак, все мы знаем, к чему стремились многие годы не только Астердам, но и весь земной шар. — Потные, мозолистые ладони объединяются в резком хлопке, точно желающем взбодрить сонную атмосферу. — Совсем недавно секретная лаборатория Borgera создала первую и единственную на всем земном шаре, вакцину способную изменить геном ведьм. Вернуть человечеству простых людей, не способных навредить дьявольскими силами. — Его толстый подбородок едва заметно поднимается вверх, словно не сотни человек работали над этим, а он один. — Мы назвали ее Виктория-1. Победа номер один. Эта вакцина способна раздробить ген, отвечающий за сверх силы. Истребить его полностью, с корнем. – Маркер оставляет в порыве агонии неровные закорючки, посему значащие наследственный элемент – аллель.

Глаза президента вмиг наполнились то ли счастьем, то ли нескрываемым тщеславием. Все замерли в ожидании, глотая чужие слова, как кислород из баллона. Отстранившись от лобызаний с доской, Профессор продолжил:

— Господин Президент, были сделаны сотни опытов, но чтобы в полной мере понять, где недочеты нам нужны ведьмы. Много ведьм.