Ремиссия

Глава первая.

Скажи мне

                                                               Или обними холодной осенью.

                                                              Ты и лишь ты

                                                               Не должен умирать сегодня в одиночестве.

                                                                                              Zella Day – Sacrifice.

                Ее звали Джозабет Лярош. Ей было двадцать, и она была из Франции. Я помнил, что ее волосы пахли лавандой. Я любил их нюхать, зарываться носом и растворяться полностью. Тогда я видел в ней все, что мне нужно. Она смогла вытащить меня из глубокой ямы, хотя и никогда не пыталась изменить. Она была той женщиной, которая умела принимать таким, какой ты есть. Но у нее были недостатки, как и у всех остальных людей. Самым ужасным недостатком, за который с самого начала я и увлекся ею, была извечная скрытность. Она была таинственной, будто снизошла со страниц детектива. Когда она шагала, все проводили ее взглядом. Но с годами загадка в ней перестала быть захватывающей. Она становилось мучительной, а позже и доводящей до помутнения сознания. С тех пор прошло не одно десятилетие, но мне этого было достаточно, чтобы окончательно убедиться — люди, скрытно улыбающиеся и манящие своими секретами, не доведут до хорошего.

                Два месяца назад я купил билет на Аляску и покинул Калифорнию. В Калифорнии мне не нравилось, как и не нравилось ни в одной стране из тех, где я жил двадцать с копейками лет. Все эти штаты, страны, городишки были жаркими. Солнце палило круглый год. Я проводил много времени на пляже под зонтом, наблюдая за окружающими людьми. Я мечтал о дожде и когда он начинался, выходил из-под зонта, становился посреди пляжа и просто позволял каплям намочить меня. Отдыхающие начинали смеяться, собираться и убегать, а я стоял, будто мне вновь шестнадцать, и не думал ни о чем. Иногда полезно — не думать ни о чем.

                Кто позвонил мне той ночью посреди октября? Ответ на этот вопрос однажды я найду. Но голос на другом конце провода напомнил мне голос Джозабет. Ее голос я бы узнал из миллиона, но за двадцать один год он частично исчез из моей головы. Наверное, последние месяцы я просто смирился с тем, что ее нет. Когда многие годы живешь мыслью о пропавшем без вести человеке, вновь и вновь спрашиваешь себя об одном и том же и не спишь ночами, предаваясь воспоминаниям, однажды просыпаешься и понимаешь, что переболел. Наверное, на моей улице тоже настало такое утро, но оно растворилось в бесконечном потоке утр, которые я проводил без чувств. Да и не хотел я такое утро. Не хотел я переживать этот траур. Я хотел всегда только Джозабет. Ее одну. Рядом с собой.

                За два месяца я смог остановиться только в восьми разных городах. Откуда я знал где искать и что вообще ищу? Не знал. Помнил, что Джозабет любила останавливаться в небольших городах на побережье и в близкой доступности гор. Она любила горы. А я любил ее. Я был слепо уверен, что это она позвонила. Что спустя столько лет она решила объявиться. Часть меня грезила уже о нашей встрече и сочиняла приветственные речи, а другая часть ощущала — это большая ошибка. Большая ошибка искать ту, которая пропала много лет назад. Я ведь искал ее. Искал долго и мучительно. Но она не хотела быть найденной. Зато, видимо, я хотел быть найденным и спасенным из не прекращающего водопада боли, страданий и самокопаний после ее пропажи и моего обращения. Я помнил ту аварию в канун Рождества после моей выписки из реабилитационной клиники. Рождество я встретил уже будучи не человеком. Я был тем, кем была Джозабет. Я был веталой. Веталой, которая нуждалась в жертвах и крови, как в воздухе, ибо только в этом видела спасение.

                В Сакрилегиосе население еще не достигло отметки в две тысячи человек, но было близко. Этот город находился между проливом Гастино и горами Джуно, непосредственно, в близкой доступности к тому самому городу золотоискателей Джуно. В отличии от Джуно, у Сакрилегиоса была заурядная история основания: когда Джуно стал центром поисков золота и население стремительно стало расти, первые жители решили покинуть родную территорию и перебрались чуть дальше с одной целью: найти покой. И они его нашли в городе «Молчания». Сакрилегиос действительно был спокойным и тихим городком. В духе Джозабет. В горах неподалеку крошечная деревушка и прилегающий к ней реабилитационный центр для наркоманов. Таких центров на Аляске всего было два. Второй находился неподалеку от Талкитны — еще более мелкого городка. В свое время именно рядом с этим центром Джозабет и я попали в автомобильную аварию. Я не хотел ехать в этот город вновь, но понимал, что, если девятый по счету Сакрилегиос не даст никаких ответов на мои вопросы, я сделаю остановки еще в паре еще более мелких городов и вернусь к истокам.