Ренальт

Ренальт

Рассказ о человеке

  Утро тринадцатого числа. Не помню даже какого месяца, и даже не спрашивайте, почему. Утро всегда было самым тяжелым временем суток в моей жизни: просыпаешься рано, под дьявольскую трель будильника, заведенного на своем телефоне. Сознание проснулось, а тело нет, поэтому рука тянется коснуться жидкокристаллического экрана, чтобы прекратить эти мучения. Но у меня всегда выходило это не сразу: то телефон уронишь, а потом считаешь царапины на защитном стекле, то и вовсе положишь его туда, куда рука не дотянется, и приходилось вставать. Вот таким вот образом всегда вынуждаешь себя "восставать из мертвых" и протирать глаза, неустанно зевая и потягиваясь.

  Свесив ноги с кровати, пытаешься попасть ногами в тапки, которые вечно раскиданы, и уже тогда идешь в ванную. Поначалу все происходит медленно, в какой-то мере лениво, пока зубы почистишь, пока умоешься, пока душ примешь, а потом вновь берешь в руки телефон и наблюдаешь, что времени практически не осталось и ты уже опаздываешь. Поэтому, как правило, завтрак был ну крайне импровизированным. Это еще повезло, если что-то осталось с вечера, а если нет, то в ход шло все, чем можно было быстренько наполнить желудок. Потом бегло варишь кофе в турке, обжигаешь губы и язык, обязательно не допиваешь и выливаешь остатки в раковину, и бегло нацепив на себя одежду, отправляешься на работу. И представьте себе, все эти страдания только ради очередного однотипного дня, который чередуется с такими же. А потом - смерть. Или, быть может, дело в моем отношении к работе? Ну, не секрет, что так часто бывает с людьми, которые страдают проблемой с самоорганизацией. В бытовом плане я этим похвастаться не могу, все никак не в силах заставить себя вставать пораньше, хотя ложусь всегда... верней, стараюсь ложиться всегда нормально. А потом бежишь на работу. Но работа у меня, надо сказать, на данный момент времени, весьма необычная...

  Я вполне неплохо зарабатываю, пожаловаться не могу, в нашем милом Вилсонхилле всегда можно найти, чем себя занять. Только ленивый не найдет работу. Мой босс всегда выдает зарплату вовремя и не скупится на премии. Суть проста: бухгалтерия, денежный оборот, сухие цифры на сырой бумаге. Не могу сказать, что я не математик, напротив: у меня это получается, и получается весьма неплохо, хотя это не то, чем хотелось бы заниматься по жизни. Но деньги зарабатывать надо, родители у меня далеко и общаемся мы с ними раз в месяц, в основном ведем переписку. Времени просто нет. Работа, работа, работа...

  Вообще, моя главная страсть - это саксофон; всегда хотел выступать в какой-нибудь перспективной музыкальной группе и сделать свое любимое дело своей профессией, но нас, трубачей, целое море. На каждой улице или в переулке встретить можно, да еще и так виртуозно играют, что задаешься вопросом, почему они еще не на большой сцене. Иной раз пройдешь мимо и остановишься, послушаешь красивую музыку, да вот только радость быстро уходит, когда в глаза исполнителю случайно заглянешь: скорбь и жалость, да такие сильные, что становится неловко и хочется быстрей уйти.

  Ну да ладно, о чем это я? Ах да, точно. Сейчас, к сожалению, я не работаю, поскольку моего босса поймали на денежных махинациях в особо крупных размерах, и фирму прикрыли. Зато я умел откладывать со своей приличной зарплаты и не тратить деньги на ненужные покупки и глупые поездки. Как в воду глядел, знал, что жизнь может схватить за наболевшее место, как говорится. Времени свободного стало много и мой хороший друг, такой же музыкант, как я, предложил мне интересную благотворительную акцию: выступать музыкальным коллективом в больнице. Позвонил он два дня назад и, как всегда, горел амбициями. Как сейчас помню этот разговор:

— Вечно ты телефон не слышишь, когда я тебе звоню. - недовольный голос на другом конце линии принадлежал как раз таки моему товарищу.

— Перестань, Джереми, я был в магазине, руки были заняты пакетами. Что такое, дружище?

— То в душе, то в магазине, вечно ты найдешь отговорки. В общем, есть идея возродить наш прекрасный коллектив, который мы с тобой собрали еще в школе.

— Серьезно? - удивлению моему не было предела, ведь лучшие воспоминания как раз таки были связаны с нашими музыкальными начинаниями в период подростковой, беззаботной жизни. Эх, сколько было похождений и ярких воспоминаний.

— Да. Я уже набрал ребят.

— А как же группа, в которой ты играешь?

— Да разругался с вокалистом. Напыщенный индюк. Эта идиома, что мол, вся слава вокалисту и все лавры фронтмену меня уже достала. Да и тяжелая музыка немного надоела.

— Это, пожалуй, самые лучшие новости за последний месяц. Ну что, бродяга Джереми, когда собираемся на репетицию?

— Завтра вечером. А послезавтра - днем, и до вечера! А тринадцатого числа, то есть через два дня, мы уже выступаем.

— Что? - от удивления я даже выронил сэндвич, который держал свободной рукой.

—  Ничего не знаю, ты лучший саксофонист из всех моих знакомых, а играть мы будем старые песни. Не ври, что не наигрывал их все эти годы.

— Чего уж тут скрывать, это действительно так. А думаешь, потянем?

— Конечно потянем, о чем речь, мой друг!

— А где будет выступление? В каком-нибудь клубе?

— Нет, тут все интересней. - Джереми сделал интригующую паузу. Ох и любил же он тянуть резину!

— Не молчи. - настоял я.