Реституция. Книга четвертая

Год 991

Один не справится с тем, что уготовила для него судьба!

Но только один способен создавать судьбу!

(Автор неизвестен)

Где бы мы ни были — мы в нужном месте и в нужное время.

(Автор неизвестен)

Год 991

6.339.976М38

Ритуальные песнопения жрецов Омниссии начались задолго до намеченного времени, когда «Ревнитель» должен был покинуть орбиту Фрисциты. Почти сутки ушли на то, чтобы проверить готовность корабля к предстоящему перелету. И наконец, в 06:14 по бортовому времени, после получения капитаном подтверждения о полной готовности всех узлов от Магоса Примус, был отправлен соответствующий запрос в орбитальные доки. Ответы Магоса со станции были получены менее, чем за час. Вокс-мастер и аугур-мастер подтвердили безопасность при выходе крейсера из доков, и в 07:31 началась отстыковка «Ревнителя».

Сначала гигантские магниты с оглушительным лязгом перестали удерживать корабль. Затем медленно и грациозно захваты начали втягиваться в платформы, между которыми находился крейсер. После чего на борту «Ревнителя» были активизированы все системы и запущены двигатели. В этот момент капитан корабля Ралф Тернер сложил на груди руки в священную аквилу, призывая Всеблагого Защитника человечества оградить его самого и весь экипаж от опасностей, которые могли подстерегать их при переходе через варп. Про себя капитан подумал, что путешествие на борту его корабля представительницы Адепта Сорроритас является благосклонным знаком, и что Длань Бессмертного Императора наверняка защитит как ее саму, так и тех, кто оказался рядом с ней. В последнее время суда зеленокожих ксеносов все чаще стали появляться в субсекторе, и их нападения на Имперские транспорты заметно участились, становясь все более дерзкими от раза к разу. Однако скорость и маневренность «Ревнителя» вселяли в его капитана уверенность в том, что ему удастся в случае подобного нападения с легкостью уйти от неповоротливых посудин орков. Таких же уродливых, как и те, кто их собирал из того, что в принципе не должно было летать.

«О Император, пусть Неугасимый Свет Твоего Чистого Взгляда осветит нам путь сквозь воды варпа и проведет через них к славным полям сражений», — мысленно произнес Ралф, полностью сосредоточиваясь на управлении кораблем.

Позднее, когда четырнадцать часов спустя «Ревнитель» покидал орбиту Фрисциты, капитан Тернер думал, что, если бы и весь дальнейший перелет прошел столь же быстро и гладко. И, когда спустя сутки их крейсер наконец подходил к Точке Мандевилля, а в корабельном Храме началась служба, Ралф твердо пообещал Бессмертному Богу-Императору пожертвовать Экклезиархии часть своего жалования, если только его чаяния оправдаются. Подобные пожертвования Тернер совершал регулярно, и в этот раз он планировал поступить точно также.

Должно быть, молитвы Ралфа, как и всего остального экипажа, а также регулярно проводимые службы в корабельном Храме, возымели должное действие. По завершению варп-перехода «Ревнитель» вынырнул из имматериума на границе системы Аметист и остановился подобно уставшему путнику, переводящему дух. Именно этот образ предстал тогда перед капитаном Тенером. Наверное потому, что сам он в тот момент внутренне выдохнул с облегчением, как выдыхает путник, достигший цели. Еще один варп-переход закончился благополучно, и каверзные потоки имматериума не увлекли его корабль в свои бездонные глубины, а посланные вперед разведывательные авгуры сообщали, что на границе системы не обнаружено никаких кораблей. Ни союзных, ни враждебных. Таким образом, ничто не предвещало неожиданных проблем. И Ралф уже готов был мысленно улыбнуться, в очередной раз возблагодарив Защитника всех людей, когда тонкая грань между мирами тонко задрожала. После чего, засияв разноцветьем неземных красок, приготовилась выпустить кого-то или что-то из своих бездонных глубин.

6.700.991М38

Ничто не нарушало тишину просторного кабинета, если не считать слабых щелчков, издаваемых когитатором. Напоминающие тихий, отрывистый хруст, они раздавались каждый раз, когда поступали свежие данные и новостная лента на продолговатом дисплее обновлялась. Перед дисплеем, внимательно изучая длинную вереницу сводок, сидел мужчина с инсигнией на левом плече, какие обычно носят аколиты. Его густые брови сходились к переносице, подобно двум крыльям, а чуть вытянутое правильно очерченное лицо выражало легкую степень недовольства, приправленного усталостью. Седина еще не тронула чисто выбритые виски мужчины, отчего точный возраст аколита сложно было определить. По гладко выбритому лицу его можно было принять за довольно молодого человека. Но это впечатление развеивалось, стоило встретиться с ним взглядом. Со дна темных глаз Красса, отливающих радужками цвета ночного сумрака, взирал умудренный жизнью ветеран, безжалостный и хищный. Перед аколитом располагался небольшой монитор, по которому тянулась лента данных, скорость которой Корнелий регулировал нажатием клавиш на панели когитатора. Пролистывая несущественную информацию или ту, которая не являлась для него новостью, Красс задерживался на сводках, представляющих ценность. Некоторые новостные сводки Корнелий нажатием клавиш отправлял на свой инфопланшет, чтобы потом более внимательно и досконально изучить или использовать. А иные, напротив, помечал как ложную информацию, возвращая в информационное поле. Один из поступивших материалов Красс скопировал на инфопланшет с повышенной тщательностью, особое внимание уделив тому, кто и когда ее передал. И хотя лицо Корнелия не поменяло своего выражения, более внимательно приглядевшись, можно было заметить, что оно слегка омрачилось, а во взгляде аколита промелькнула задумчивость. Информация о смерти Лорда-инквизитора Ренвеля, полученная более полугода назад и находящаяся с тех пор в статусе непроверенной, получила подтверждение. И пусть сам Красс не имел тесных связей с Теодором Ренвелем, всего лишь раз в своей жизни встретившись с ним лично, тем не менее, полученная новость все же вызвала у аколита некоторую скорбь.