Резистор

Часть пятая

Ночь. Все жильцы приюта как и положено спят. Все. Кроме меня и сестры.

Это далеко не первый и я уверен что не последний раз, когда в день рождения мы тайком покидаем стены теплого и чистого приюта, в пользу холодного и грязного, но только нашего тайного места, лишь с той целью, чтобы полюбоваться зимним лесом.

Если честно, тайным оно называется не потому, что о нем никто не знает, даже наоборот, о нем знают не только мы, или приютские, но и многие городские. Страшилок и сомнительных историй об этом месте давно перевалило за десяток, а в летние ночи, чуть ли не каждую неделю собираются целые экспедиции местной ребятни, чтобы организовать проверку на храбрость.

Да. Оно совсем не тайное если о нем знаю так много людей, но я сомневаюсь, что у кого хватало смелости, или не хватило здравомыслия, чтобы прийти туда зимней ночью.

Узнай Вилана о такой традиции, к тому же ежегодной, нам бы серьезно влетело, и одними нарядами на кухне будет не отделаться. Вряд ли она разрешила бы нам двоим ходить туда без сопровождения, а ночью тем более. Поэтому она об этом не знает. Как гласило одно из негласных правил господина Ксайла “Виноват не тот кто сделал, а тот кого за этим делом словили”

Само место найти не составит труда, всего то надо пробежаться по кромке леса метров триста, в сторону реки, и слегка углубится в лес. Если летом уже давно вытоптана тропинка, то зимой, особенно после очередного снегопада ориентироваться приходилось по выбитым на коре вековых сосен, специальных отметен. Отметины из направленных в разные стороны линий имели разное количество зазубрин, если по стрелкам можно было понять направление движения, то зазубрины означали десятки метров до следующего дерева, с аналогичной отметиной, от одного дерева к другому, к следующему... И вот она! Башня Астролога во всей красе!

Сооружение представляло из себя старую каменную вышку построенную из крупных валунов, еще тех времен, когда люди не были вынуждены прятаться за Сферой, и еще не раз реконструированная в разные временные промежутки. Однажды, впервые поднявшись на самый верхний этаж мы с сестрой обнаружили старые стреляные гильзы. Не знаю, принадлежали ли эти гильзы кому либо из солдат времен Прорыва, или же кто то из местных охотников время от времени приходил сюда пострелять, но трофеи пришлись по вкусу как приютским, так и городским мальчишкам, если первым я предлагал обмен, то вторым отдавать только за деньги.

Перед тем как выйти из комнаты, я прослушал ту сторону при помощи моего шпионского прибора. Никаких посторонних звуков. Убрал стаканчик в карман и как можно тише отворил дверь. Заранее смазанные петли больше не скрипели при движении, даже пришлось обить пороги тканью, чтобы звуки захлопнувшейся двери никого не потревожили. Выглянул. Ни кого. Не смотря на все мое старание пройти тихо, пол под ногами предательски скрипел, оповещая о каждом моем шаге. С горем пополам добрался до черного входа.

Конструкция двери имела небольшие особенности, она закрывалась изнутри на две массивные задвижки, и если вдруг кто то решит пройтись здесь, то может наткнутся на открытую дверь, и скорей всего закроет его. Не стоит забывать что и входная дверь тоже закрывается на ночь. На этот случай на втором этаже имелось не заделанное на зиму окно.

Послышались легкие шаги, я перестал дышать вслушиваясь в шаги, из прихожей выскочила вооруженная погашенным фонариком и одетая в теплое пальто Лиса. Я протяжно выдохнул.

- Тише ты - прижал палец к губам - весь город разбудишь.

- Потише тебя буду - надулась Лизи - Фонарик взял?

- Да - я хлопнул по карману куртки - А с твоим что не так?

- Батарейка наверно - она демонстративно пощелкала выключателем - Давно не пользовалась.

- Потом гляну. Пойдем.

Выйдя наружу, первым делом поплотнее закрыл дверь и подперли его заранее приготовленным брусочком.

На улице было особенно темно, небольшой снегопад скрывал в небе луну, оставляя лишь смазанное пятно за голубым свечением сферы на его месте, из за чего мороз совсем не чувствовался.

Вероятность нарваться на кого нибудь за территорией приюта резко падали, поэтому, после того как перелезли через ворота расслабились и не спеша направились к башне.

Купленный прошлым летом фонарик исправно освещал дорогу, быстро высвечивая среди сосен близнецов помеченные деревья. Так как мне досталась идти впереди и освещать путь, сестра взяла на себя обязанность по поиску и расшифровки знаков. Так мы и шли, от дерева к дереву, пока они не привели нас на небольшую поляну, с высокой башней на границе с лесом.

Острый кол башни гордо возвышался над всем лесом, показывая свое превосходство среди сосен-гигантов. Каменная кладка покрылась льдом и отсвечивала от луча фонарика, играя на свету бликами. Темные проемы окон выглядели тревожно, все таки намного лучше смотреть оттуда, чем наоборот.

Кажущаяся близость к башне подстегнула нас перейти на бег, в желании как можно быстрей оказаться внутри, вот только на деле бежать пришлось куда дольше. Наконец достигнув входа, я первым делом немного расстегнул молнию, выпуская излишки тепла собравшиеся из за бега. Мне предстояло забраться на последний этаж башни. Снаружи могло показаться, что высота как минимум этажей восемь, но войдя внутрь понимаешь, это не так. Высота каждого этаже была не менее шести метров, в связи с этим ступени лестницы были неудобно высокими для невысоких людей.

Не смотря на каменную основу, при холодной погоде в башне по неизвестной, но очень приятной причине всегда было намного теплее чем снаружи, этот феномен позволял нам любоваться зимним лесом значительно дольше. И все чем занимались в этот момент, сводилось к наблюдения искусственного явления, мы стояли и смотрели, как под порывами ветра с кромки деревьев срывались мириады снежинок, переигрывая и переливаясь всеми возможными оттенками синего, отраженного от освящения купола и друг друга. Особенная красота рождалась в те редкие моменты, когда со стороны башни начиналась снежная метель, и верхушки деревьев колыхались в такт танцующих снежинок, в те минуты небо было особенно красиво. Пусть это были не звезды, но я верю, что видеть как небо освещается ровным и нежным голубым свечением, не многим хуже.