Робинзонки

Айли Ника, Дженни Сати и Дани Тур

посвящается моим дорогим подругам из прошлой жизни

- 1 -

изо дня в день я все больше уверялась, что умираю. но, как оказалось, во мне жизни столько, что и на весь мир хватит.

Айли задумчиво постучала карандашом по подбородку. А ведь - кальмарьи твои кишки! - чистая правда. Обидно даже. Куда приятнее страдать трагическим героем, чем недоделанным трагиком.

Волны мирно плескались в ее косолапо вытянутых босых ногах: туфли вместе со скомканными чулками валялись рядом, как и гобеленовый саквояж. Волна успела слизать бОльшую часть недавно нацарапанной (большим пальцем правой ноги) корявой надписи "робинзонки".

Айли прищурилась, вперив взгляд в горизонт и прикрываясь ладонью от солнца. На разящей глаз лазурью поверхности еще виднелась белая корма полного туристов лайнера. Не верится, что они это сделали!

- Джейн! - в голосе Даниэллы проскочила нотка истерики. - А ты... крем от солнца взяла?..

Айли хмыкнула, сдерживая смех. Ей казалось, она - сколько бы ни умирала - до уровня нормальной женщины, что думает о таком вот, никогда не доберется. Может, и не стоит. Себе дороже. Кремы эти пол-зарплаты стоят. Ну, ладно, не пол, но хороший ланч - точно...

- Во внешнем верхнем правом кармане.

Дженни даже не обернулась: она продолжала стоять, сложив руки за спиной, лицом к морю. Ловила его легкомысленный бриз, прикрыв глаза; шляпа мелко трепетала полями, грозясь сорваться с лент, да только впустую: у Джейн ничего не смело выйти из-под контроля, если уж существует план. Даже лучи губительного для кожи солнца не осмеливались дотянуться до щек, утыкаясь в вышеупомянутую шляпку.

Джейн Сати зарабатывала на жизнь себе и матери в лаборатории городской больницы. Там, в другом мире, в котором нет места благословенным отпускам.

Кладь, меж тем, позади все шуршала и щелкала. Айли ерзнула на своем песке - при этом под юбку он таки попал, негодяишка! - и обернулась: так и есть! Даниэлла Тур в панике выпотрашивала верхний левый карман чемодана Джейн и никак не могла найти заветный тюбик. Ее худая, как и она сама, шея, открытая всем морским ветрам и солнцам, понемногу начинала краснеть.

Айли заткнула блокнот сзади за пояс, а карандаш - в прическу, вскочила на свои неприлично длинные ноги, стянула с ручки саквояжа трепетный узелок бордового шарфа и накрыла плечи подруги понадежнее, опускаясь на колени рядом.

- Ты копаешься в левом, если что, - ткнула при этом она Дани в бок смешливо.

Дани на миг застыла без движения, хлопая темными ресницами и придерживая пальцами края шарфа. На достаточный миг: Айли ловко расстегнула верхний правый карман и вытащила искомый предмет с гордой яркой этикеткой "Пиз Буин". Даниэлла в ответ потрясенно села в песок:

- Ну, я как всегда! - и взорвалась хохотом.

Вообще-то, подобный беспредел вроде усесться на песок без подстилки из всех троих могла себе позволить только Алиса Ника, хотя ей он точно так же набивался в чулки и белье, как и любой другой. Просто в данный момент Дани Тур забыла подумать прежде, чем сделать.

Впрочем, подобное случалось с нею не так уж и редко.

Да и шутка ли: они, три разношерстные подруги, напахавшись как лошади, вырвались в отпуск. Такое само по себе едва ли не раз во взрослой жизни рабочего человека случается, а здесь еще бредовое предложение - о диво! - суровой Джейн, горячо поддержанное склонной к спонтанному сумасбродству Даниэллой и приведенное в жизнь бесшабашной Айли: профукаться в недельный круиз, успокоив родственников официальной стороной дела - они-то верят, что все чин чином -, а на деле... уломать капитана высадить их на эту самую неделю на необитаемом острове.

На этом необитаемом острове, что под их ногами и попами.

Ибо Айли тоже уже завалилась в песок и хохотала вместе с Даниэллой. Так, что прическа развалилась, а карандаш выпал куда-то в неизвестность.

Если бы Айли не работала в туристическом агенстве "Томас и Кук", то капитан бы на такую авантюру не согласился. Но госпожа Ника подготовила бумаги - комар носа не подточит. И кому какое дело, что ни Томас, ни Кук не в курсе. Штамп на самопальной путевке наличествует.

В целом, даже Тур и Сати не до конца в курсе, что путевка эта подписана только Алисой Ника.

"Если уж вдруг кто-чего, скажу, что это в рамках производственного эксперимента за свой счет," - решила Айли.

В любом случае, она ни Томаса, ни Кука и в лицо не видала. А с подругами всегда можно найти точки взаимопонимания.

Джейн Сати глубоко и удовлетворенно вздохнула и открыла глаза. Обернулась к подругам, покачала головой и тихонько присоединилась к их смеху: что может быть лучше веселья, даже если ему выделен до неприличия короткий срок - неделя.

- Предлагаю лагерь устроить вон там, - отсмеявшись, ткнула Айли пальцем в сторону пары сосен, сбежавших ближе всех к пляжу. - И море сразу перед глазами, и небо близко, и тенек при этом. А то, - скосила она глаза на Даниэллу, начавшую натирать лицо, шею и остальные открытые участки тела свежедобытым кремом, - боюсь, госпожа Сати, придется вам в свитере загорать. У вас ведь и свитер в багаже найдется, и плед, правда?

Джейн уже тянула в данном направлении громоздкий чемодан на колесиках: пусть это и одно из последних слов техники (одолжил главврач), для песка они все же не предназначались.

- Заноза мелкая, - только и пропыхтела Сати.

Айли Ника действительно была занозой, хотя и вполне себе ранимой, а еще себе-на-уме, с добрым сердцем и прочими положительными штучками, которые пускала в ход гораздо чаще, чем "занозливость". Насчет "мелкой" же - прокол. Выше подруг и нескладная до жути. По крайней мере, сама Ника в это свято верила.

Это если посмотреть на всегда аккуратную и практичную блондинку Джейн: моду и ее стандарты она презирала, при этом твердо зная, что для нее хорошо, а что плохо. И, при чем, зачастую не только для нее. Так что, если бы кто и попробовал прикопаться к ее внешности... мог бы оказаться отдельно и далеко закопан, а кто на такое согласится.