Родная Земля. Бог из машины

Глава 3 (16.05)

Чувство, что все вокруг испепеляют ее взглядом, не давало покоя. Их внимание, их интерес, и их недоверие несложно было понять. Фаранда давно догадалась, что подобных ей людей, людей жестокого севера, здесь никогда не видели. Едва ли кто-то из следующих уходил так далеко от степи.

В глазах поселенцев она была чем-то новым, чем-то непредсказуемым и оттого опасным. Наверное, даже Виндо не пугал местных так, как пугала она.

Это раздражало. Это тревожило.

Фаранде хотелось то ли разругаться со всеми вокруг, то ли спрятаться как можно дальше. И почему она только пришла сюда? Почему не могла успокоиться?

Потеряв смысл жизни в виде прохода в мир богов, который оказался лишь дверью в руины, она не нашла ничего лучше, как последовать за странной девушкой с глазами иномирца, демона.

Ведь могла прийти в другое племя... Ведь был шанс! Ведь следующие, что повстречались им в степи сразу после побега из руин, пригласили ее к себе. Они потеряли преемницу своей престарелой шаманки... Фаранда могла бы занять ее место. Но нет! Она отдала им своих карибу, ведь по лесу сани не пойдут, и распрощалась с собратьями. Устремилась на поиски неизвестно чего, ради неизвестно кого!

Со злости девушка пнула камень, лежавший посреди сухой деревенской дороги. Отлетев в сторону, он громко ударился о колодец постоялого двора, где вместе с Виндо и красноглазой она надеялась переночевать. Приметив ее сердитость, женщина, что развешивала белье у дома напротив, тихо, но строго приказала своим озорничающим детям идти домой.

Конечно! Ведь Фаранда только и думала, как бы украсть их, словно ледяная ведьма из сказаний!

Дверь за ее спиной протяжно заскрипела. Обернувшись, кочевница увидела на пороге Виндо. Поселенцы с куда большей охотой общались с ним, а не с чужеземками. Он демон, но... Но демонов в этих краях хорошо знали.

По его хмурому выражению лица Фаранда поняла, что ночевать придется в лесу.

- Он не согласился, - проговорил Виндо, подтверждая ее догадку. Мати спрятал руки в карманах штанов и медленно приблизился к спутнице, - говорит, что не берет под крышу всадников, горожан и чужеземцев, - амнистос ухмыльнулся, - ирония в том, что меня он приютил бы без каких-либо вопросов. Вот так, Фаранда. Мы расхреначили ваш мир, а они почему-то боятся азиатов!

Кочевница не понимала и половины слов, которыми с немыслимой скоростью и постоянством выстреливал Виндо, но уже привыкла к этому. По большей части она просто не обращала внимания на его болтовню.

- Но ты ведь останешься с нами? Зачем тебе эта душная грязная хибара, когда можно выбрать звездное небо над головой и запах сосен? - пошутила она. На улице даже лучше. В домах поселенцев ей никогда не удавалось заснуть.

- Останусь. Звездное небо это, конечно, хорошо... Но останусь я в принципе потому, что у меня нет денег на комнату. А работать руками я не хочу, - Виндо двинулся по дороге в сторону леса.

- Что ж, - она улыбнулась и как бы снисходительно похлопала его по плечу, - я уважаю твою честность.

- И я люблю тебя за это, - он сверкнул хитрой улыбкой, - ну что? Возвращаемся к нашей психичке?

- Если ты ее так не любишь, то зачем идешь за ней?

- А зачем ты идешь за ней? - он любил переводить стрелки. К этому она тоже привыкла.

- Я... Я не знаю, - отозвалась Фаранда и вдруг похмурела.

Различив это, амнистос поспешил снова отшутиться:

- О... Тогда мой вариант: «Делаю это потому, что об этом попросил мой брат, о котором я ни черта не помню и даже не уверен, что он действительно мой брат», - не так уж и плох!

Фаранда не сдержалась и засмеялась.

- В защиту твоего брата скажу, что вы очень похожи! Родство на лицо.

- Ага. Нас таких несколько сотен. И все мы очень похожи.

Оба вдруг замолчали.

Небо потемнело, приобретая заметный фиолетовый оттенок. Воздух стал тяжелым, душным, влажным. Певчие птицы постепенно умолкали, уступая ночь кузнечикам и совам.

Фаранда невольно поежилась. Ночью ей становилось не по себе. Ночью она вспоминала свое племя. Вспоминала, как лишилась его...

- Она, конечно, ненормальная, - от мыслей отвлек голос Виндо, - но это ненормально даже для нее.

Следующая подняла голову и увидела на дороге их спутницу. За все это время красноглазая так и не сказала своего имени, поэтому Фаранда подхватила привычку Виндо называть ее «Ноль».

Ноль выволокла со стоянки в лесу все их вещи: посуду, ткани, меха, - все что имело ценность… И без задней мысли раздавала сбежавшимся, словно муравьи на сладкое, поселенцам.

- Во имя богов! – выкрикнула Фаранда, увидев, как Ноль всучивает ее шубу какой-то толстозадой девице.

Кочевница в мгновение ока оказалась подле красноглазой, высвободила шубу из потных ручонок поселенки и, оскалившись, рыкнула:

- Что ты творишь?!

- Я напала на след, - заявила Ноль ответственно.

- Я тебя, конечно, поздравляю, но… - Фаранда уж приготовилась наброситься на спутницу – та давно нарывалась. Ничего не объясняла, никого не слушала. И постоянно говорила: «Очаровательно». С таким мерзким снисхождением в голосе!

Однако подоспевший Виндо помешал ссоре случиться:

- Торговка из тебя никакущая! Сколько ты с них выручила? Большое блестящее ничего?

Копошащиеся поселенцы вдруг притихли. Парочка догадалась смыться с бесплатными вещичками, остальные же застыли, как вкопанные, и уставились на демона.

- У нас нет времени торговать, - буркнула Ноль в ответ.

- Если нет времени что-то делать – не делай. Это лучше, чем делать кое-как, - заявил Виндо ответственно и, прежде чем красноглазая ответила – она всегда отвечала – амнистос выкрикнул поселенцам, - так-с! Вещи побросали, с моих глаз скрылись!

Те замерли и уставились на него нерешительно. Спорить с демоном страшно, но… Но когда еще удастся получить такие прекрасные меха за бесплатно?