Ролендан

Глава 3 - долг мечей уплаты ожидают

Путь меча лишь единицам доступен, лишь тем, кто род клана несет, лишь тем, кто жизнь за меч отринуть готов. Если впрочем для одних – это бремя продолжателя рода – всю жизнь развивать свое мастерство, изо дня в день – терпеть лишь одни тренировки, то иные путь меча избирают по велению сердца. И так судьба сложилась, что Ян родился в клане таковом и суждено ему с рождения было прожить всю жизнь свою с мечем, защищая честь сильнейшего из кланов, клана – «Небожителей».

Когда Ян достоин стал четвертого клинка, Пурин, глава клана, за океан отправил сына, дабы тот мастера нашел – что сталь Яна меча закалит и обучение его завершит.

В ту ночь когда дгара1корабль подплывал к берегам Реквиема2, на каравеллу было совершенно покушенье. Контрабандисты поднялись на судно и принялись было грабить его, как некто на палубе начал сражение, чьи звуки пробудили всех пассажиров и Яна, дрему которого не возможно было прервать. При выходе из каюты наружу пред ним стала картина – лишь троих пассажиров, с бандитами неравный бой ведущих на палубе, огнем покрытой, под парусами что пламенем обьялись. Осознав всю катастрофы тяжбу, на помощь мечник ринулся со-путникам своим. Однако в битвы самый разгар, в то самое место, на котором вел дуэль Ян, влетел огненный шар, что изничтожил всю твердь, на которой воин стоял, и тот в воду упал. Но на этом несчастье не завершилось, ибо прямо за ним вниз полетела и мачта, что врезалась в дгарово темя, тем самым в мир снов Яна отправив.

И если бы не Каин – со-путник, что прыгнул в воду отважно за дгаром – то мечник бы сгинул в глади водной пучины.

Ян же уже очнулся в порту. Там то ему и поведали про отступление бандитов, что повержены были теми, кто с ним долгий путь разделил и теми, кто скоро вновь должен двинуться в даль.

Отец учил Яна: его долг – долг отца, долг семьи, долг клана. И по сему все долги должны уплачены быть.

Дгар не искал своего спасителя долго, и при встрече Каин первым прощения просил за то, что не смог упасти и клинки. Яна же мнение было таким: стали накупить можно бессчётно, жизней же лишних в мире не сыщешь, посему ему лишь в тягость было услышать эту неуместную мольбу. В итог, спустя все сожаления мимо, верность свою спасителю отдал, нарративом изъяснив всю цену долга своего, что будет возвращен.

Дгарской верности законам доблести и чести не ускользнуть из уст дворянского народа. И лорду, под чьим крылом пригрелся Каин, просил помочь спаситель дгара в том деле, что не смело быть услышано стенами, и потому они заключили лишь один договор – встретится в поместье Герцога Ардо после того как они в Реверстад обратятся, а Ян обучение окончит.

Все разговоры довершив, дгар двинулся к Нирту3, туда, где ждал мастер, что его меч закалит. Однако, придя наконец в мастерскую художника Астдга, Яну сказали о том, что в граде исчезло бесследно много детей и художника сын не стал исключеньем. Посему грозил мастер – дгару не увидеть великих мечей до тех пор, пока он не вернет ему пропавшее чадо, чьим поиском уже занялся Рейм – детектив, что до Яна прихода сидел за столиком мастера и расспрашивал Астдга о сыне, и только после поведал этим двоим о том, что он вышел на след работорговцев. И потому отправил Дгара на улицу Эдель выискивать в ночном покрове подозрительных людей.

В эту ночь внимание Яна привлёк странный и страшный мужик, большой бородатый и с суровым лицом, ведущий в переулках беседы с теми, кто был не менее чуждым, чем он. Пройдя весь Нирт, в итог пришел в трактир “Медведь и Кь“ на той самой улице Эдель. Рыжий бородач, присел на стул, один, и начал пить. И может быть, не придавая значения всем тем косым взглядам, что лежали на рыжем затылке, Ян бы просто ушел, когда его и других выйти просили. Однако, как только дгар, не колеблясь, покинул сие заведение, он встал близ трактира “Медведь и Кь“ и стал наблюдать. И после того, как все личности, что не были приняты тем помещением зловонным, ступили под небо ночное и пропали в темноте переулков, в таверне нагрянул шум битвы. Ворвавшийся в трактир, словно бык на корриду, Ян увидел, как множество тел лежало под стойкой фигурой бородача, что, склонившись, стоял над одним из побитых, держа в руках двукрылый топор. Фернир увидел влетевшего Яна в трактир и, будто пытаясь в сети колибри поймать, кинулся на него, обрушив обух своего топора на голову дгара. В этой битве недолгой, Ян ускользал от каждого взмаха этого неугомонного воина, в итог, просто выдернув оружие из воителя рук, нанёс удар обухом топора по лицу этого бугая, тем самым его опрокинув. Но не успев битву окончить, в Яна влетела из ветра стрела, знаменуя продолжение боя. В проёме дверном дама стояла, непрестанно пытаясь снести врага с пути своего. И только дгар собрался было рока бой предначертить, топор метнув в то сердце, что сокрыто было за бледным мундиром воительницы, поднялся бугай, дабы охладить бурлящую кровь двух бойцов, желая лишь понять стремления дгара. Вопросом сменив на беседу – сражение – Ян выяснил, что эти двое, Нелиндель и Фернир, как и он сам, в поиске пропащих детей, за кражей которых стоит “Потифия”4.

К восходу солнца незавершенной ночи, Ян, покуда мог, терпел мученья не смыканных глаз в окружении все тех же лиц, следуя за спиною Рейма к капитану стражи, дабы решить все те вопросы, что укажут путь к разгадке, так яро скрытой за стенаниями онемевшего града. Представ пред ликом решения, капитанская кровь пролилась предательской сталью. Гвоздовое бремя, капитана не сбила с мысли пути: время – вот ключ от кары спасенья барона, а значит нужно спешить. В поисках крыла возмездия правды, Рейм, обличив алчь пред града песчинок, сгинул туманно в земли, что хранили домашний очаг герцога Шимана, дабы тот суд провел свой скорей. И только лишь спустя мгновенье опосля ухода старой псины, дгар ушел в след за воином, чья глава подобно пламени вела стражу доблести в глубины логова жуткого зверя, доверив Нелиндель самой уйти на ту одну тайную тропу, что может стать той паутинкой, за которую потянет работорговец несчастный.