Рома и Мэри

Рома и Мэри

- Все собрались, убрали смартфоны… Так, кому не интересно — вышли «из купе»! Сидоркина, одерни юбку, Малютин, ты доковырял у себя в носу? Доковырял? Молодец. Теперь намажь то, что у тебя на пальце... не на парту, а себе на грудь. Сережа, Петров — ты что, опять читаешь? Какую квантовую электродинамику? Вот потом пойдешь в туалет, и читай там себе хоть Льва Толстого. Знаю я, что вам всем хочется — натрескаться конфет и часами торчать потом в интернете... Нет, Сидоркина, это невозможно, ты соседей отвлекаешь. На, возьми хоть флажок первомайский, положи на колени вместо передника. Ну, и что «ржем без ума»? Кому «смех жизнь продлевает?» А. Так вы просто еще не знаете, что смех — это гипнотическое состояние, и принимать его можно в дозах гомеопатических. Все. Тишина. Поехали.

На второй день зимних каникул на город стал медленно падать удивительный, необыкновенно пушистый и густой снег. Он медленно и спокойно, как старый опытный фокусник, укрывал тротуары, только что посыпанные для удобства пешеходов крупным, как гусиная дробь, песком, разрушающим подошвы теплых сапог и ламинат в прихожих, укрывал он с усмешкой здания, построенные с дерзкой претензией на красоту, которую следовало «уметь понять», величественные и жалкие в своем одиночестве бронзовые памятники на площадях и в парках, закоченевшие парки и площади — он укрывал все, что было создано суетными людьми, превращая город в сказочную декорацию грядущего представления.

В семье Морозовых третий час шел «праздничный марш», как выразился брат хозяйки семьи, Галины Викторовны, дядя Сережа — бравый артиллерийский офицер в прошлом, а теперь преподаватель кадетского училища — красавец, холостяк и отличный товарищ офицеров - сослуживцев. Он весело сидел на диване в гостиной и с приятной улыбкой наблюдал, как две его сестры — Галина и Ольга, нервно выхватывая друг у друга то одну кофточку, то другую, с репликами: «нет, не то, не подходит, а если эту?» - наряжались для похода в театр.

- Оля, посмотри, какая ужасная талия — что делать? - говорила Галина Викторовна, стройная и похожая на фею из легенд скандинавских бардов, блондинка, изгибаясь, как цирковая акробатка, перед зеркалом. Она пыталась заглянуть себе за спину.

- А там что? Ужас!

- Нормальная талия, - отвечала Ольга Викторовна, брюнетка, способная довести мужчин до экстаза одними лишь своими локонами, поигрывая бюстом перед зеркалом, - вот эту надену. А я у тебя ее не помню. Подаришь?

Она говорила о кофточке.

- Сережа, скажи честно, сзади как — не очень жутко?

Дядя Сережа «артиллерийски» улыбнулся:

- Сзади, как выстрел из восьмидюймовой гаубицы — жутко, а как красиво!

- Да ну тебя.

Мужья сестер молчаливо сидели в креслах друг против друга и стиснув зубы молчали. Муж Галины Викторовны, инженер техслужбы аэропорта, красивый и строгий мужчина, относился к сборам своей супруги с тем же, приобретенным годами тренировок, терпением, с каким проверял летные качества воздушных судов. В обоих случаях — и в техосмотре самолетов и в прихорашивании жены, поспешность, допущенная по его вине, могла привести к беде. Звали его Геннадий Иванович, был он высок и, в пару своей жене, немного походил на короля древних викингов - светел и сдержан. Свояк же его, Герман Михайлович Левин, сидевший напротив него, был лицом смугл, ( вообще, выражение лица у него было живое и веселое, но только что, перед приходом к Морозовым, они с Ольгой немного — привычно - поругались, и теперь лицо его было чуточку грустное), телом жилист и сухощав. Все трое мужчин были одеты в новые выходные костюмы, и сидели на своих местах, почти не шевелясь, опасаясь помять.

- В театр собираетесь? - сказал невысокий белокурый мальчик-подросток лет шестнадцати, проходя мимо гостиной и здороваясь с родственниками. Это был младший сын Морозовых Роман или Рома, как звали его друзья. Лицом он больше походил на мать — та же мечтательность во взгляде, та же, подаренная «мамой-феей», нежность в поворотах головы и выражении лица — оно только-только стало набираться отцовской мужественности.

- Ладно, я пойду к Сереге.

Серега — его старший брат, студент-физик, «плейбой» и умница, имел свою комнату в квартире, ( Роман обитал в гостиной на диване, занятой теперь старшими), комнату, куда никому не разрешалось входить без определенного стука. У мамы был один стук, у папы другой, у младшего брата — третий.

- Да, войди, - услышал Роман голос брата, постучав в дверь.

- Привет, наши все в театр собираются, - сказал Рома, проходя в комнату и садясь в «суперское» кресло перед компьютером — Сергей лежал на узеньком диванчике и «точил» ногти пилочкой.

- У нас завтра лыжный поход с классом, будет еще один «девятый» из «тридцать шестой». Училка сказала, что-то вроде соревнований.

- Хорошо, - спокойно, думая о ногтях, отозвался Сергей, - может, наконец, познакомишься с девочкой — стыдно — уже усы растут, а все в актрис влюблен.

«Это он про «тот» фильм, за которым меня застукал, вот же гад - этот Женька Потапов: «Посмотри, прикольно!» - теперь не проморгаешься».

- Ни в кого я не влюблен, - сердито ответил Рома брату.

- Ты пойми, - продолжал «воспитывать» Сергей, - все эти фильмы, литература — это сказочки. Они никогда никого ничему не научили и ничего не изменили. Ценен - только личный опыт. А ты все трусишь.

- Я не трушу, я не умею!

- Не умеешь понравиться девушкам? - Сергей иронично посмотрел на младшего брата.

- Уверенность, тебе надо быть побольше уверенным в себе - девушки ценят надежность.



#11782 в Проза
#4993 в Современная проза

В тексте есть: первая встреча

Отредактировано: 30.05.2017