Рояль

Рояль

Она взялась за ручку чемодана. Коротышка, но высокая благодаря длинным острым шпилькам. Не красавица, но прикрашенная грамотно наложенной косметикой. Не умница, но счастливая обладательница красного диплома. Она не хотела браться за эту ручку, но все равно взялась. Взялась крепко-крепко, можно сказать даже вцепилась, и пошла. Чемодан зашелестел своими маленькими колесиками. Сначала по ковру, потом по линолеуму, потом, тяжело перевалившись через порог, по бетону лестничной площадки. Бух-бух-бух. Ступеньки, еще один порожек. Прощальное пиликанье домофона, и вот колесики уже весело шуршат по асфальту. Такой знакомый звук.

Нужно было куда-то идти. Только вот куда? Где найти то, что так нужно, то, чего она так страстно желает? Невысокая, некрасивая, неумная. Самая обычная, проигравшая сонату под названием «типичная жизнь» ни разу не сфальшивив, не сбившись с ритма и не пропустив ноту. Кто знает, может, если бы она просто весело барабанила по клавишам как беззаботный ребенок все могло бы сложиться иначе. Теперь же все, чего она хотела - это встать уже из-за рояля. Ведь ноты кончились и она больше не знала, что играть. А зал пялился на нее миллиардами глаз и кое-кто уже начинал смеяться.

Нет. Нет, она просто напросто убежит. Только нужно решиться. Не так-то просто все бросить. Ведь были же еще планы? Разве нет?

На улице гуляли люди, кошки, собаки, птицы. Ползали машины. Носились машины. Сигналили машины. Небо было вверху, земля внизу, дома тянулись вверх а светофоры меняли цвет сигнала с красного на желтый, с желтого на зеленый и обратно. Все эти вещи обычно как-то не замечаются, потому что ты видишь их каждый день на протяжении всей жизни. Но сейчас она видела их, хотела видеть. Хотела насмотреться ведь, видит бог, за кулисами все будет иначе, если будет вообще. И потому она впитывала как сухая губку и рыжего кота в зеленой траве, и красную приору с тонированными стеклами, и маленькую девочку в синем комбинезоне. И это было так приятно.

А как этот мир отвратительно и восхитительно пах! От одного из прохожих пахнуло духами, полными морской свежести, но запах тут же перебил аромат шаурмы из ближайшего киоска. Терпкий, гадкий ароман выхлопных газов щекотал ноздри. Его чуть оттеняло легким, сельским духом скошенной травы - видно стригли газон.

Каблуки, цокая, взобрались на мост. Бух, бух, бух - поругались колесики. Она дошла ровно до середины. Дошла и остановилась, глядя, как по быстрой звонкой речушке несет пластиковую бутылку. Бросила ручку ненавистного розового чемодана, полного ее жизни. Бросила, подошла к краю, посмотрела вниз и тут же закрыла лицо руками. Да, некрасивая, да, невысокая, да, неумная. Но из-за рояля вставать она не будет. Пусть смеется уже весь зал, пусть над ней потешаются, но это ее не сломает.

И она, растрепав до того стянутые резинкой в хвост молочные вихры, с силой вдавила пальцы в клавиши. Нот не было, играть она не умела, но импровизацию еще никто не отменял. В конце-то концов в этом театре слишком красивые декорации, чтобы покинуть его сцену так скоро. Пусть занавес закроется однажды сам...