Рожденная в пепле 2: Империя в огне

Глава 18.2

— Месть? — рассмеялся бог — Слишком громко для тебя. Или ты забыла, какое активное участие принимала в его заточении?

Мужчина сжал шею Вирсавии точно так же, как совсем недавно сжимал мою. И хоть богиня и пыталась казаться спокойной, на секунду в ее глазах все же появился страх. Она боялась собственного мужа. Я не в силах как-то помочь ей. Жаль, что мне не удалось воскресить Проклятого бога, и Триединая пострадает из-за моей глупости.

— Ты обманул меня. Рассказал лживую сказку, которой я поверила!

— Которой ты захотела поверить! — прорычал бог, прижимая жену к себе. — Ты не искала Ромирану оправданий, ты сразу же вынесла приговор. Знаешь, почему? Знаешь?!

Богиня пыталась отодвинуться от взбешенного супруга, ладонями упираясь ему в грудь. Но легче сдвинуть скалу с места. Он еще сильнее прижал женщину к себе, и Вирсавии приходилось задирать голову, чтобы смотреть мужу в глаза. А если та и не хотела этого делать, жесткая хватка пальцев, сжимавших ее подбородок, не могла позволить ей отвернуться.

— Я знаю, — выдохнул Ишрагаль в женские губы. — Ты горела от ревности. Тебя — богиню — бросили ради какой-то смертной девки! Худшее оскорбление для такой высокомерной дряни, как ты. И ты поспешила навечно запечатать предателя, — усмехнулся бог. — О, милая, как красива ты была в своем гневе. Настоящая богиня войны! Моя прекрасная супруга.

— Ты знал, что я не прощу ему этого. Знал, что богам не позволено якшаться со своими созданиями. И ты подставил его! Ты всегда ненавидел Рома. Еще с Академии ты завидовал ему!

Я с удивлением вслушивалась в слова богини. Академия? Боги тоже где-то учатся? Получается, их много? Где-то есть целый мир богов, а мы и не знаем об этом?!

— Жалкий выскочка! — прошипел Ишрагаль. — Ему всегда нужно было быть чуть лучше меня, чуть нужнее. Ром не мог спокойно наслаждаться жизнью, всегда и везде был главным, первым. Первый в Академии, лидер нашей тройки. Даже этим жалким созданием он дал то, что они почитают больше жизни и наших даров! Где это видано, чтобы мелкие тараканы пытались встать в один ряд с богами?!

— Он считал тебя другом! — выкрикнула богиня, теряя самообладание.

— Он презирал меня! Насмехался надо мной, жалел, словно я — жалкое ничтожество! — проревел бог, отталкивая богиню. — Но теперь посмотри, где он! Что с ним стало! Я победил его. Победил раз и навсегда! — он рассмеялся, запрокидывая голову.

— Я освобожу его! Я исправлю все, что мы натворили.

— О нет, милая, — покачал головой Ишрагаль, прищурившись. — Ты моя жена! А если жена не на стороне мужа, то она предательница. Ты ведь не думаешь, что я дам тебе хоть шанс на спасение Ромирана?

— Что ты…

Женщина не успела договорить. Из рук Ишрагаля полился мягкий свет, обволакивающий Вирсавию. Я вскрикнула, наблюдая, как богиня корчится от боли, падая на пол. Триединая явно не ожидала такого от собственного мужа, а потому не успела даже выставить щит. Ее, погруженное в синюю субстанцию, било в конвульсиях, она медленно и мучительно задыхалась.

— Она ведь твоя жена! — воскликнула я, не в силах больше наблюдать за мучениями женщины.

— Ты еще здесь? — повернувшись ко мне, с удивлением спросил бог, словно уже и забыл о моем присутствии. — Не переживая, с тобой я тоже разберусь.

Мужчина шагнул ко мне. Я, испуганно вскрикнув, попыталась создать щит ведьм, пользоваться магией отступников не могла — резерв был почти пуст. Защита мягко обволокла меня, но стоило богу подойти, как она завибрировала, медленно опадая светящимися искрами.

— Второсортная магия не может мне навредить, — покачал головой Ишрагаль, насмехаясь.

— Ты еще смеешь называть себя богом? — выплюнула я, с ненавистью глядя в глаза Ишрагаля. — Ты — жалкое ничтожество, предавшее собственного друга! Даже твоя жена отвернулась от тебя. Ты думаешь, одиночество принесет тебе радость? Ошибаешься во всем! Ты предал единственных, кто готов был встать на твою сторону. И, поверь мне, когда-нибудь ты получишь по заслугам. Ты заплатишь за все!

Я напряглась, выгребая из резерва последние крохи огненной магии. Все, что осталось. Шар на моей руке получился крохотным, но я не раздумывая запустила им в Триединого. Он отмахнулся от моей магии как от надоедливой мухи, и склонился надо мной. В его глазах полыхал гнев. Я только разозлила его.

— Ты! — зашипел Ишрагаль. — Я убью тебя медленно и мучительно.

Он схватил меня за шею и поднял на вытянутой руке, словно я ничего не весила. Я вцепилась в его руку, барахтаясь в воздухе, пытаясь освободиться и хрипя от недостатка кислорода. Ишрагаль поднес светившуюся синим свечением руку к моему животу, злорадно смеясь.

Хриплый смех Ишрагаля прервал странный треск. Он показался оглушающе громким. Я вздрогнула, глазами отыскав источник звука — на статуе Проклятого бога отчетливо виднелась вмятина. Наверное, именно туда угодил откинутый Ишрагалем огненный шар. И от этой вмятины расходились трещины. Тряськ… Тряськ. Тряськ! Паутина разломов расползалась с поражающей быстротой, пока не сомкнулась на его протянутых руках. Корона со звоном упала на пол, покатилась куда-то. Каменная ладонь рухнула вниз, поняв облако пыли. Следом за ней обломки величественной статуи начали оседать, руша постамент под собой. Облако белой пыли поднялось вверх.

Одинокая слезинка покатилась по моей щеке — моя магия разрушила единственное, что осталось от Ромирана. И теперь никто не сможет воскресить Проклятого бога. Никто и никогда.

— Возможно, я поспешил с твоим убийством, — заключил Ишрагаль, вновь обращая внимание на меня. — Ты не такая уж и пропащая, какой показалась вначале.