Рожденная в пепле 2: Империя в огне

Эпилог. Пять лет спустя.

Пять лет спустя

Комнату освещал тусклый желтоватый свет. Маленький магический шар летал над потолком, медленно покачиваясь из стороны в сторону. Не самый лучший способ освящения пространства, зато самый долго действующий и наименее затратный. Я сидела на кровати, закинув ногу на ногу, и медленно расчесывала отросшие волосы, нежно перебирая пряди. Моя особенность, «фирменный» знак, по которому меня узнавали в Академии и за её пределами. Уже завтра я получу диплом классифицированной ведьмы первой степени. Я — Магистр ведьмачества. Моё собственное достижение. То, чем я горжусь и к чему стремилась долгие пять лет.

Не верится, что уже прошло так много времени. События того дня еще свежи в памяти, а последствия тех происшествий преследуют меня и до сих пор.

Я потеряла сознание на площади и пролежала в магической коме три недели. После запечатывающего заклятия силы продолжали покидать меня. Что-то пошло не так, и я медленно погибала, расставаясь с жизнью. Если бы не вмешательство Ромирана, мне пришлось бы худо. Именно он заключил меня в восстанавливающий кокон. И именно благодаря его магии меня смогли спасти. Я безумно благодарна ему. И буду благодарна всегда. Его появление изменило этот мир.

Изменило к лучшему.

Восстание отступников было подавленно. Без Арранза маги следовали приказам Лордов командующих. И не все из них готовы были продолжать, видя последствия ночной бойни. Лорд земли первый покинул поле боя вместе со своими подчиненными, и первый узнал весть о возрождении божества. Я не знаю, как Ромиран общался со своими детьми — этот секрет Кайрос мне не открыл. Но факт оставался фактом — отступники покинули столицу на рассвете нового дня.

Арранз был заключен под стражу. Его приговорили к каторжным работам, заключив в антимагические браслеты. А после попытки бегства казнили. Я с содроганием вспоминала его взгляд, полный ненависти, когда его казнили.

История жизни лорда воды, которую я узнала, заставила меня изменить мнение о нем. Его жена и дети погибли от рук дознавателей, обезумевший от горя мужчина поклялся отомстить империи, на чём и играл Ишрагаль. Покидая место казни, я утирала слёзы. Арранз был самым сильным отступником, он до конца времен поселился в моих воспоминаниях как главный страх и жуткий враг, которого я так и не смогла победить. Ночами я просыпалась от кошмаров, в которых меня преследовали его холодные, словно лед, глаза. Его губы шептали проклятия, а холодные и скользкие ладони обхватывали мою шею. Но мне было бесконечно жаль его, хотя я никогда и никому в этом не признаюсь.

Дверь открылась с надрывным протяжным скрипом, пропуская в комнату огонек и мужчину, на ходу снимавшего верхнюю одежду. Я отложила расческу и поднялась с кровати, встречая ночного гостя поцелуем в щеку.

— Почему сидишь в темноте? — недовольно пробурчал отступник.

— Готовлюсь ко сну, — лениво улыбнулась я, наблюдая, как раздевается Кайрос. — Не думала, что ты придешь сегодня. Как дела в Совете? Как отец?

Вернувшись во дворец с поля боя, Димитрий принялся наводить порядок в ближайшем окружении, которое буквально кишело предателями-метаморфами. Шла безжалостная зачистка и многие советники потеряли свои головы во главе с лже-императором. Настоявшего правителя нашли в скрытых ходах лишенным сил, избитым и больным. Спустя неделю он покинул этот мир. Я не присутствовала на похоронах, но говорят, в тот день шел дождь — само небо оплакивало его. Но, как говорят в моем родном мире: «Король умер. Да здравствует король!» Димитрий взошел на престол спустя три дня после смерти Теодора III и первым делом принялся налаживать дружеские отношения с ближайшими державами и отступниками. В ту ночь мир осознал — отступники, управляя чистой энергией, превосходят иных магов стократ и представляют собой реальную угрозу. Да, людям нелегко было принять и простить тех, кто столетиями губил их семьи, но новый проект во главе с Советом помогал двум непримиримым сторонам существовать друг с другом в относительном мире. Совет, в состав которого входили Лорды отступники, император Димитрий и его советники, принял решение обустроить для нас закрытый город со своим уставом, законами и Академией магии, в которой обучались чистые маги всех элементов.

В этом году впервые в истории Академия магических искусств послала своих студентов в Академию чистых стихий для обмена знаниями. Как пройдет этот эксперимент, еще неизвестно, но директора надеются на успех и дальнейшее сотрудничество. Всем нам нужен этот мир. Люди устали от долгих войн и вечного страха.

— Ты же знаешь, все мы трясемся над этими оболтусами. От их взаимоотношений зависит очень многое, — устало выдохнул мужчина, сбрасывая на пол рубаху. — Но уже сейчас можно сказать, что это сотрудничество даст нам больше плюсов, чем минусов. Впрочем, ты и сама это знаешь, магистр, — усмехнулся Кайрос, подтягивая меня к себе и заключая в объятия. — Твой отец как всегда бурчал на меня, требовал вернуть его дочь.

— Будь с ним мягче, — в который раз попросила я, утыкаясь носом в шею и вдыхая аромат своего мужчины. — Ты же знаешь, папе нелегко дается мое взросление. Для него я все еще малышка Летти.

Лионель Ди Крейн после смерти жены потерял сознание прямо в бальном зале. А пришел в себя спустя долгие три месяца, мало что помня о событиях последних шести лет. Отец корил себя за все то, что произошло в течение этого долгого времени, пока он находился под заклятием и действовал по приказам Дамины. Заклятие сильно подкосило его здоровье — вечно улыбчивый когда-то герцог старел на глазах. Отец ушел с должности советника императора в Совет по делам отступников и занялся развитием их отношений отступников с простыми магами. Я никогда не забуду его шокированное лицо, когда он узнал, что его дочь отступница и обладает сразу двумя видами магии. Иногда кажется, что своей работой в Совете он пытает искупить передо мной вину. И, несмотря на то, что со временем мне удалось уговорить его прекратить извиняться каждый раз при нашей встрече, кое-что так и не изменилось: Лионелю безумно трудно принять, что его обожаемая дочь состоит в отношениях с лордом огня. Кайрос — мэр Грайтрикса, города отступников, но, по мнению отца, этот неотесанный мужлан не стоит и волоска на моей голове, не говоря уже о большем. Их отношения, больше походившие на словесные дуэли, веселили всех, кто их слышал.