Рожденная в пепле

Глава 13.2

— Летта, я хотел сказать… Что бы там ни случилось, ты всегда можешь рассчитывать на меня.

— Да, — пропищала я чуть охрипшим голосом. — Да, спасибо.

Все-таки директор был мужчиной. Красивым и волнующим мое сердце мужчиной. За этот месяц я успела привыкнуть к его присутствию и ехидным подколкам. Невольно он стал частью моей жизни, от которой, чего уж там, мне будет сложно отвыкать. С ним было весело, и одновременно я испытывала непонятное спокойствие. Вольностей он себе не позволял, но я нередко замечала на себе его взгляды, как тогда, в его кабинете. Любопытные, обжигающие, скользящие по моему телу. Так мужчина смотрит на женщину. Так преподаватель не должен смотреть на свою студентку, которая на сорок лет младше. Каких-то действий Георг не предпринимал, лишь иногда во время практики при показе очередного заковыристого жеста его руки задерживались на моих чуточку дольше положенного. Но я неизменно делала вид, что не замечаю его внимания, и позволяла ему эти маленькие шалости. Возможно, стоило это прекратить. Возмутиться, изобразить оскорбленную невинность, напомнить о своем статусе леди и его непозволительном отношении ко мне. И я знаю, он бы остановился. Слишком правильный, слишком джентльмен, слишком житель этого мира… Да вот только я сама этого не хотела. С каким-то трепетом я ожидала наших совместных занятий. Я с жадностью ловила его взгляды и грелась в его ладонях. Непозволительная близость. Но именно она стала той отдушиной, той спасительной ниточкой, которая вытянула меня из мрака.

Кошмары начали сниться сразу же после первого занятия по призыву магии огня, все воспоминания, которые я грубо затолкнула внутрь души, вновь вырвались на свободу и окутали мое сознание. Я просыпалась по ночам от собственного крика. В слезах, с дрожью. Я не знаю, когда Агнесса стала просыпаться со мной, ведь ситуация с каждым днем становилась все мрачнее. От недосыпа я буквально падала с ног. В лазарете, куда меня потащили ведьмочки, мне выписали снотворное, но стало только хуже. Я не могла проснуться, тело спало, а мозг бодрствовал. Постепенно я тонула в собственных кошмарах, задыхаясь от боли. Жуткие картинки сменяли друг друга, и все они объединялись одним.

Огнем. Я боялась своей силы. Боялась того, что она несет. Боль и разрушение, смерть. Не обязательно мою: как оказалось, чужая смерть иногда болезненнее собственной. И я бы так и тонула в пучине страха и отчаяния, но Георг вытащил меня, спас, сам того не зная. На одном из занятий, когда моя сила вновь вышла из-под контроля, он попал под шквал огня, под тот самый смерч. Ужасное зрелище. Мой наставник исчезает под огненной лавиной. Я помню, какой жалкой выглядела тогда, думая, что вновь убила человека. Какой бы сильной и храброй я ни была, события того дня навсегда оставили невидимый шрам в моей душе. Я помню, с каким удивлением наблюдала за Георгом, вышедшим из огня. На нем даже одежда не пылала, что уж говорить о теле. Вокруг мага всеми цветами радуги переливался купол, похожий на овальный мыльный пузырь. Завораживающее зрелище, которого я не забуду.

И вот сейчас этот самый человек прижимал меня к двери. Расстояние между нами было, но я чувствовала искры напряжения, заполнившие это пространство. Я, взрослая женщина, плавилась, подобно малолетке под пронзительным взглядом зеленых глаз. Красивый мужчина. Красивый, притягательный, манящий… Кто из нас первый потянулся навстречу другому, я не смогу сказать даже под пытками. Просто в какой-то момент я осознала, что прижата к Георгу, его руки скользят по моей спине, мои запутались в его волосах. Мы целовались со всей накопленной страстью, которая томилась внутри нас целый месяц. По крайней мере, мне хотелось верить, что мужчина, сжимавший меня в своих объятиях, испытывал хоть толику чувств, бушевавших в моей душе. Мне бы застесняться, отстраниться, повести себя, как и подобает маленькой леди, но вместо этого я бесстыдно прижималась к мужскому телу и стонала ему в губы. Это и отрезвило. Этот пошлый протяжный стон эхом раздается в моих ушах. Я с силой сжала волосы Георга на прощание и отстранилась от него, спиной впечатавшись в дверь. Он тяжело дышал, его губы припухли, а глаза лихорадочно блестели. На голове у него полный беспорядок, и я испытывала несвойственное мне чувство собственничества, медом разлившееся по телу. Приятное ощущение, когда ты знаешь, что мужчина так выглядит из-за тебя. Знаешь, что в этот самый момент он хочет только тебя. Я уверена, что выглядела не лучше. Знала, что мои глаза горят таким же фанатичным блеском, а губы припухли еще больше, чем его. И именно мне приходится сделать шаг назад, сбежать.

Целовалась ли до этого малышка Летта? Сомневаюсь. Так же, как сомневаюсь в том, что у нее были мужчины. Я не имею права отбирать у этого тела невинность из-за минутной прихоти. Вот так, на парте, с директором, который, я уверена, даже не испытывал любви ко мне. Всего лишь похоть. Я не могу, не так. Слишком жестоко по отношению к прошлой хозяйке. И пусть даже слух о моем распутном поведении не выйдет за пределы этой комнаты, я не могу дать этому случиться. Есть леди ночной жизни, вдовы, крестьянки, те могут позволить себя вольности. А что могу я? Я не знаю, как долго задержусь внутри этого тела. А что будет, если вернется его хозяйка? Нет, не сегодня. Как бы мне этого ни хотелось…

— Я… Простите, я должна идти, — кое-как справившись с голосом и бушевавшими чувствами, выдохнула я.

В глазах мужчины проскользнуло недоверие, потом протест. Я видела, как он дернулся ко мне, но быстро взял себя в руки. Даже отступил на несколько шагов, давая мне больше свободного пространства, за что я была благодарна.

— Конечно, — его голос звучал холодно, словно льды Арктики, словно пощечина, хлестнувшая меня. — Удачно пройти испытание, студентка Ди Крейн.

Я кивнула и выбежала из кабинета, не дожидаясь от него еще каких-либо слов и не прощаясь. Опустошенная, уставшая, впечатленная произошедшим. Мы оба поддались эмоциям, переживаниям, бурлившим в нас. И это была всего лишь вспышка похоти, всем известная попытка забыться, лучший способ расслабиться. Именно так и было, ведь так, Виолетта? Но себя не обманешь. Георг мне нравился. Начал нравиться еще там, на поляне, сверкая своими зелеными глазищами. Именно поэтому я так взъелась на него, поэтому не хотела с ним путешествовать. Где-то глубоко внутри мое женское начало было в восторге от этого мужчины. И впредь стоило держаться от него подальше. А для начала надо остыть…