Рождество по финским обычаям

Рождество по финским обычаям

Ася осторожно переступала ногами по льду, придерживая дочку за руку. И зачем только она потащила ребенка в центр Хельсинки в такую погоду! С моря задувал до костей пронзающий ветер, а с неба лил холодный дождь. Толком даже и не рассвело, серая пелена все короткое время северного дня провисела, не расступившись, над мрачным городом.
Даже кофе в любимой кофейне на улице Клууви не помог согреться.
Мила тоже замерзла, и трясущиеся от порывов ветра звезды рождественской иллюминации не привлекали ее внимания.
- Поедем домой! - в голосе дочки слышалась усталость.
- Мы идем в метро, - ответила Ася.
- Пойдем быстрее!
- Милочка, не получится, очень скользко.
- Лучше бы телевизор с бабулей посмотрели!
В душе Ася была согласна с Милой. Вслух она не стала этого высказывать.
Ничего, сейчас они доберутся до метро "Университет", оттуда меньше двадцати минут до их остановки "Сиилитие", потом еще несколько минут по обледеневшему снегу, и там уже наконец-то бабушкин дом, горячий душ и теплое какао.
Сауны в бабушкиной квартире не было. В городском доме, где Ольга Семеновна снимала двушку, сауна была общей и размещалась в подвале. Впрочем, женщина туда и не ходила, ей хватало душа.
Асина мать жила в столице Финляндии уже почти пятнадцать лет, так что Ася, бывавшая наездами, неплохо знала город.
Станция метро прежде называлась "Кайсаниеми", и у иностранных студентов заплетались языки. Теперь специально для них даже по радио объявляли: "Юниверсити оф Хельсинки". Асе было даже немного смешно, в Москве Университетов много, а станция только одна. 
Хотя тот Университет тоже когда-то был единственным. Ася гордилась тем,  что пять лет провела в его стенах.
Мила не считала ту станцию Московского Метрополитена особенной, в отличие, скажем, от Новослободской или Площади Революции. Зато станция Хельсинской подземки ей понравилась. Стеклянные стены по бокам от эскалатора были украшены разноцветными светящимися линиями. Незатейливый финский дизайн вызвал у шестилетней девочки вполне понятный восторг. В этом возрасте уникальный красный мрамор в отделке не кажется чем-то интересным, в отличие от огоньков.
Так или иначе, настроение у Милы улучшилось, и она легко вытерпела двадцать минут тряски в оранжевом вагоне метро.
"Сиилитие", - объявил радиоголос, - "Игелкоттсвеген".
Ася некогда училась на кафедре германской и кельтской филологии, так что шведский она знала довольно неплохо, в отличие от финского, который входит в финно-угорскую группу языков. "Игелкотт" - это ёжик.
- Приехали к ежикам! - звонко объявила Мила, выходя из вагона.
На платформе нещадно дуло. У ветра имелся понятный только Асе плюс, он выдул из открытых ему мест подозрительных праздношатающихся. Никаких тебе косых взглядов.
Коммунальщики успели посыпать дорожку песком, так что до зеленого четырехэтажного дома маленькая семья добралась без приключений.
В подъезде пахло рождественской выпечкой.
- Пепаркаака, - сообщила Мила, - Я запомнила.
Ася учила дочку шведскому.
В квартире их ждал сюрприз. Маленькую прихожую заняли чемоданы, а в крохотную кухонку - здоровенный краснощекий пенсионер. Ольга Семеновна, моложавая бабушка Милы, подливала ему кофе.
- Вот, познакомьтесь, это Матти! - радостно объявила она.
Дядька смущенно закивал, пожимая Асину руку.
- Ош-шень пр-рияттно! Копосен Матти!  
- Вем эр ду? - это Мила решила продолжить вспоминать свой шведский.
- Милочка, деда Матти не говорит на твоей икее, - перебила внучку Ольга Семеновна и защебетала по-фински. 
Что-что, а слово "ракас", любимый, повторявшееся через слово, Ася знала хорошо, даже чересчур. И уже "деда Матти", ну-ну. Ольга Семеновна замужем была три раза, и кажется, собирается снова.
- Ну все, мои дорогие, мы вас покидаем, - объявила бабушка, - Вернусь после праздников, не скучайте!
- Мама?! - удивленно воскликнула Ася, - Ты что, уезжаешь?
- Ну да, я же тебе говорила! Матти обещал за мной приехать, а теперь мы едем в Котку на Рождество!
Ася была уверена, что такого заявления она бы не пропустила. А зачем тогда вообще они  приехали? Если бабушка даже не хочет провести с ними праздники?
- И мы с тобой, бабуля! - обрадовалась Мила.
- Нет, Милочка, вы побудете здесь, - улыбаясь, отрубила Ольга Семеновна, - У Матти там будут дети, внуки. А вам лучше с мамочкой. Правда ведь, дорогая? - обратилась она к дочери.
- Конечно, мама, - покорно ответила Ася, - Милочка, нам тут будет весело!
А что ей оставалось делать?
- А там дети будут! Хочу играть с ними! - вымотанная долгой прогулкой девочка разрыдалась.
Ася прижала дочку к себе. На душе было горько, но перед дочерью нельзя расклеиваться.
- Ну все, мы побежали! Пусу-пусу! - Ольга Семеновна сделала знак Матти, растерявшемуся от слез ребенка.
Через две минуты их и чемоданов след простыл.
Ася усадила Милу на стул и включила чайник.
- Сейчас будет горячее какао! - объявила женщина.
- И булочки? - с надеждой всхлипнула дочь.
- И булочки! - к счастью, в морозильнике все еще оставался пакет, купленный Асей вчера.
Женщина подогрела сдобу в микроволновке. Откусив несколько раз от булки, Мила успокоилась. Себе Ася наскоро сделала бутерброд.
- Давай посмотрим мультики, - попросила дочь.
Они уютно устроились на диване в гостиной,  накрывшись одним пледом. В углу сияла огоньками наряженная елка. Телевизор у бабушки был, что надо, на всю стену, с кучей каналов и выходом в интернет.
- Снова "Фроузен"? - спросила Ася.
- Да ну их, глупая Эльза. И Анна тоже глупая.
- Тогда что-нибудь новенькое?
- Да! Вот это хочу, про синюю собачку! 
- Это не собака, а инопланетянин.
- Это тоже такая собачка! - не уступила девочка.
- Ну может быть, - в конце концов, в мультике не утверждалось, что Стич - не собака.
Ася любила этот мультик,  он был из ее собственного детства. За окном в темноте барабанил дождь, а маленькая семья, обнявшись, мечтала о теплом океане.
Поужинали они макаронами с сыром. После теплого душа дочка моментально уснула, едва успев послушать колыбельную песню.
Ася закрыла дверь в гостиную, в спальню матери без хозяйки идти не хотелось.
Женщина устроилась на кухне, подложив на стул пару подушек. Она открыла браузер на планшете и погрузилась в мир, где приближался праздник, красивые люди позировали под разубраными елками, радостно обнимались и высоко поднимали бокалы.
Будем встречать Рождество вдвоем с дочкой, раз бабушка предпочла компанию нового ухажера и его детей с внуками.
Завтра накроем на стол, как принято в Финляндии, но подарки положит Дедушка Мороз под ёлочку ночью, как заведено в России.
Устав разглядывать счастливые парочки в красных колпачках, Ася отложила планшет. Через несколько минут, успокоенная теплой водой в душе, она уснула, обнимая свою малышку.
На следующее утро сразу после завтрака Мила собралась в детский парк. Еще даже не рассвело, но малышка уже собралась и оделась, пришлось и Асе.
С неба лилось так же, как и вчера. Видимо, это на целый день. Рождественский Сочельник мог бы быть и повеселее хотя бы в отношении погоды.
Парк был совсем рядом. Никого, видимо, даже местные жители побоялись непогоды.
Нет, не совсем пусто! Из угла ящика с песком слышалось жалобное поскуливание. Мила, так быстро, как могла, поспешила на звук по лужам и льду.
- Мамочка, тут собачка! Смотри!
Действительно, щенок, похоже, какой-то терьер, дрожал, прислонившись к деревяшке, которая его не согревала. Черные глаза-бусинки грустно смотрели из-под насупленных бровей. Светлая шерстка слиплась от воды и грязи.
- Не плачь,  маленький лялик, мы тебя спасем! - важно заявила девочка.
Ася сняла с себя шарф, решив им пожертвовать, и завернула довольно увестистого коротколапика. Конечно, ничего не оставалось делать, кроме как вернуться домой и заняться спасением животного.
Ольга Семеновна точно бы не одобрила подобного в своей квартире, поэтому даже повезло, что она уехала. Не придется выслушивать ворчание.
- Теперь у нас есть Чаппи! - ликовала Мила на обратном пути, - Как здорово, не надо покупать!
Ася знала, что в Финляндии все собаки учтены, и щенок явно потерялся или украден. На шейке был легкий ошейник с биркой, правда, из-за грязи ничего не разобрать, но это только пока.
- Доча, у Чаппи есть хозяева, и они его ищут и плачут.
- А кто его хозяева? - ревниво спросила Мила.
- Пока не знаю. Но отдать придется, его все равно заберут. Мы же уедем в Москву, а через границу чужую собаку провезти нельзя.
- Тогда оставим бабуле! А я буду приезжать и играть!
- Нет, так нельзя, - Ася решила сменить тему разговора, - Ты поможешь мне помыть щенка? 
- Конечно, мамочка! И покормить тоже!
Дома сразу же приступили к делу. Щенок, согревшийся в шарфе, конечно, уже не дрожал, но грязь никуда не делась.
Ванны у Ольги Семеновны не было, это обычно для съемных квартир. Ася взяла тазик и наполнила его теплой водой. Женщина взяла щенка и попробовала снять ошейник, но это ей не удалось. Тогда она осторожно посадила малыша в посудину.
Чаппи, поняв, что его собираются купать, принялся изворачиваться и вырываться, изо всех сил молотя короткими лапками по краю таза.
- Ой, как маленькому лялику весело! - восхитилась Мила.
- Найдешь у бабули в шкафу большое полотенце? - Ася придумала дочке задание.
Девочка побежала на поиски.
Женщина намылила животное детским шампунем, хорошенько втерла средство в шерсть, а потом смыла все под душем. И повторила второй раз. 
Мила притащила огромное махровое полотенце. Щенок дрожал после купания, и его замотали еще и в плед.
Немного погодя Чаппи был и высушен, и накормлен.
Он оказался очень милым скотч-терьером, мальчиком пшеничного окраса, а на его ошейнике имелся адрес и фамилия хозяина или же хозяйки. Но не было телефонного номера.
- Сейчас посмотрим, где это, - Ася взялась за планшет.
До нужного дома было меньше часа езды, но на метро, а потом на электричке. Как же щенок очутился настолько далеко от дома? В любом случае нужно как можно скорее его вернуть. Скорее всего, его уже разыскивает полиция, ведь это дорогая порода. И иностранке лишние вопросы и пояснения ни к чему.
Везти малыша Ася решила закутанным в одеялко. Как только Мила сообразила, куда они собираются, она расстроилась. Ее немного утешило, когда перед отбытием Чаппи намочил коврик в прихожей.
За время приведения щенка в порядок погода успела измениться. Хотя небо оставалось хмурым, дождь прекратился, и вместо него хлопьями падал пушистый снег. Идти пешком с маленьким ребенком и щенком на руках стало если не легче, то по крайней мере, приятнее. К тому же, улегся ветер.
Рождество в Финляндии - семейный праздник. В метро по большей части попадались принарядившиеся люди и семьи, спешившие к столу, накрытому старшим поколением. Те, кто оставался дома, уже начинали отмечать, ведь все происходит именно в Сочельник. И Йоулупукки, Йултомтен по-шведски, приходит в этот день.
Хорошо, что все вкусненькое Ася успела купить. Это было просто. Из традиционной финской рождественской еды Мила любила только картофельную и морковную запеканку. Сейчас они отвезут щенка, вернутся домой, сядут перед телевизором, обнявшись, и посмотрят вместе добрые мультики.
На счастье маленькой семьи, снег не успел завалить железнодорожные пути, поэтому пригородный поезд под литерой "Э" отошел вовремя.
Девочка пыталась что-то рассмотреть в окно, но там валил снег и стремительно темнело. Щенок сидел тихо, похоже, спал. Ася не хотела беспокоить его лишний раз и не разрешила дочери. Планшет пришел на помощь маме.
В вагоне было почти пусто, только уставившийся в экран смартфона темнокожий парнишка да молодая парочка в красных колпачках.
Наконец поезд затормозил на нужной станции. Платформа называлась Койвухови или Бьоркгорд. С одной стороны простирался бесконечный Эспоо-Эсбо, с другой находился зажатый в тиски городской агломерации, но пока не поглощенный ею городок под названием Кауниайнен или Гранкулла. 
На карте это смотрелось похоже на клетку и ее ядро внутри. Ну а причина, по которой городок с населением менее девяти тысяч не желал быть съеденным, очень проста. Жители справлялись со своим финасированием без помощи из центра. Но и делиться с другими не желали.
Снег все падал и падал, ноги начали увязать уже на платформе.
Бредантие или Бредавеген, какое смешное название. "Го ден бреда веген" - "идти широким путем". Если Ася правильно помнила русский текст, то звучало это так: "широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими". Но скорее всего, отцы-основатели не имели в виду преступный путь. Есть такой городок в Нидерландах, Бреда, с ударением, кажется, на последнем слоге.
Улочка была пустынной, а пейзаж - традиционно-рождественским. Дворики украшены гирляндами, в ярко освещенных окнах - праздничная иллюминация. Здесь жили люди, не опасавшиеся счетов за электричество. Взять хотя бы вот тот столетний дом на скале, он весь сияет.
- Мамочка, я устала и есть хочу, - сообщила Мила, уже еле переставляющая ноги.
- Потерпи, почти пришли.
Придется идти через центр городка к другой железнодорожной станции, чтобы купить что-то перекусить. Или подъехать на автобусе, если не придется долго ждать.
К счастью, нужный адрес оказался уже близко.
Вход в небольшой, но ухоженный домик был украшен гирляндой из огоньков, на двери висел праздничный венок из шишек и лапника. Ничего кричащего и мерцающего, раздражающего глаза.
Жаль, что они не гости, а на минутку по делу. Их даже внутрь не пустят, не принято.
Ася нажала кнопку звонка. Томительное ожидание, и вот наконец дверь отворилась.
На пороге стояла старушка, настоящая хозяйка Рождества. Уютная и в белом переднике с орнаментом из оленей. Она улыбалась приветливо, как своим.
- Здравствуйте!  Проходите, пожалуйста! - начала она по-шведски, но осеклась, - Пухутко суомеа?
- Я говорю по-шведски! - заявила Мила, - Я хочу есть!
- Извините, - перебила ее Ася, - Мы только отдать, - она протянула старушке сверток, - Вот! Это Ваш щенок?
У той от удивления вытянулось лицо, на минуту она, казалось, остолбенела.
- Но... как? Откуда Барри у Вас? Он же...
Старушка выхватила сверток. Она распеленала щенка, тот принялся лизать ей лицо, а она - его целовать.
- Проходите же скорей! - повторила пожилая женщина снова, немного успокоившись.
- Но мы не...
- Я хочу писать! - отчетливо произнесла Мила.
- Конечно-конечно! - воскликнула хозяйка, - Вот туалет. И руки ты умеешь мыть сама, большая девочка?
- Да, - важно ответила Мила и отправилась по важным делам.
- Я очень-очень рада Вас видеть! - призналась пожилая женщина, - Наконец-то у Рикарда появилась подруга! А детки уже знакомы между собой?
Видя недоумение в глазах Аси, старушка продолжила без тени сомнения:
- Ничего страшного, сейчас познакомятся! Но Вы-то уже видели Себастиана и Эверта?
Ася поняла, что ее приняли за кого-то другого. Но прежде чем она открыла рот, чтобы исправить эту ошибку, в дверь зазвонили, и хозяйка бросилась открывать.
Внутрь вбежали двое мальчишек лет четырех-пяти, они обхватили старушку с двух сторон, почти повиснув на ней.
- Бабулька! - А увидев Барри, обрадовались еще больше.
А когда из уборной появилась Мила, дети набросились на нее. Через минуту из холла исчезли все трое, прихватив щенка.
- Рикард, ну где же ты, мальчик?! - крикнула старушка в открытую дверь.
- Я уже тут! - и на пороге вырос высокий плечистый мужчина с великолепной выправкой.
Его ослепительно-голубые глаза сверкнули в сторону Аси, и она поняла, что пропала. Все, надо бежать отсюда, а то сейчас придет настоящая подруга этого Рикарда. И станет еще хуже на сердце.
- А мы с твоей девушкой еще и не познакомились! - ослепительно улыбаясь, хозяйка развернулась к Асе.
- Вообще-то я тоже, - тихо произнес мужчина, шагнув к незванной гостье.
Он навис над Асей, выше ее на голову. Смотрел вопросительно и строго.
- Извините, - пролепетала женщина, - Сейчас мы уйдем.
- Давайте хотя бы познакомимся, - также тихо продолжил он.
- Анастасия. Ася.
- А я - Рикард. Очень приятно, - он слегка улыбнулся, - Как я понимаю, мама Вас пригласила. Давайте не будем портить ей удовольствие, а сделаем вид, будто так и надо. Вы же знаете, что она сто лет мечтает познакомить с приличной женщиной. В отличие от моей жены, - он криво усмехнулся.
- Девочки пришли вместе с Барри! - радостно возвестила старушка.
Мужчина заметно напрягся, но тут же взял себя в руки.
- И представь же мне наконец свою подругу! - потребовала пожилая женщина.
- Ее зовут... Ася, - произнес мужчина.
- Очень, очень приятно. Элена Шёман. Ну пойдёмте же, дети, - и хозяйка поспешила в гостиную.
Рикард загородил Асе дорогу.
- Откуда Вы знаете Минну?
- Я с ней незнакома. Кто это?
- Моя жена. Зачем Вы отрицаете? Вы ведь принесли щенка!
- Мы нашли его сегодня утром на детской площадке! Рядом никого не было.
- Что? Ах, проклятие... Извините... Сколько я Вам должен?
Он что, предлагает деньги за возвращение Барри? Неужели Ася выглядит такой бедной? Ей стало стыдно за свой не новый пуховик и зимние штаны, она опустила глаза, не зная что ответить, и кажется, покраснела. 
- Пожалуйста, не стесняйтесь, назовите сумму.
- Я не нуждаюсь в деньгах, - ответила Ася.
Конечно, что он мог подумать, видя перед собой иностранку, хорошо понимающую язык. Таких в Финляндии было немало, приехавших за лучшей жизнью. Почему-то захотелось расставить точки над "и".
- Я работаю переводчиком.
- А я служу в Военно-Морских силах, - в тон ответил Рикард, - Оправдываю свою фамилию.
Шёман - моряк. Напряжение спало, и оба рассмеялись.
- Пойдёмте, мама заждалась, - позвал мужчина.
- Лучше уйти, - отказалась Ася, - Тем более, Ваша жена...
Конечно, ее не касались отношения этой пары, но странным выглядело желание пожилой дамы познакомить сына. Возможно, старушка просто не совсем здорова?
- Вообще-то мы несколько месяцев не живем вместе, - пояснил Рикард, - Бракоразводный процесс.
- Где же вы? - донеслось из гостиной.
Вздохнув, девушка сняла верхнюю одежду.
Мужчина аккуратно взял Асю под локоток. Прикосновение было приятным, и женщина позволила увлечь ее за собой.
Гостиная была просто огромной, в ней стоял белый рояль, в углу - наряженная в светлых тонах ёлка, а стол, уже накрытый, виднелся немного поодаль, в эркере.
- Мама, ты накрыла на шестерых, - заметил Рикард, - будет еще гость? Надеюсь, ты не пригласила Минну? Она сейчас не в том состоянии, чтобы быть здесь.
Ася взяла на заметку, но, разумеется, ничего не спросила.
- Это для Асиной дочки, - объяснила хозяйка.
- А, хорошо, - кивнул мужчина.
Как все это неловко! Навязываться незнакомым людям в праздник, да еще и с ребенком. Ася решила, что лучше будет прекратить все одним махом.
- Где Мила? - спросила она, - Мы уходим!
- Я понял, - морской офицер внимательно посмотрел на нее, - Наверное, Вас ждет муж?
- Уже четыре года, как не ждет! - слова вырвались неожиданно для нее самой.
- Тогда присаживайтесь к столу, - мужчина изящно отодвинул стул для гостьи.
- Надо позвать детей! - хозяйка отправилась на поиски.
- Разрешите спросить Вас, раз уж мы так быстро и неожиданно сблизились, - начал Рикард, - Вы разведены?
- Вдова, - коротко ответила Ася, - Муж погиб.
Не стала докладывать, что разбился на мотоцикле вдвоем с любовницей.
- Сочувствую, - кивнул мужчина, - Я хочу прояснить ситуацию с женой, хочу, чтобы Вы поняли. Минна употребляет, скажем так, определенные вещества. Это зашли так далеко, что наша совместная жизнь стала невозможной.
- А как же дети?! - не удержалась Ася.
- За четыре месяца она захотела видеть их лишь раз. Встретились в кафе в моем присутствии.
- А собака?
- Барри - ее по документам.
- Тогда почему на ошейнике был этот адрес?
- Ошейник был куплен, когда Барри находился здесь. Минна лечилась, - он вздохнул, - Не помогло. Она снова выбрала это...
Ася поняла, что щенок оказался на детской площадке из-за того, что его владелица либо упустила из рук, либо сама прогнала любимца. О том, что с женщиной могло что-то случиться, думать не хотелось.
- Что, если Минне сейчас нужна помощь? - все же спросила Ася.
Мужчина промолчал, стиснув зубы. Женщина не стала повторять вопрос. Кто знает, насколько ужасной была жизнь с женой-наркоманкой. Не стоит судить.
Дети чинно вошли в гостиную вслед за хозяйкой. Барри бежал рядом.
- Это Мила, дочка Аси, - представила девочку старушка.
- А ты кто? - спросила та, - Папа этих мальчиков?
- Да, меня зовут Рикард, - представился мужчина, - Приятно познакомиться с тобой.
- Мне тоже, - величаво кивнула маленькая леди и прошествовала к столу.
- Себастиану четыре, Эверту пять, - Рикард погладил сыновей по головам.
Мальчики были его копиями. И кажется, немного бабушкиными. И оба с его глазами.
Элена успела переодеться и была в темно-вишневом бархатном платье. Настоящая леди.
Наконец все уселись на свои места. Ася оказалась рядом с Рикардом. Его близость волновала, хотя женщина прекрасно понимала, что все происходящее - лишь попытка сыграть счастливую полную семью, где есть мама, папа, дети, собака и даже бабушка. И главный зритель - тоже она.
Но кто знает, как тяжело пожилой женщине видеть, что сыну не повезло и мальчикам грустно без матери.
А ей самой разве не хотелось вот так встречать каждое Рождество? Когда рядом любимый муж и счастливые дети? Ася улыбнулась своим мыслям, не задумываясь, как красиво она выглядела со стороны.
Эти пару часов в гостях она проведет так, как будто она на самом деле невеста этого симпатичного военного, а трое детей - их общие. А потом, в маленькой съемной квартире матери она выплачет свою боль о невозможном счастье.
Стол был накрыт по всем правилам и очень красиво. Конечно же, никаких полуфабрикатов, и тем паче, магазинных упаковок на иделаьно-белой скатерти с красной каймой из оленей.
Дымящийся окорок был только что из печи, а ведь наверняка в этом доме имелась и печь! Вокруг в изящных формах традиционные запеканки, за которые немедленно принялись дети.
Ася взяла себе салата, похожего на российский винегрет, росолли, росолл, да-да, название произошло именно от слова "рассол". Женщина бросила взгляд на Рикард, тот кивнул с улыбкой, и она положила вторую порцию на его тарелку.
Мужчина отрезал всем окорока, а Элена положила по куску рождественской щуки. Рыбина лежала на блюде в окружении картофеля и указывала на происхождение семьи. Островитяне даже на стол президента отправляют рождественскую щуку.
Хозяйка, похоже даже лосось засаливала сама! Нежнейшие кусочки таяли во рту.
Рождественский напиток с пряностями тоже был делом Элининых волшебных рук.
Ася поймала себя на мысли, что тоже хотела бы сама готовить такой вот праздничный обед. Не совсем то, если просто покупаешь готовые жестянки с запеканкой и салат в пластиковой упаковке в магазине. В доме даже запах особый, когда готовят сами.
За столом почти не говорили, так, какие-то светские фразы о погоде.
Дети быстро наелись и отпросились продолжить игру.
- Интересно, чем же они там занимаются? - спросила Ася.
- Хотите посмотреть? - Элена заулыбалась, - проводи, сынок.
Рикард провел Асю на второй этаж.
- Это была моя игровая комната, - сказал он, открывая дверь.
Они вошли в миниатюрный город, где правили сегодня трое великанов. На полу раскинулась есть железных дорог, мигая огоньками, по рельсам спешили паровозики, таща за собой вагончики. Мила и Эверт что-то увлеченно сооружали. Младший, Себастиан, лежа на животе, переводил стрелки вручную. В окне сияла звезда. 
- Ну как вам? - спросил Рикард, наблюдая за Асиной реакцией?
- Дети так чудесно играют вместе. И да, там очень красиво.
- Многолетнее увлечение. Знаете, сколько стоят все эти вещи у коллекционеров? А я отдал мальчишкам.
- Разве радость детей не важнее, чем деньги?
- Забавно. Минна продала бы, если бы у нее была возможность.
- Вам не хватало на жизнь?
- У меня хорошая зарплата. И семейные деньги, как Вы, думаю, поняли. Поэтому хватало.
Они присели в кресла в маленьком холле на втором этаже.
- Есть люди, которым всего в жизни мало, - сказал мужчина, - Не знаю, зачем я Вам это говорю, о своих проблемах я болтать не привык.
Ася вздохнула. Внешность, наверное, располагающая. Излить душу, поплакаться, как старому другу. Ей хотелось бы выглядеть в глазах этого мужчины привлекательной женщиной. Она в уютном белом свитере под горло, а Минна надела бы дорогое платье, как это сделала Элена. К такому он привык.
- Ася, а Вы? - она не сразу поняла, что Рикард обратился к ней, - Может, расскажете о себе? Вы давно в Финляндии?
- Мы живем в Москве, в Хельсинки только моя мама.
- О! А где она сейчас? - удивился мужчина.
Понятно, как признание выглядело со стороны. Одинокая старушка, брошенная ради 
незнакомых людей.
- Мама отмечает Рождество со своим... женихом в Котке. 
Рикард помолчал. Снова все было не так, как могло показаться на первый взгляд.
- А у Вас есть жених? - спросил он наконец.
- Нет, - просто ответила Ася, - Никого нет.
- Не хочется говорить банальностей, но я удивлен, что у такой красивой женщины нет жениха. Вы, наверное, сильно любили мужа...
Он запомнил, что сказала Ася. Редкое качество в мужчине. Но он же военный.
- А здесь, в Финляндии, Вы хотели бы жить? - поинтересовался он.
- Не знаю, - честно ответила Ася, - Когда-то давно хотела. Мама переехала, а мне уже исполнилось восемнадцать, и я не могла. А теперь вся жизнь там, в Москве.
- Наверное, много друзей?
- А у друзей много своих дел, - рассмеялась Ася.
Зачем только он все это спрашивает. Для поддержания разговора или ему действительно интересно? И не начинает поддевать глубоко, вскрывая едва затянувшиеся раны...
Снизу раздались шаги, и на второй этаж поднялась Элена.
- Прошу всех к столу! - и заглянула в комнату к детям.
Дети, весело гомоня, вылетели оттуда, их ножки застучали по лестнице. За ними, смешно переваливаясь на ступеньках, поспешил Барри.
- Большие дети, и вы тоже! - весело поддела хозяйка примолкших собеседников.
- Мы идем, мама! - отозвался Рикард.
Стол был накрыт заново для кофе. Здесь были шоколадные конфеты и рождественские звездочки из слоеного теста с каплей сливового мармелада и пряничный домик с человечками.
Дети запрыгали от восторга. Ася не сдержала слов восхищения:
- Какое мастерство! - и чуть было на добавила: "Хотела бы я так уметь", но прикусила язык. Уже сегодня в этом доме забудут, как ее зовут.
- Это мама сама! - в голосе Рикарда слышались теплые нотки.
Видно было, что они с матерью по-настоящему близки.
За кофе хозяйка разговорилась. Оказалось, ее предками были купцы из России еще в царское время. Ася поняла, откуда у семейства отсутствие предубеждений в отношении людей из-за восточной границы. Что греха таить, типичного для финнов.
Дети наслаждались сладким, когда Рикард незаметно покинул общество.
А через пять минут раздался звонок во входную дверь.
- Кто бы это мог быть? - округлила глаза хозяйка дома, - Пойду открою.
Это, наверное, Минна, и зимняя сказка прервется прямо сейчас.
Но в гостиную в сопровождении Элены вошел настоящий Дедушка Мороз в красной шубе, такой же высокий и синеглазый, как ее сын.
Дети вскочили из-за стола и облепили дорогого гостя. Мила слегка дернула длинную бороду.
- Настоящий! - констатировала она.
В руках Рождественского Деда был, разумеется, мешок. Закинув его на диван, Дед спросил, чем хозяева его порадуют.
- Детки, вы были послушными весь год?
- Да! - в три голоса закричали малыши.
Ася напряглась. Сейчас мальчики получат подарки, а как же Мила.
- Милочка, подойди сюда, к тебе Дедушка Мороз приходит ночью, - шепнула она дочке по-русски.
Но живой Рождественский Дед с настоящей бородой из ваты вдруг воскликнул:
- Мила! Ты первая потому, что старшая! - и быстро сунул в руки девочки завернутый в золотую бумагу подарок!
Мила запрыгала на одной ножке, радуясь, потом плюхнулась на ковер и начала разворачивать. Внутри оказалась коробка с конструктором - поезд Лего!
- Ура! - закричала девочка и бросилась обнимать зимнего мага.
Но как? Хозяева даже успели упаковать подарок. Хотя, конечно, логичное объяснение легко можно было найти, но так хотелось верить в чудо.
- Теперь Эверт! - и мальчик получил подарок в красной бумаге с зимними картинками, - И Себастиан!, - в такой же обертке.
Эверту досталась домашняя лаборатория, а Себастиану - замок с фигурками рыцарей. Видимо, их мечты сбылись, так как Рождественский Дед оказался в кольце уже трех пар рук.
- Теперь взрослые! - объявил волшебник, освободившись, - Это для Элены, - он помахал в воздухе конвертом. Сюрприз.
Внутри пожилая женщина нашла приглашение на выходные в СПА-отеле.
- Рикард куда-то запропастился, но ему тоже подарок, а именно, новая книга про маршала Маннергейма. Кто бы сомневался, - и Рождественский Дед захохотал.
- И, конечно же, Ася!
Как, и ей тоже подарок? Она раскрыла конверт и увидела подарочный купон в салон красоты. Можно отдать маме, порадовать ее! А сама она сходит в Москве, как привыкла.
- Йо-хо-хо, до свидания, - подмигнул Дед Мороз и вышел из гостиной.
Через пять минут вернулся  и расстроено заохал как всегда все пропустивший Рикард.
- Дети, пойдите-ка погулять! - велела Элена, - там столько снега, выйдут отличные снеговики! И я с вами, надо выгулять Барри.
Веселая компания удалилась дружно, словно одна семья.
- Ася, хотите бокал вина? - предложил Рикард.
Женщина кивнула. Взгляд мужчины притягивал ее, одновременно пугая. Нет, нельзя забываться. Это сейчас, возможно, он, наполненный праздником, любезен и приветлив, но они - чужие люди. Но это же только глоток вина, ничего больше.
Они прошли в каминную комнату, оснащенную мягким светом торшера. Рикард усадил Асю на мягкий диван и налил ей и себе белого вина.
- Люблю смотреть на пламя, - сказал он, - Это недолго.
Он быстро разжег камин, и комнату наполнили отблеска огня. Пламя заплясало в глазах мужчины, когда он посмотрел Асе в глаза.
- В России принято пить обязательно за что-то, не так ли? - спросил он, - За что бы Вы выпили, Ася?
Его низкий голос стал еще ниже и тише, он звучал слишком интимно в этой обстановке, а они сидели так близко друг к другу...
Ася стряхнула наваждение и ответила нейтрально:
- Чтобы все у всех было хорошо!
- И за мир во всем мире? - улыбнулся офицер.
- И за это тоже!
Бокалы тонко зазвенели, сталкиваясь.
- Ася! - чуть хрипло произнес Рикард, - Вы мне очень нравитесь.
Он отставил в сторону бокал и обнял женщину, привлекая ее к себе.
Ее сердце остановилось. Ей хотелось крикнуть в ответ "Вы мне тоже!", но позволять себе лишнего было нельзя. Потом будет только больней. Она опустила голову, отворачиваясь от его губ.
- Извините, я не хотел Вас обидеть. Я все понимаю.
- Нам лучше вернуться домой, - Ася взяла себя в руки.
- Да, конечно, я понимаю. Пойдёмте, вызову Вам такси.
Ася не посмела протестовать. Конечно, она на многом экономила, но один раз она способна оплатить такси. В Рождественскую ночь транспорт ходит плохо, да и куда сейчас тащить дочь по сугробам?
Они молчали все время, пока ждали машину. Потом Рикард сложил подарки в бумажный пакет.
- Спасибо Вам, - тихо сказала Ася, боясь смотреть мужчине в глаза.
- И Вам спасибо за все!
Вот и попрощались. Садясь в такси, Ася бросила взгляд назад. В окнах горели символы: крест, якорь и сердце. Вера, надежда, любовь.
В такси, держа дочку за руку, Ася беззвучно плакала. Зачем только она согласилась остаться в гостеприимном доме хоть на миг? С иллюзиями всегда больно расставаться.
Ехали они, казалось, целую вечность. Дорога была завалена снегом, коммунальщики праздновали Рождество. Навстречу лишь раз попался одинокий бульдозер.
По приезде Ася достала было карточку, но водитель на ломаном английском объяснил, что счет он должен направить заказчику. Женщина пожала плечами и поблагодарила за поездку. Желать счастливого Рождества не стала, таксист был, похоже, арабом, и уж точно не христианином, судя по подвеске на зеркале заднего вида. Переселенцы любят работать в то время, когда европейцы привыкли отдыхать. Помимо двойной оплаты меньше конкуренции.
Мила сразу же отправилась в душ и спать. Никаких мультиков не захотела, только колыбельную.
Ася тихонько положила под ёлку подарки: куколку-русалочку, новое платьице и альбом с карандашами и закрыла дверь в гостиную.
Она спать не хотела. Сказка закончилась, никто не рассчитывал на продолжение, но почему же так жжет в груди? Глупое сердце рвется обратно. Но это невозможно. Больше они никогда не встретятся.
Остался только подарок. Ей он не был нужен. Ася открыла конверт, чтобы переложить приглашение в другой конверт и написать имя матери.
Что это? Не то приглашение! Это выходные в СПА на одного взрослого, а мелким шрифтом приписка: один ребенок до семи лет бесплатно.
Но как, она же точно помнила, что это был подарок для Элены! Но на конверте стояло ее имя!
Ася взглянула на дату. Так это же уже завтра! Заселение в комнату в двенадцать часов. Отдать маме? Ну уж нет! Они с Милочкой поедут туда и прекрасно проведут вместе два дня. Кстати, это совсем недалеко от Хельсинки. Вантаа-Ванда.
Ася почувствовала себя очень усталой, но дышать стало легче, как-то совсем она успокоилась. Приняв душ, женщина заснула, обняв свое маленькое сокровище.
Проснулись обе в приподнятом настроении, Мила мгновенно собралась, нарядившись в новое платье от Деда Мороза.
Ася сложила в чемодан вещи, прихватив и платье, и, конечно, купальники. Ехать она решила на такси, чтобы сэкономить время и заселиться в номер точно в срок.
Поэтому из такси они вышли абсолютно свежие и ни капли не уставшие. А Ася даже подкрашенная и с красивой прической.
Пройдя регистрацию на ресепшене, женщина с дочкой направилась к лифту.
Вдруг мужской голос окликнул ее сзади:
- Ася! Подожди!
Сердце замерло, когда она обернулась и увидела спешаших к ним Рикарда и мальчишек. И снова пошло, а Ася сказала:
- Привет! Здорово, что вы здесь!

Прошло три года.
Ася поставила в печку запеканки и принялась за салат.
Барри вертелся у ее ног, ожидая, не свалится ли неожиданный гостинице прямо ему в пасть. Скотч-терьер теперь был красавцем-медалистом и завидным женихом. И отцом уже два раза!
Элена раскладывала по тарелкам соленую рыбку. Секретом она давно уже поделилась со снохой, но предпочитала делать сама, пока еще хватало сил.
В кухню вбежали раскрасневшиеся после прогулки дети. Мила, уже школьница, как впрочем, и мальчики.
- Уже скоро?  - Эверт проводил отвлекающий маневр, в то время, как Мила набивала карманы печеньем, а Себастиан потихоньку открывал холодильник в надежде достать упаковку сока.
- Скоро, скоро, - улыбнулась детям Ася, - А где папа?
- Мике попу моет! - объявил старший сын.
Мика или Микаэль был крепким краснощеким годовичком, который только что научился выговаривать "мама" и "папа".
К сожалению, не все гладко складывалось в отношениях Аси и Рикарда. Минна не желала уступать законного, как она считала, права, пыталась добиться опеки над мальчиками. Но так как она не желала расстаться с дурными привычками, детей ей не отдали. Но время ее оказалось небезграничным, здоровье не выдержало. Вот уже полгода ее прах покоился на кладбище. Асе было жаль молодую женщину, но та выбрала свой путь сама, не подумав даже о детях.
Вошел Рикард. На его руках сидел маленький Мика, такой же синеглазый, как его отец.
Рикард подошел к жене и обнял ее.
- Звонила твоя мама, - сказал он, - Просила тебе передать наилучшие поздравления от них с Матти. Они на Тенерифе.
- Ну конечно, - рассмеялась Ася, - Любят тепло.
- Нам тоже тепло тут, всем вместе, - и Рикард поцеловал любимую.