Йитирн шумно выдохнул и нахмурился. Мааррх выставил руки вперед, словно защищал меня от возможных нападок со стороны волка и эльфа.
— Реинкарнация, — перебил он Сарию. — Ева прибыла полторы недели назад.
— Прибыла? Что значит "прибыла"? — не поняла оборотень. — Довольно лжи! Я смотрю и вижу в ней Мэйв Карающую Длань. Ты, дроу, смотрел внимательно и ничего не приметил? Маг, называется.
Сария фыркнула.
— Еву переправил сюда Аркаар, — Мааррх повысил голос. — Она реинкарнация рубиновой ведьмы, но не Мэйв. Посмотри на нее! Внимательно.
— Я смотрю и вижу века страдания и боли! Ужасы, наложенные не чьей-то чужой, абстрактной рукой, а ее собственной. Неудивительно, что ты сопровождаешь ее.
Мааррх глухо заворчал.
— Что ты хочешь этим сказать?!
— Ты следуешь за Мэйв! Мэйв! Ведьмой, которой уничтожала города одним лишь взмахом руки за мелкие провинности и детские шалости, смотрела на таких, как я, и таких, как он, — она ткнула пальцем в сторону Йитирна, — свысока.
— Я увидел, что эта ведьма — другая. Увидел в этом надежду. Разве тебе лично, Сария Кинну, есть что противопоставить Оскверненным? Я, наверное, пропустил момент, когда Великий оборотень поставил армию призраков на колени! Что-то я ничего не слышал о волках, которые потесни…
— А я не слышала о драконах! — зарычала Сария.
— Ева — реинкарнация Мэйв, и неужели ты за прошедшие несколько часов не заметила, что она даже близко не похожа на Карающую Длань?
Сария собиралась что-то ответить, но ее перебил Йитирн.
— Я не ошибался, — подвел он какой-то итог своим мыслям. — Эта ведьма не просто какая-нибудь ведьма. А наследница Рубина. Только… я не ожидал, что Ева пришла к нам откуда-то… еще?
— Из другого мира, — поправила я. — Честно говоря, еще полторы недели назад я и не подозревала, что владею магией! Для меня все это в новинку.
— Ты не могла не знать, что ты — ведьма, — огрызнулась Сария. — Все это тщательная и хитро спланированная ложь, так, Мэйв?
Я пропустила это обращение мимо ушей.
— В моем мире вообще нет магии! Люди в моем мире развивают технологии.
— Техно-что? — переспросил Йитирн.
— Машины, самолеты, компьютеры! — взмолилась я. — У нас нет магии.
— Я ни слова не поняла, — нахмурилась Сария. — Что такое само-леты? И ком-пью-теры?
— То, что для меня — ваша магия, — вспыхнула я. — Что-то непонятное. То, чем я, может, и владею спонтанно, но что я не могу вызвать нарочно. Понятно?
Сария отвлеклась и перевела взгляд на дракона.
— И ты серьезно ей веришь?
— Я верю, что эта реинкарнация может подарить нам ту рубиновую ведьму, какую этот мир заслуживает, в конце концов, — оборвал волчицу Мааррх.
— Не думала, что золотые драконы такие глупцы, — пробормотала Сария и обернулась к Йитирну. — Маг должен был первым увидеть в этой нескладной девчонке Рубин.
Йитирн прищурился.
— Потоки ведьминской силы можно увидеть, только когда ведьма читает заклинания, чтоб ты знала, — язвительно усмехнулся дроу. — А Ева даже тирийский язык не знает. Вся ее магия зависит от стрессового фона, от переживаний и всплеска эмоций. Еще ни разу она не применяла магию по желанию. Насколько мне известно, Мэйв не владела интуитивными формами.
— Я никакая не Мэйв, — не выдержала я. — Я даже не знала о ней до того дня, как встретила Мааррха! Почему вы мне не верите?
Йитирн бросил на меня быстрый взгляд.
— То есть, ты знала о своем наследии, когда встретилась со мной? — его брови резко поползли вверх. — И ничего не сказала?
— Это я попросил Еву ничего никому не рассказывать, — заступился за меня дракон. — Реакция излишне предсказуемая.
Он кивнул в сторону Сарии. Волчица смотрела исподлобья, в ее взгляде застыла мрачная враждебность, не предвещавшая ничего хорошего.
— А как ты поняла, что я — Рубин? — спросила я.
Йитирн кивнул, дракон тоже. Они обратились к Сарии взглядами.
— Я что, обязана отвечать? — нахмурилась сильнее волчица.
— Да уж было бы неплохо, — согласился дракон.
— Я не обязана вам ничем, — огрызнулась девушка, и ее сиреневые глаза вспыхнули от внутреннего гнева.
— Как минимум тем, что Ева спасла твою шкуру, — весомо напомнил Йитирн.
— Надо было ее отдать Охотникам, — посетовала я. — Ты сама вышла на наш лагерь и подвергла моих друзей опасности. Я сделала то, что ты хотела: помогла тебе и защитила от этих… этих людей! Можно было бы и ответить на простой вопрос. Как ты поняла, что я — Рубин?
Сария вздохнула, но хмуриться перестала.
— Я лично знала Мэйв Карающую Длань. И ее магию…
— Ты лично знала рубиновую ведьму? — переспросил Йитирн.
Он выглядел пораженным.
— Что в этом странного? — спросила я.
— А то, что Мэйв Карающая Длань умерла пять столетий назад, — хмыкнул Йитирн. — Пятьсот лет. Оборотни столько не живут.
Я пожала плечами. Новость о том, что Сария лично знала Мэйв, взбудоражила меня, но вслед за магическим истощением пришло и физическое. Я громко и, никого не стесняясь, зевнула.
— Не знаю, как вы, но у меня уже голова кругом идет. Все эти тайны, магия, долгожители, оборотни и драконы в принципе… Я старалась быть понимающей. Я старалась разобраться во всем. Но сейчас мне кажется, что я только больше запутываюсь. Мне уже ничего не ясно. Я чья-то реинкарнация? Да, пожалуйста, мне-то что? Мой собственный мир уже угасает в моей памяти! Это нормально? Кто-то из вас может себе представить, что я чувствую? Вы все воспринимаете меня как нечто должное, обязательное. А я вот вас всех совершенно не знаю. Вот ты, Йитирн? Сколько тебе лет? Когда ты родился? Были ли у тебя друзья? Семья? Или ты, Мааррх. Ты веришь в свое предназначение? Ты был когда-нибудь влюблен? Ты сражался за счастье? Сколько лет тебе? Ты младше Йитирна или старше? Или для дракона не имеет значения это? Почему Сария, когда превращается, ломает свои кости, а ты — нет? Почему тебе достаточно осыпаться золотой пыльцой, чтобы принять человеческий облик? А что вообще умеют драконы, кроме как летать и выдыхать пламя? Ты, Сария? Ты пришла часов пять назад, а тайн и секретов у тебя не меньше, чем у любого здесь присутствующего. Вы мне совсем чужие, а ведете себя так, будто я вам лично чем-то обязана! И когда у меня вдруг оказываются секреты, вы считаете, будто имеете право осуждать меня. Меня, обычную девчонку, которая всего полторы недели назад и не представляла, что в этом мире меня ждет дракон, — Мааррх сделал попытку перебить, но я не позволила и продолжила, — темный эльф и волчица. Ау, я вас не знаю!
Я перевела дыхание.
— Никакая я не Мэйв Карающая или как там ее. Этот мир новый для меня. Я думаю, если бы я в самом деле была этой Мэйв, я бы хоть что-то знала! Ну, или у меня воспоминания были какие-нибудь. Но я чиста. Чиста. А ты, Сария? Или ты, Мааррх? У тебя хотя бы память драконов есть! Не знаю. Я устала. Не хочу ничего слышать, этих споров бесконечных! Я — это я. Я хочу спать, вот что.
Я встала и, минуя на редкость присмиревших спутников, подняла с земли свой меховой спальный мешок. Походив по разгромленному лагерю, я наконец-то нашла небольшой и теплый закуток меж двух огромных корней и расположилась там. Укрылась сверху теплым плащом и, едва моя голова коснулась подушки, провалилась в глубокий, но очень беспокойный сон.
Сначала клубы белоснежного дыма мягко обнимали меня. Затем туман расступился, обнажая мозаичный пол. Дорога уводила вдаль, угасая где-то за пределами моего сознания. Я обнаружила, что стою рядом с женщиной. Она была красива: густые медные волосы, завиваясь крупными локонами, падали на плечи; темные глаза мечтательно смотрели вдаль. Женщина была облачена в алое платье с юбкой в пол и длинными рукавами. На шее у нее тускло поблескивал маленький рубиновый камень на серебряной цепочке.
Я обошла ее кругом. И помахала рукой перед ее симметричным лицом. Она не замечала меня и продолжала смотреть куда-то за горизонт. Я посмотрела в ту же сторону: оттуда, разгоняя клубы дыма и тумана, вышагивал золотой дракон. Его мощная шея оказалась украшена великолепными шипами и кожаными перепонками; вдоль хребта тянулись роговые наросты, издалека напоминавшие причудливые рыбьи плавники. Морда была широкой, вокруг нее росли брыжи цвета старого золота. Оранжевые глаза словно сжигали пространство вокруг дракона, преуменьшая великое и преувеличивая незначительное, искажая действительность настолько, насколько можно.
Дракон остановился перед женщиной и заговорил. Голос у него был мягким, но сердитым, отчего эхом отдавался у меня в голове. Слов я не понимала. Они будто не предназначались мне, их смысл ускользал и растворялся. Женщина отвечала спокойно, но ее лицо стало грустным и скорбным. Она склонила голову и коснулась переносицы дракона. Ее рука дрогнула, дрогнул и дракон под ее длинными ломкими пальцами.
Мозаичный пол зашевелился. Дракон исчезал в тумане, клоками рассыпаясь и утопая в наступающей мгле. Когда женщина подняла голову, я увидела чужой взгляд. Решительный, смелый, отчаянный.
— Проснись! — прошептала она и твердой рукой толкнула меня.
— Проснись!
Прохладная рука дракона привела меня в чувство. Я распахнула глаза. Сердце бешеным темпом билось в грудной клетке. В горле стоял комок.
Перед глазами все еще сохранялось видение: женщина и ее дракон в месте, совершенно не знакомом мне лично, но от посещения которого мне вдруг стало приятно и спокойно на душе. Будто бы я посетила давно забытое, но некогда прекрасное место, где когда-то была очень-очень счастлива.
За завтраком я уминала бутерброды с сыром, луком и салатом, не обращая внимания на угрюмый взгляд оставшейся на ночь волчицы. Сидя на старом теплом пне, я с удовольствием поглощала пищу. Не представляла, что так сильно проголодалась за все это время. Мааррх мыл котелок с водой из фляги, вода приятно журчала, стекая на зеленые разлапистые листья.
— Итак, — продолжая жевать, произнесла я, и спутники подняли на меня взгляды, не ожидав, что я заговорю с ними первая. — Кто такой Джахайн?
Сария кашлянула. Но я смотрела на нее прямо и безэмоционально. Она оглянулась на дракона и на дроу, но не нашла у них поддержки. Обхватив себя руками, женщина пожала плечами.
— Джахайн — повелитель армии Оскверненных. Как упомянул алый плащ, он контролирует всю Западную и часть Восточной Атарии. Его влияние растет с каждым днем: не теряет он и часа, чтобы продвинуться в глубь материка. Но кто он? Полагаю, маг. И явно не без таланта и возможностей.
Она замолчала, всем видом показывая, что рассказ окончен.
— У меня ощущение, что ты и половины не рассказала, — прищурился Йитирн и, бросив свой фолиант на подушку, подошел к костру.
— С чего ты это решил? — вспыхнула Сария.
— Перестаньте, — поморщилась я, тупой болью отозвался висок. — Раз уж я здесь застряла, то хочу знать как можно больше.
— И что? — фыркнула женщина. — Будешь с ним сражаться?
Я дожевала кусок и медленно подняла голову.
— Может, и буду. Рассказывай.
— Ладно, — усмехнулась женщина. — Я расскажу. Но предупреждаю: эта затея до добра вас не доведет. Вы же прожили как-то двести с лишним лет, не подозревая, что вашу страну разоряет какой-то амбициозный дурак!
Голос Сарии стал саркастически-насмешливым, и я нахмурилась.
— Не тяни, — поторопила я. — Чего он хочет, этот твой Джахайн?
— Власти? — спросила Сария. — Могущества? Силы?
Но она как-то поникла и заговорила вновь лишь через десять минут.
— Из того, что мне удалось узнать: Джахайн желает разрушить, уничтожить магию ведьм и построить новый мир. Мир, где не будет могущества ведьм. Где магия будет подчиняться ему одному. Впрочем, он не стремится властвовать. И я не понаслышке знаю, что все города, деревни и академии, что захватили его Оскверненные, продолжают жить обыденной жизнью. Если только их жители не являются носителями волшебных способностей.
— Я немало странствовал, прежде чем встретил всех вас. Почему я ни разу не слыхал об этом маге? — приподнял бровь темный эльф.
— Он держит инкогнито, управляет всем через нескольких людей. К тому же короля Аламерда никто не смещал, он по-прежнему стоит у руля.
— И позволяет магу — что? Захватывать его страну и населять ее дикими призрачными душами животных и драконов?
Сария не ответила, но каждому из нас и так было понятно: несмотря на власть и возможности, король не хотел мешать или не мог помешать.
— Как получилось, что о нем ты узнала? — спросил дракон.
Женщина вздохнула.
— Я не могу рассказать всего. Но я и моя стая уже не первое десятилетие разыскиваем ведьм. Настоящих ведьм: наставниц или старейшин, друидов… В одном донесении агент указала, что в плену у короля находится сапфировая ведьма, Аиша Скорбящая Мать. После смерти рубиновой к ней перешла большая часть силы, она являлась нашей надеждой на противостояние.
— Вы что, сопротивление? — удивилась я.
Сария пожала плечами.
— Можно и так сказать. Не все забились в леса и пещеры, пытаясь убежать от Охотников Крови и прочих прихвостней, — заметила оборотень, бросив презрительный взгляд в сторону Мааррха. — Только тогда мы думали, что за всем этим стоит сам король Аламерд. Оказалось, что это не так. В тот день я потеряла больше половины своей стаи, нас неплохо потрепали при попытке проникнуть в замок. Но зато… зато мы раздобыли ценные сведения. Мы узнали, что король ни при чем. И что всем заправляет некто леди Алианна. Мои волки выследили ее. Она — лишь пешка в сложной игре, а играет в игру некто Джахайн. Очень долго мы бились, пытаясь разузнать что-нибудь еще. О том, что Джахайн собирается уничтожить магию я, благодаря остаткам своей стаи, узнала совсем недавно. И было бы лучше, если бы я промолчала сейчас.
— А это вообще возможно? — спросила я, скорее, у Йитирна, нежели у волка.
— Крылатый Вестник, Аркаар, утверждает, что магию под силу уничтожить, — мягко сказал Йитирн, не глядя на меня. — Но это все, что я знаю. Я обучался в век, когда магия оказалась истощена смертью многих ведьм, не только рубиновой. Кстати, Сария, вы разве не нашли сапфировую?
Сария мрачно улыбнулась.
— Теперь все ведьмы служат Теневому Господину, — сказала она.
— Это невозможно, — отрезал Мааррх. — Ведьмы служат только богам.
— Ты спал последнее столетие? — взъярилась Сария. — Боги давно замолчали! В Белой молельне Ассармиэль алтарь треснул, так давно Богиня не являла свою Волю. А в Черном храме Раадхра вода затопила все нижние уровни. Боги или забыли о нас, или отвернулись от нас. Мы сейчас все сами по себе!
— Значит, у нас нет надежд найти другую ведьму, кроме рубиновой?
— То, что в этом самом лесу сидит рубиновая ведьма, значит очень много.
Сария повернулась ко мне, и впервые за все время в ее глазах не было ни злости, ни усталости, ни ярости, ни гнева. Она оглянулась на золотого дракона и темного эльфа. Ее голос зазвенел от напряжения.
— Джахайн готов пойти на очень многое ради достижения цели. Когда боги отвернулись от нас, он начал то, что видим мы сейчас. Война, говорите вы? Это лишь разминка, подготовка к чему-то более великому, более недостижимому. Моя стая одной из первых подняла голову в этом конфликте. Мы узнали, что пропадают элементали, а они — вторые по могуществу после Хранительниц Камней. Мы узнали о многом, но не о причинах, которые движут этим человеком. Не узнали мы и о том, чего на самом деле он добивается. Во времена далекие немало магов среди людей и эльфов хотели добиться большего. Наши предки сражались за баланс, за равновесие и в итоге побеждали. Но те захватчики никогда не упускали возможность рассказать о себе, призвать к себе на службу и похвастаться достигнутым. Какими прозорливыми и хитрыми они не были, они пользовались даром, данным им ведьмами и Богами. Джахайн смотрит в иную сторону. Его магия искажена, испорчена, пропитана тленом и смертью. До того как мы узнали об этом, мы и не предполагали, что магию вовсе можно… изменить.
Ее сиреневые глаза тускло поблескивали, но я могла поклясться, что теперь в них не было ни уверенности, ни желания дерзить. Я посмотрела на нее и увидела женщину, изнеможденную многими потерями и настолько сложной жизнью, что моя собственная показалась мне кое-где даже веселой и простой. Сария пережила своих сородичей, она хранила никому не доступные тайны, но все же поделилась с нами. Почему? Неужели она боялась, что умрет? Ведь тогда никто бы так и не узнал об этом Джахайне. Сария невесело улыбнулась.
Она подняла взгляд на Мааррха. Меня вновь кольнула ревность. Этот взгляд был не менее личным, чем тот. В нем было что-то очень сокровенное.
В наступившей тишине Сария задумчиво произнесла:
— Но сила Джахайна и вполовину не была такой могущественной, если бы на его стороне не сражался… дракон.
#52114 в Фэнтези
#5743 в Боевое фэнтези
#14859 в Попаданцы
#11688 в Попаданцы в другие миры
Отредактировано: 16.08.2019