Руины

Руины

–Магрит, вы понимаете где находитесь? – голос Магистра Альгердо звучит мягко и ласково, но тот, кто решит что и сам Магистр такой же мягкий и ласковый, скорее всего, получит себе ослиную голову на веки вечные. И то, в случае, если Магистр Альгердо будет в хорошем настроении.

–Да, Магистр, я понимаю, где нахожусь, – остаётся ответить прямо. И ещё лучше смотреть не на Магистра, а в потолок, как будто меня привлекла его роспись – а что, событие важное – представители людского рода заключают договор о перемирии с магическим миром!

И неважно, что перемирие это случилось всего тридцать лет назад, а тридцать лет и человечек проживёт, не говоря уже про нас. И неважно, что до перемирия нас жгли, а мы проклинали и воевали. И неважно, что перемирие на бумаге нас не уравняло по факту, и мы всё ещё нежеланные гости в деревнях и сёлах – города-то ничего, смирились, а остальное как-нибудь сложится, ничего! Зато роспись на потолке красивая. На неё и смотрю. У всех такие блаженно-великодушные лица, словно все прямо с ума сошли от счастья, что оно, перемирие, случилось. Хотя, положа руку на сердце, если оно, конечно, ещё во мне есть, признаю – мы нужны людям, а люди нам.

Но это не мешает мне презирать людей. Весь людской мир презирать. И даром, что я работаю в нём, оказываю магические услуги людишкам. Я всё равно буду всегда превосходить их в силе, и этого ни одна бумага не изменит.

–Вы понимаете, кто ещё тут находится? – Магистр Альгердо продолжает всё также мягко, но плавали мы, знаем, что такое его мягкость!

Самое главное не начать шутить. Магрит, держи себя в руках, только не шути! Тут не место и не время.

–Да, Магистр. Я узнаю вас, представителя Академии – профессора Карлини, представителей Ковена – госпожу Бьянку и господина Ламоре, а также подозреваемого – мага Ричарда.

–И? – я не в Академии, но Магистр Альгердо так спрашивает, точно я не выучила урок и выкручиваюсь – такой вот у него тон.

–И представителя людского правосудия.

Я даже имя его не называю. Обойдётся. Много чести!

–Вы сказали, что вам знаком подозреваемый, – Магистр Альгердо замечает моё поведение, но ничего не говорит. Ещё бы! Он древнее меня, и готова спорить на что угодно – много его близких и друзей было сожжено на беспощадных кострах людского мира! – Могли бы вы пояснить, откуда вы его знаете?

Я отвожу взгляд от росписи и нахожу взглядом Ричарда. Он спокоен. Во-первых, смятение тут не поможет. Во-вторых, мы обо всём с ним уже договорились.

–Да, разумеется. Ричард и я учились вместе в Академии. Мы были в хорошей дружбе во время учёбы.

Ну, во всяком случае, пока я не была занята учёбой. То есть, первые три года, которые мне полагались по закону бесплатными. Дальше – либо я должна была покинуть Академию, либо кто-то должен был за меня заплатить, либо я должна была подтянуть свои оценки и стать лучшей, чтобы обучение стало бесплатным.

Благодаря профессору Карлини, который вправил мне вовремя мозги, я прошла третьей дорогой. Он вмешался в нужный момент – никто бы не внёс за меня деньги, некому было…

Ах, профессор, зачем вы так в меня верили? Вы убеждали меня тогда, говорили, что я многого добьюсь, а в итоге что? Я владею третьесортным агентством магических услуг, кое-как свожу концы с концами и вообще ни во что не верю, особенно не верю в себя.

–А после учёбы?

Усилием воли возвращаюсь в реальность. Профессор Карлини одним своим присутствием вгоняет меня в тоску. Он не упрекает меня ни словом, ни взглядом, но я неизменно чувствую, что я его подвела.

–Бывало, что работали вместе. У него агентство магических услуг. И у меня тоже.

Ага, только его богаче, имеет ряд постоянных клиентов и даже персонал. А у меня захламлённое чёрт знает чем вечно пыльное помещение и из помощников – Габи – неприкаянная, то есть рождённая в магическом мире, но не имеющая магии. В минуты особенной тоски я думаю, что мне ещё повезло и есть те, кому хуже – на Габи вообще клеймо и неприкаянность обоих миров, но что-то в последнее время мне даже такие размышления не помогают, пусть и радуют тем, что Габи усиленно цепляется за работу у меня – другая ей едва ли светит.

–И вы взаимодействовали?

–Да, магистр. Бывало и так.

Магистр Альгердо делает знак – мои слова внесут в протокол. Ну и плевать. Всё равно я перестаралась с гневом, когда подставила Ричарда.

–Знаете ли вы, в чём суть обвинения, Магрит?

Киваю. Конечно же – знаю. Суть в том, что в друзьях Академии значился богатенький человечек – Ворстер Ланге. Именно человечек! Спонсор, чтоб его. Редкий случай! Так или иначе, но Ворстер Ланге получил в качестве признания – амулет от Академии, защищающий его от мелких неприятностей и проклятий. И всё шло хорошо, пока у него не начался конфликт с дочерью. Эмилия Ланге решила, что лучший способ выйти победителем из конфликта – обнародовать факты помощи своего отца для людского сообщества. Но она знала об амулете и опасалась его воздействия.

Идиотка пришла к Ричарду, а Ричард отправил её ко мне, сообразив, что дело весьма щекотливое. Академия это, конечно, одобрила. Дело было весьма трудное – надо было изменить разум Эмилии, лишить её желания вредить отцу с помощью воздействия, которое не проходит бесследно, и должно было начать её точить изнутри, доведя со временем до помешательства или самоубийства. При этом Ворстер Ланге оставался невредим и полезен Академии, а сама Академия…