- Что-то она долго, - Ренато недовольно допил остатки воды, вылив несколько капель на кучерявую шевелюру. Обмахивающийся газетой сеньор Карриаджи лишь неопределенно повел бровями. С этими красавицами всегда одни, одни сплошные проблемы. Опоздания, капризы, не тот номер, неподходящий наряд, слишком броский макияж...
- Viva Italia!
Анна в самом прекрасном расположении духа направлялась к ним. - Простите, долго не могла выбрать, что же сегодня надеть.
- Ты во что вырядилась?
Ренато с трудом удерживался от смеха, глядя, как раскрасневшийся Карриаджи заталкивает ничего не понимающую Анну в автомобиль. Черно-белое платье в мелкий горошек, такое популярное на родине, оказалось совершенно неприемлемым для уточненного итальянского вкуса. Поглядывая на часы и бормоча что-то про оставшееся время до конференции, сеньор приказал Ренато остановиться у ближайшего бутика.
- Ну и что, что это такое?
Лаковые туфли на высоком каблуке нещадно жали, но молоденькая ассистентка не позволила ей надеть чулки. До неприличия короткое платье шло в комплекте с невесомой накидкой в тон и крохотной сумочкой, куда с большим трудом смог поместиться лишь носовой платок.
- Это тоже. И вот это заверните.
- Зачем так много? - удивлялась девушка, вышагивая по мостовой рядом с резко уменьшившимися спутниками. - Я же не фотомодель. Когда уже можно будет петь?
- Пение подождет, - сеньор Карриаджи с довольной улыбкой принялся загибать короткие пухлые пальцы. - Сначала публику нужно заинтересовать. Парочка интервью, фотосессия, статья в журнале - и вот ты уже на всю страну знаменитость. А потом - бац! - и мы дадим им послушать твой ангельский голос. Вся Италия будет у твоих ног, не будь я Карриаджи!