С клинком в руках по широкой дороге

Глава 7

***

 - Ведьма, что была обнаружена и схвачена близ поселения Гульток, приговаривается Его Светлостью королем Радором Аволем к смертной казни, - зачитывал глашатай с эшафота.

 Толпа взревела, выкрикивая мерзкие ругательства. Марана стояла за спиной глашатая связана.

 - А где же сам король? – прокричал кто-то из толпы.

 - Его Светлость немного приболел и не может присутствовать, - быстро проговорил глашатай. Он зачитал список пыток, которым подвергнется Марана. Толпа загудела еще больше.

  - Старуху будут пытать, пока она не признается, что она ведьма, - проговорил на конец глашатай.

 - Я ведьма! - прокричала с эшафота Марана.

 Толпа умолкла. Они посмотрели на палача. Тот немного был в оцепенении и не знал, что делать в таких случаях. Он быстро взял крюк и подошел к Маране сзади. Он вспорол ее одеяния. Тряпки свалились на пол, оголяя старуху.

 Мужик справа от Аида вырвал от такого зрелища. Девушка перед Крахом упали в обморок. Марана была безобразной и не имела определенной формы тела, ее лицо и тело расплылось, как смола на солнце. Она еще не прошла до конца трансформацию. Для этого ей нужно сгореть.

 - Сжечь ведьму, - разнесся над площадью крик Краха.

 - Сжечь ее, - прокричал следом Аид. – Ей не место в петле.

 - Сжечь, - подхватила толпа.

 Алебардщики наставили свои алебарды, опасаясь, что толпа повалит на эшафот. Глашатай давно скрылся с виду, поджав хвост.

 Палач, не обращая внимания, приступил до пыток. Он затащил ведьму на стол и взял устрашающих размеров нож, занес его на головой, но резать не стал. Ему было гадко прикасаться к этой мерзости, которой являлась сейчас Марана.

 Кто-то ухватился за конец алебарды и стащил стража порядка в толпу. Остальные алебардщики попятились. Крах вскочил на эшафот, орудуя серпом. Этого хватило, чтобы стражи уплели кто куда, оставляя ведьму на самосуд народу.

 Крах подошел к Маране и прокричал ей прямо в лицо:

 - Гори в Бездне, ведьма.

 Марана улыбнулась и наигранно завопила. Некромант подхватил ее под руки и потащил с эшафота в толпу, где уже соорудили большую кучу дров и щедро поливали все это маслом.

 - Спасибо, - прошептала Марана. – Я в долгу.

 Крах этого не услышал, - в этом гуле толпы невозможно услышать даже собственные самые смелые мысли. От этого гула голова, казалось, сейчас лопнет.

 - Это они для красочности, - объяснил Аид, подошедшему краху, указывая на факел, который поднесли к куче дров. – Могли бы кресалом чиркнуть.

 Марана неподвижно лежала в предвкушении. Вспыхнуло пламя, оно лизнуло кожу ведьмы, приятно обдавая холодом. Марана облегченно выдохнула.

 - Ну и орет же, - заметил Крах. – Толпу перекрикивает. Артистка!

 - Нужно уходить, - проговорил Аид, опершись на свою палку. – Ажиотаж закончится, потом нас спросят, кто мы такие.

 Крах еще раз обернулся на пышущее пламя большого костра, в котором в экстазе извивалась ведьма. Некромант ухмыльнулся и последовал за своим спутником.

***

 Песок еще не остыл. Он нежно отдавал свое тепло всем, кто так его жаждал. Группа тулилась друг к другу, в надежде согреться в эту холодную ночь.

 Рэмп решил переночевать на побережье. Ночью им не уйти от эльфов, а днем есть какой-то шанс затеряться в лесных дебрях. Пока они рядом с Эмборндом - их не атакую. Поэтому часовых выставили только двоих.

 Тилана совсем не могла уснуть в ту ночь. Она была слишком впечатлена новыми ощущениями. Она совсем не переживала о том, что ее отец был в плену, – так сильно она хотела увидеть мир. Ее не заботила даже компания, с которой она видит этот новый мир.

 Эльфийка вглядывалась в темноту, и там ей чудились всякие существа. Девушка была уверенна, что все они существуют, и она их обязательно еще увидит. Прямо сейчас трусцой по мягкому песку к Тилане подбежало одно из многочисленных существ. Наклонив голову к девушке, оно облизнуло ее волосы. Тилана подавила свой смех, чтоб не разбудить разбойников. Девушка аккуратно провела рукой по спине животного. Шерсть оказалась очень приятной на ощупь, приятнее, чем мантия ее отца. Животное опять облизнуло голову Тиланы, но волосы неприятно защекотали нос, и оно начало трясти головой и блеять.

 Рэмп неохотно открыл глаза, но потом вспомнил, где находится, и подорвался на ноги с мечем наголо. Рыжий услышал пронзительный крик с темноты прямо возле него. Кто-то подбросил поленья в, не до конца затухший, костер, и он уже хлестал своими плетями, отбрасывая мрачные тени на песок. Между тем, уже вспыхнул новый рассвет.

 Разбойники увидели Тилану. Она склонилась над мертвой овцой, которой Бран отрубил голову.

 - Да-а-а, Бран, - протянул Ивер. – Как мы можем спокойно спать, если мимо тебя прошла какая-то овца. Что уже говорить об эльфах.

 - Тихо, - сонно проговорил Рэмп.

 Он посмотрел на Тилану. Кажется, она была потрясена произошедшим больше, чем тем убийством Тамаша на корабле.

 - Я ее гладила… - Голос девушки дрогнул. – Зачем ты ее убил?

 Она резко поднялас.

 - Я… Я не разобрал в темноте, - неуверенно проговорил Бран.

 - Зачем? – крикнула Тилана. – Что она тебе сделала, мерзавец?

 Ей показалось слово «мерзавец» самым ругательным из всего всеобщего языка.

 - Действительно, Бран, что тебе сделала бедная овечка? – засмеялся Ивер.

 - Прекратите, - скомандовал Рэмп. – Разойдитесь спать.

 Он взял овцу за ногу и оттащил обратно в лес. В кустах шарахались еще несколько овец.