С петлей на шее

Эпизод 1. Глава 1.

С ПЕТЛЕЙ НА ШЕЕ

Посвящается моему отцу.

Эпизод первый

1.

— С пиндосами не пойду! — отрезал я.

Прапорщик, похожий на огромную жабу, поморщился. Качнулся вперед, обдавая стойким запахом раздражения и пота. Густым голосом, бурлящим в мешках двух обвислых подбородков, выдал строго:

— Не с пиндосами, ёпт, а с бывшими военнослужащими армии США, что теперь поступили под наше командование! Понятно тебе? Я сколько раз говорил, ёпт, никаких националистических настроений в Гарнизоне! Говорил?!

Я скривился, только нравоучений сейчас не хватало. Голова трещит от лекарств, кажется, сейчас лопнет, как перезрелый арбуз. Раны на ногах только-только заживать начали, кожа невыносимо зудит под бинтами. А мне тут прописные истины втолковывают?!

Я огляделся в поисках стула, не найдя, шагнул к стене и облокотился. Сказал устало:

— Камрад, ну какой национализм, а? Просто пиндосы… — Василич выпучил глаза, я поправился: — Пардон, — америкосы. Но они ведь первыми спину покажут! А кому оно в метели надо?! Подставляешь, камрад! Ей богу подставляешь!

Мы беседовали в офицерской комнате… хотя, какая к черту «комната»?! Так, квадратный бетонный мешок четыре на четыре метра. На стенах, поверх облезшей штукатурки, слой пыли и грязной паутины. В углу покрытый плесенью портрет последнего президента, уж и не вспомнить сразу его имени. А по центру рассохшаяся столешница, полностью скрытая под ворохом бумаг. Завершал «декор» обшарпанный массивный сейф в углу. И все. Ни стула, ни табурета.

Василич надул щеки, как всегда бывало, когда ему ничего было возразить, уставно выкатил маслянистые глаза. При довольно большой комплекции и блестящей от пота лысине, он стал еще больше похож на жабу.

Некоторое время он буравил меня взглядом, потом отчеканил:

— От-тставить р-разговорчики, хантер! Не камрад, чтоб тебя, а «товарищ прапорщик»!

Ага! Припекло, раз Василич наедине о чинах заговорил!

Вообще-то Василич мужик хороший, не подставит и не дернет без повода. Понимает, что и так каждый день у смерти на мушке ходим. Да и к людям относится с уважением. Но идти с американцами в метель… Бр-р! Никогда!

Был у нас уже такой опыт, печальный, надо сказать. Один из хантеров, в чьем звене была тройка пиндосов, рассказывал: американцы в самый горячий момент, когда огневая поддержка больше всего нужна, любители выкрикнуть: «Уносим задницы!». И тут же бросаются врассыпную, как зайцы! И ребят подставляют, собаки, и сами гибнут. А наших парней и без того там уже осталось, что…

— Не пойду. — Я сделал лениво-наглое лицо. — Либо давай патруль с вертушкой, либо сижу в казарме!

Прапорщик всплеснул руками.

— Да ты что?! Какая вертушка, Костян?! Сам же утром докладывал, что метель дня на четыре зарядила! Да и то сказать, чует мое сердце, последняя вертушка у нас осталась…

Метель и правда снаружи такая, что и в танке будет жутко. А про вертушку я ему так брякнул, чтобы точно не согласился. Но вот тут-то, когда беседа зашла в тупик, и нужно высказать все, что требуется на самом деле.

— Пачка доксициклина[1], спирт и три пачки анальгина, — не меняя выражения лица, сказал я. — На меньшее не согласен.

На помятом лице Василича, с отметинами бессонных ночей и нервотрепки от женщин и «отставных», отразилось облегчение. Глаза засияли, а толстые губы ленивыми гусеницами расползлись в улыбке.

— Ну, ты и оборзел, зараза, торги устроил! — счастливо выдохнул прапорщик, но тут же посерьезнел. — Доза доксициклина и пачка анальгина… Не больше!.. И не кривись!

— А спирт?

— Имей совесть! Какой спирт? Сам знаешь, что с лекарствами напряг!.. Эх, вот бы фабрику найти…

Василич мечтательно вздохнул.

Да уж, с фабриками у нас и вправду туго. Даже с вшивыми аптеками как-то не везет…

— Ну?

Я махнул рукой.

— Да и черт с тобой. Давай «колеса». Но учти: за рекрутов твоих буржуйских я не ручаюсь! Понятно?

Василич закивал довольно, быстро полез в карман за ключами.

Пока «товарищ прапорщик» открывал сейф, я закурил, кривясь. Горький дым уже давно не приносил удовольствия, потому как больше одной-двух сигарет в сутки позволить себе не могу по одной простой причине — сигарет в достатке нет.

Впрочем, можно было бы выкурить к чертовой матери остаток пачки, да потом бросить, одной проблемой меньше, но… Но, во-первых, бросать совершенно не хочу. Хоть что-то остается из старого мира, привычное, пусть и вредное. А во-вторых, в разведывательных рейдах мне регулярно попадаются сигареты, словно специально. Полпачки-пачка, а иной раз и целый блок. Как повезет. Разве бросишь?!