Sabbatum. Инквизиция

Инициированная

Когда мы вышли обратно в подземелье, я ослепла от темноты. Все зеленело вспышками озера перед глазами. А здесь все также стоял запах плесени и стонал ветер.
- Ты как? Можешь идти?
- Да, - ответила, проморгавшись. Рэй светил фонариком мне под ноги.
- А в других школах тоже есть такие двери? И как это вообще возможно? – Я уставилась на простую деревянную дверь, как на седьмое чудо света, легко коснувшись ее шершавой старой поверхности.
- Да. Во всех, где-то больше, где-то меньше. Чем старше школа, тем больше дверей. Их создавали веками. Тут есть такие двери, в которые уже входить опасно либо невозможно, потому что много что изменилось за несколько столетий. 
- А как их создают?
- С помощью Архивариусов. Делаешь запрос в Сенат, что нужно создать портал туда-то, объясняешь причины, затем Архивариусы выдвигаются на заданные тобой координаты, ставят там дверь либо находят подходящую и проводят портал. Это высшая магия, довольно сложная, потому что это - телепортация, задействованная на проколе пространства. 
- Понятно, - я оторвалась от разглядывания двери и посмотрела на Рэйнольда, который с ни меньшим интересом разглядывал меня. Будто это я - «высшая магия, задействованная на проколе пространства». 
- Но если существуют ведьмы, колдуны, демоны и магия, то, наверное, есть вампиры, оборотни, привидения и монстры?
- Угу. А если пройдешь до конца этого коридора, то попадешь в стойло. Там мы держим единорога.
- Правда? – Моему изумлению не было предела.
- Конечно, нет! – скривился Рэй, смеясь надо мной. – Господи, ты такая наивная! Пойдем.
Он снова взял меня за руку, будто это стало для него привычкой, и повел меня к выходу.
Всё тот же день. Всё тот же солнечный Саббат. Мы отсутствовали всего пару часов. Мы были в Китае. У меня друзья - ведьмы и колдуны.
Это нормально. Даже забавно. Я и к этому привыкну, как когда-то привыкла к отвратительной пище в больнице и старым чужим вещам. Только надо немного мне мозг подправить, иначе свихнусь.
- Ну, так как? Больше не хочется прыгать с крыши? - Рэйнольд, щурясь от солнца, повернулся ко мне. В его голосе что-то прозвучало неестественное - немного наигранной беспечности.
- Нет. Не хочется.
- Отлично. - Он сделал паузу и огляделся вокруг, думая о чём-то своём. На мгновение я даже позавидовала Реджине, способной слышать чужие мысли. – Еще вопросы будут?
- Почему ты меня ненавидел с самого начала?
Мой вопрос явно попал в яблочко, потому что Рэйнольд напрягся и смутился передо мной.
- Я думал, что ты Химера.
- Почему? 
- У тебя запястье было расчесано.
Увидев мое озадаченное лицо, он поднял левую руку и длинными изящными пальцами расстегнул манжет рубашки, чтобы показать мне татуировку.
- Это не татуировка учеников Саббата. Это знак инициированных, знак Инквизиторов. Он сам проявляется, когда ты выбираешь сторону.
Я робко подошла и, спросив глазами разрешения, коснулась его запястья, проведя пальцем по тонким темным линиям. Знак Инквизиторов был, как у Евы, Реджины и Кевина: три тонкие линии браслетом по запястью, а в середине пылающее солнце, чьи лучи идут вензелями кверху, превращаясь в костер. Незаметный, изящный знак. Конечно, он больше подходил женщинам, но и мужские запястья не портил.
Я отпустила его горячую руку, чувствуя под пальцами биение пульса. И открыла свое запястье, которое своим скелетообразным видом напоминало пособие по анатомии. Оно было чистое и простое.
- Я же говорила, что у меня аллергия на лекарства... - Тут меня пронзила догадка. - Или вы что-то знаете про меня?
Рэй молчал, глядя в сторону.
- Говори!
- Ты тоже инициированная, просто еще не определилась.
- В смысле? - У меня земля ушла из-под ног. Наконец-то узнаю, откуда я. 
- Не было никакой аварии. Ты была новичком. Только–только стала Инквизитором, когда на тебя напали Химеры. Я тебя нашел под развалинами на стройке. Думал, что ты вот-вот испустишь дух.
- Откуда я? Родители? Семья? Если я инициированная, у меня должен быть брат или сестра!
- Все мертвы. Ты из детского дома. Из Сассекса. Твой брат только достиг тринадцати лет и поступил в Начало, умер тогда же при нападении Химер. Осталась только ты.
Чувство надежды рухнуло огромной стеной, придавив меня. Осталась только я… Никого больше. Как была ненужная и непривязанная, так и осталась.
Я чувствовала, как наворачиваются слезы на глаза. Реджина была права: зачем тронула прошлое? Лучше жить, не оглядываясь.
- Ты решил, что я снова буду определяться, раз знак исчез? Так?
- Так… - Голос Рэя звучал грустно, но я не смотрела на него, борясь с накатывающими слезами. – Такие случаи в истории зафиксированы лишь пару раз. Поэтому я испугался, что больница и амнезия просто толкнут тебя не туда.
- И почему еще у меня нет знака?
- Твой дар просто спит в тебе. Ты сейчас обычная смертная. Это даже хорошо.
- Почему?
- Поверь, лучше быть смертным и держаться подальше от всего этого. 
- Но дар может проявиться в любой момент?
- Да.
- И ты знаешь, какой у меня дар?
- Нет. Даже не догадываюсь. Хотя... может, это выносить мозг вопросами?
- Ах, ты!- Я кинулась на него с кулаками, а он, смеясь, стал изворачиваться. Долго наша баталия не продлилась, так как я резко повернулась и затронула больное ребро. Боль острой иглой пронзила, заставив меня скрючиться пополам.
- Мелани, аккуратней, – простонал в унисон Рэйнольд, приобнимая меня за плечи, хныкающую от боли, повел в здание школы.
Именно в таком виде первым, кто нас встретил, был Кевин, застав прямо на входе.
- Мел?
- Ребро. Я его только что задела.
- Ладно, оставлю вас. – Голос Рэя потерял те добрые нотки и легкость. Он снова был сама серьезность. Рэй, не прикасаясь ко мне, снял свою куртку и пошел деловой, быстрой походкой к себе в комнату. 
Кевин был нервозен, как мне показалось, но все так же располагал к себе своей очаровательной улыбкой.
- Ну что? Как провели время?
- Познавательно. Много узнала нового.
- И где вы были?
- Не поверишь. В Китае.
- Отчего же? Охотно верю, - засмеялся он. – Я, например, частенько сбегаю в Италию покататься на яхте.
Я закатила глаза, а Кевин звонко рассмеялся. Но почему-то его смех был обычный, не вызывал у меня трепет и мысли «я заставила его улыбнуться». Может, потому что Ганн всегда такой? Легкий и общительный.
- Мне Рэй рассказал, что ты можешь давать силу.
- Ты о даре? Да, могу. - Он как-то смущенно почесал себе затылок, будто его это не радовало.
- А еще что ты можешь?
- Ммм… Могу показать тебе одну магию. – Он оживился, сверкая карими глазами. – Пойдем.
Он схватил меня за руку и потащил на выход. Боже! Я оказывается очень устала, хочется поесть и поспать, а Кевин меня куда-то тащит. Все-таки травмы дают о себе знать, ведь еще нет и обеда.
- Куда идем?
- В твою любимую оранжерею.
А вот этого я и не ожидала. Даже чуть приободрилась. Войдя в галерею, повёл меня в самый ее конец, где росли овощи для кухни.
- Смотри, - Ганн подвел меня к грядке клубники, и я увидела спелые алые ягоды. Кевин оторвал одну и, соблазнительно улыбаясь, надкусил ее. Я не могла не улыбаться, глядя на этого воображалу.
- Это просто клубника.
- А чем тебе не магия? Ведь это чудо! Только вчера она поспевала, а сейчас…- Он не договорил , а замычал от удовольствия, щуря глаза. Сорвав следующую ягоду, Кевин поднес к моим губам. – Попробуй.
Что-то есть с его рук мне не хотелось, слишком интимно. Я зарделась румянцем, отводя взгляд. 
- Попробуй. Ну, пожалуйста!
Подняв глаза, увидела умоляющий взгляд Кевина. Ну, хорошо. В конце концов, этому парню я явно нравлюсь и наши отношения намного определённей, чем с Рэем. Тем более, я уже столько раз целовалась с Кевином, а с Оденкирком - один раз при весьма непонятных бредовых обстоятельствах!
Я осторожно губами забрала ягоду из пальцев Кевина. Клубника была невероятно сладкая и сочная. Сахарный сок наполнил мой рот, вызывая голодные спазмы в желудке. Я не выдержала и, к удовольствию Ганна, застонала от наслаждения.
- Черт! Как же я есть хочу! - не сдержавшись, я кинулась рвать ягоды и метать их в рот.
- Э! Оставь мне хоть что-нибудь, - возмутился Кевин, пытаясь перехватить у меня ягоды. – Мисс, сейчас будет обед. Будьте сдержанней!
- Будьте сдержанней? И это говорит тот, который соблазнил меня ей.
- Я не знал, что привел в оранжерею пожирателя клубники! Хватит, Мел, - Кевин заразительно смеялся, наблюдая ,как я пережевываю ртом полным клубники.
Резкий металлический звук спугнул нас: мы не заметили прихода Хью, который возился в стороне с садовыми инструментами. Поэтому мы, ничего не произнося, встали и ушли из оранжереи.
- А Хью в курсе, что здесь творится?
- Да, он один из Доверенных.
- Доверенный? Это как?
- Простые смертные, знающие о нас, но скрепленные договором.
- А это вы специально сделали его немым?
- Нет, - не удивляясь на мой вопрос, протянул Кевин. Для себя же отметила, что Рэй бы точно рассмеялся.– Хью с детства такой. У него какая-то болезнь была на голосовые связки…

На обед мы явились вместе с Кевином, держась за руки после оранжереи. Мои пальцы были все в клубнике, поэтому я безостановочно их облизывала, чем вызывала приступы смеха и кучу шуток по этому поводу со стороны Ганна. В столовую мы вошли последними, так что все сразу обратили внимание на нас. Рэйнольд сидел так, будто проглотил жердь: прямой, серьезный, сдержанный, напряженный. Точно не он со мной был на плавучем домике и дразнил меня, смеясь и подшучивая.
- Ты как себя чувствуешь, Мелани? Я слышала от Рэйнольда, что у вас была очень продуктивная беседа. – Голос Реджины королевскими нотками зазвенел в столовой.
- Да, мисс Реджина. Мне всё понятно объяснили.
- Я рада. Счастлива узнать, что ты теперь знаешь всё и нам не надо ничего скрывать от тебя.
О, да! Я теперь осведомлена о ваших туфлях…
- Туфлях? – Брови Реджины изумленно взмыли вверх, а Рэйнольд поперхнулся куском пищи и теперь колотил себя кулаком в грудь, отчаянно пытаясь справиться с приступами кашля. О, черт! Как же теперь тяжело думать, зная, что кто-то читает тебя. 
- Так или иначе, - продолжила Реджина немного с обиженным видом, посматривая на кашляющего Рэя, - ты теперь снова с нами.
- Мисс Реджина, а почему вы сразу не рассказали обо всем еще при нашей первой встрече?
- Это шутка? Ты вчера пыталась жизнь покончить самоубийством. А теперь представь, что было бы, если бы рассказала обо всём еще в первый же день! Думаю, ты бы не поверила. Я вообще не хотела тебе открывать правду, пока не начал бы проявляться твой дар. Но раз уж так неудачно легла карта, то ты все теперь знаешь намного раньше.
- И что теперь со мной будет?
- Ничего. Будешь обучаться и дальше, добавится пара предметов, но сначала писать научись. К тому же, спешу сообщить, что твоим наставником будет Рэйнольд. 
- Наставником? – Я кинула взгляд на застывшего Рэя.
- Да, он один из лучших охотников на Химер, поэтому никто лучше не объяснит, чем Рэйнольд.
- А можно начать завтра? – пропищала я. Вот уж не хотела сегодня заниматься с Рэйнольдом, и так голова кругом идёт и болит. Плюс дикая усталость.
- А кто говорит про сейчас? Занятия начнешь тогда, когда поправишь здоровье. От работы в Саббате тебя освобождаю. Считай, что ты отработала своё.
Я благодарно кивнула и запихнула в рот сочный кусок бекона.
- Может, у тебя есть еще вопросы ко мне? – Реджина отпила из бокала воды и бесшумно поставила его на стол.
Ой! Вопросов море. Но я, как всегда, задала самый глупый:
- Рэйнольд рассказал про магию. А вы пользуетесь волшебными палочками?
Все громко рассмеялись. Даже Реджина, которую я впервые видела смеющейся столь заразительно.
- Нет, милая, палочки нам не нужны. – Она ткнула указательным пальцем в стол, после чего глянцевым алым ногтем провела прямую линию, будто хотела процарапать ее на поверхности, и прошептала что-то. Стоявший на моём конце стола соусник шумно поехал по траектории проведенной ногтем линии и, словно притянутый магнитом, проскользнул прямо в руку Реджине.
Все сидели так, будто ничего не случилось. У меня же было ощущение чуда, еще одного доказательства магии в этом мире.

***
Мне этой ночью не спалось. Перед глазами все стояла она с развивающимися волосами и широко распахнутыми глазами на фоне прозрачной глади озера и буйства зелени леса. Вопросы всё сыпались и сыпались, подогреваемые любопытством, чтобы постигнуть всю дрянную суть этого мира. 
- А как же борьба добра и зла? – голос Мелани звучит непривычно звонко. Всегда говорившая тихо и пытавшаяся быть незаметной, я никогда не видел ее такой, как сегодня, что внутренне умилялся чистоте и детской наивности девушки.
Но как, боже мой, как она могла стать Химерой? Этот вопрос не укладывается у меня в голове. Что ее заставило тогда на Начале пойти к ним? Может, вся эта невинность появилась благодаря амнезии? Может, с ней случилось что-то, что сломало внутри эту наивность, что-то, что испачкало эту чистоту? Не понимаю. Ей-богу, не понимаю!
С каждым днём она становится для меня всё более загадочной, а я – всё более одержимым. Я уже не просто хочу её, это чувство уходит глубже, запуская свои корни в самое сердце и вытесняя все мысли кроме одной - «загадка Мелани».
Я встал и закурил, глядя в окно, где желтая луна светила своим противным кошачьим глазом. Время полночь – время колдовских шабашей.
На все ее сегодняшние вопросы я также мог парировать ей: кто ты? Откуда? Почему была Химерой? Что случилось с этой девочкой, стоящей передо мной? Какой твой дар? Почему они тебя бросили?
Много нестыковок. И даже сама причина их не могла дать ответ. 
На окне лежала мелочь: ключи от мотоцикла, оторванная пуговица, пара пенсов, ручка, случайно стянутая у Ахмеда, и кольцо. Последний предмет которую ночь подряд вертится в моих пальцах – тонкое изящное кольцо с голубым прозрачным топазом, взятым в серебряный круг. Оно не мое, оно Мелани. Я снял его, когда мы со Стефаном нашли девушку и отправили в скорую. После нашей поездки в больницу, где мы впервые обнялись, я хотел отдать кольцо, но испугался, что оно всколыхнет воспоминания. Поэтому украшение до сих пор у меня, как еще одно навязчивое напоминание о девушке.
Реджина сошла с ума. Я всё понимаю, она мотивирует это моими превосходными охотничьими данными, опытом и неприязнью к Химерам как отличной базой для получения из Мелани Инквизитора. 
Ведь мы те - кто рядом с нами: на нас постоянно влияют другие люди, не оставляя чистого "я". И мне страшно. Я не хочу влюбляться в эту девушку, а потом страдать, если ничего не получится или когда она вспомнит и поймет, сколько лжи ей наговорил за это время. Ведь амнезия не вечна.
Может, лучше было бы, чтобы она умерла тогда, под завалинами бетонных стен? 
Тогда мы со Стефаном случайно наткнулись на их шабаш на стройке какой-то высотки, а они случайно взяли не ту ведьму в круг – у нас была лицензия на ее убийство от Сената. Они своими силами «подогревали» нелегальный проход в пространстве, отдавая всю магию. Химеры пересылали куда-то Мелани и еще кого-то. 
Одна ведьма уже вошла в ход, а вот Мелани не успела, так как в этот момент появились мы.
- Девочки, да у нас тут вечеринка? – Стефан захохотал, выходя из укрытия, держа ритуальный нож наготове. Сзади шли мы – я и Ахмед. Химеры тогда переполошились, ход закрылся, а ведьмы не успели восстановить свои силы. Забавно, их было около тринадцати человек, но мы превосходили их силой.
Вместо того чтобы драться, они поступили как истинные Химеры – каждая спасала свою шкуру... Главная ведьма попыталась задержать нас, пока сбегали ее сестры, и защитить Мелани, используя остатки магии,но в итоге решила пожертвовать своими, понимая, что уйти ей живой не удастся: собственноручно убила ту ведьму, которую мы шли сжигать, вырвав ей сердце, а потом решила устроить взрыв, тем самым убив Инквизиторов, себя и Мелани, которая была в ловушке – Ахмед успел ее поймать на ведьминские силки, поэтому она была пригвождена к стене. Верховная ведьма самовзорвалась, мы еле успели выскочить в проем окна.
Только потом, спустя некоторое время, оглушенные взрывом, я понял, что Химеры ушли, а те, что остались, уже мертвы.
- Ну, что? Валим отсюда. Кажется, не дано полыхать костру с ведьмой, - прокряхтел Стефан, отплевываясь от пыли. 
Мы согласились, вставая и держась за свои ушибы. У меня ныла челюсть и была повреждена нога. Мы медленно уходили с поля боя, пока я не почувствовал слабые сигналы боли со стороны бетонной кучи.
- Стойте, там кто-то остался жив. – Я тогда и не вспомнил про ведьму, которая была прикована к стене силками Ахмеда. Мы остановились и посмотрели на развалины стройки.
- Не может быть, эта тварь убила одну, вырвав сердце, а сама взорвалась. После такого вряд ли кто останется жив. – Стефан держался за плечо, которое вывихнул при падении.
- Я там одну ведьму успел приковать силками. Может это она? Либо, может, кого задело при взрыве?
Я попытался сконцентрироваться на боли: это были слабые сигналы, видно, мозг еще был жив и боль интерпретировал, как один большой, но легкий синяк.
- Сигналы слабые. Думаю, ведьма умирает.
-Вам это всё не кажется странным? – Ахмед вытряхивал из своих волос бетонную пыль. Представляю, какой у меня сейчас видок. – Нелегальный портал, убийство своей сестры Верховной шабаша, вместо того, чтобы убегать . Что это было вообще сейчас?
Мы молчали. Потому что тоже понимали: Химеры так себя не ведут. В обычной ситуации нашу обвиняемую просто бы сдали без драки, а мы бы закрыли глаза на нелегальный портал, и все разошлись невредимые и довольные. 
Только потом мы поняли, что Верховная пыталась защитить Мелани: убила нашу жертву, чтобы та не досталась Сенату и не рассказала бы про нее, пыталась убить нас, но поняв, что шансов ноль, решила взорваться. Ее поступок был из разряда «так не доставайся ты никому». Она пыталась убить всех, в том числе и ту, которую защищала. Вот только Мелани оказалась крайне живучей. А пока мы стояли, как три дурака, и таращились на стройку.
Спасибо Ахмеду: это он уговорил нас посмотреть и вытащить Мел. На следующий день пронеслась весть по всему миру инициированных: Химеры потеряли одну из своих сестер, которых считали своим оружием. Именно тогда я всё понял, именно тогда, как говорила Мириам, пасьянс сошелся.
А дальше было всё просто, решение сделать Мелани Инквизитором пришло быстро. Мне казалось, гениальным: для Химер она мертва, а у нас появится сильный Инквизитор. При том Сенат сделать к этому моменту ничего не сможет, ибо выбор девушка сделает сама.
Жаль, я тогда не знал, что влюблюсь в ту, из кого я буду делать оружие. Что чудовище, став смертной, превратится в безобидное и наивное существо, которое будет вызывать желание защищать, пряча в своих объятиях.
- Рэйнольд, ты - дурак, - произнес я, выдыхая дым и смотря на свое отражение в стекле окна. 
Что же делать дальше? Буду пытаться оставаться бесстрастным, давя в себе чувства и ревность.
Кевин… Вот уж кто стал моим чудовищем! Кевин, который любит вечеринки, солнце и внимание девушек. Легкомысленный любитель роскоши, наш баловень и любимчик. Никогда не видел, чтобы он так долго уделял внимание одной девушке. И его уверенность, и настойчивость… Он явно влюблен в Мелани. Но что чувствует сама Мел? 
Пред глазами сразу всплыло воспоминание, как сегодня они вошли в столовую: улыбающиеся, держащиеся за руки, счастливые… 

- Тебе нравится Кевин?
- Ну … смотря, что ты имеешь под словом «нравится».
Она произносит это неуверенно и аккуратно. Словно хочет скрыть правду. Внутренне я злюсь на себя, что вообще интересуюсь этим вопросом:
- Нравится в смысле нравится.
- Как друг, он классный. С ним легко. Он веселит меня.
Отличный способ уйти от ответа. Поэтому я напускаю безразличие и спрашиваю в лоб:
- А как парень?
- Как парень? Он симпатичный, добрый, милый.
Предложение странно заканчивается, требуя продолжения. Мелани закусывает губу, не желая открывать его. Ее щеки чуть розовеют, а глаза смотрят в сторону. Всё ясно как божий день. Девушка влюблена в него. Не желая продолжать эту неприятную тему, поднимающую во мне раздражение, я отворачиваюсь к окну. 

Я пытаюсь подавить в себе ревность, внушая себе, что они очень подходят друг другу: оба как дети - и оба никудышные Инквизиторы, от которых требуется черствость и жестокость. Кевин и Мел добрые и милые. Кев хорошо подходит для нее. Жаль, что защитить не сможет. Ну и ладно. У Кевина есть мы.
Я не подхожу для Мелани. Как-то не вижу себя в роли чьего-то возлюбленного, не зря Мириам обзывала меня волком-одиночкой, беспокоясь, что у ее братца нет постоянной девушки. И мне как-то не нужны были отношения, обходился случайными связями. Охота на ведьм – вот мое призвание.
Выискивать среди миллиона, чувствовать и находить цель. А потом хладнокровно зачитать приговор и сжечь, чтобы приняться за другую ведьму. Моя судьба – быть одному, ни к кому не привязываясь, стану, как Варлак, посвятив свою жизнь поискам Химер. 
Поэтому Мелани я не пара. Оставь это, Рэй, лучше подумай, чему можешь ее обучить, когда начнутся занятия.