Пронзительный крик.
Сбитое дыхание. Она дышит отрывисто, всхлипами. Ветки низких деревьев хлещут по щекам, до крови царапая. На босых ногах не успевает застывать кровь, всё стекая из многочисленных порезов.
Бежать изо всех сил. Бежать.
Быстрее, быстрее, быстрее!
Он догонит! Мокрые волосы, закрывая глаза, неприятно липнут, мешают. Это ничего.
Беги. Быстрее!
Шорох, скольжение. Он нагоняет. Слишком близко.
Сильный толчок сбивает с ног. Она падает, чтобы ещё быстрее подняться на ноги — и бежать. Не останавливаясь. Куда-нибудь, неважно куда.
Сильные руки останавливают. Рывком.
Догнал…
Сердце замирает. Останавливается, чтобы через слишком долгое мгновение — словно вечность — пропустить один-единственный, болезненный удар.
— Врёш-ш-шь — не уйдёш-ш-шь, — смеётся змей. Золотые глаза с вытянутым зрачком смотрят без сожаления, упрямо.
Тело дрожит, сотрясается в рыданиях. Она не верит.
— Нет. Нет-нет-нет… — шепчет, судорожно стараясь вырваться.
Горячие руки сжимают крепче, не позволяя двигаться. Шипящий шёпот согревает шею горячим дыханием, заставляя замереть:
— С-с-сама виноватая.
***
Тонкая белая девичья ручка цепко обхватила стебель вербы-травы, сломив его и сложив в наполовину заполненную корзинку. Иван-чай на склоне Змеиной реки особенно действенный в эту пору — в пору полнолуния, что осветит землю нынешней ночью.
Прядь огненно-рыжих волос упала на глаза. Одним уверенным движением Сияна откинула её за спину, продолжая собирать травы.
Солнце всё ближе клонится к западу: зеленеет поле льна, закрывает свои корзинки соколиная трава. Природа неторопливо готовится ко сну.
Среди шелеста листьев, шороха травы и пения птиц девичий слух ухватил мелодию. Чаруя, она звала в лес, к спрятанной среди деревьев и диких кустарников пыльной лесной дороге.
Ай, то не пыль по лесной дороге стелется…
Кто-то пел. Не один голос, не два — пение застилало разум такой же пылью, что стелилась на тропинке.
Ай, не ходи да беды не трогай, девица…
Сияна слишком горда и упряма. Она делает шаг на тропу, затем ещё один, погружаясь всё дальше в лесную чащу.
Песня зовёт, заставляет идти, лишает разума. Бессознательной тряпичной куклой, какие шьют детям женщины в её княжестве, переставляет ноги — одну за другой.
Когда Сияна пришла к Змеиной реке с другой стороны леса, песня звучала уже совсем громко, будто пела она сама. Обогнув дикий кустарник, она остановилась, спрятавшись за толстый ствол дерева. И выглянула, чтобы посмотреть.
Никого.
Но песня лилась — Сияна слышала её совсем отчётливо. Тогда мирное русло реки, казалось, позвало её подойти.
У самой кромки княжна опустилась на колени — не касаясь воды. Боясь прикоснуться, посмотреть.
Отвернись, не гляди.
Отложив корзинку, Сияна последний раз шумно выдохнула и заглянула в зеркальную поверхность.
С обратной стороны реки играли свадьбу. Княжна смотрела будто бы со стороны. Будто стояла за густым диким кустарником или толстым стволом дерева.
По широкой красной дорожке медленно шагала — скользила — невеста в бело-красном наряде. Лицо невесты скрывалось под тканью — белой, как основание платья, но с ярко-алой лентой, вшитой по левой стороне. Длинный подол верхней юбки несла девица с аккуратной белёсой, словно солнечный лучик, косой.
Сияна не могла отвести от красавицы-невесты глаз, но девичье любопытство юной княжны заставило посмотреть чуть дальше, в конец красной дорожки, где ожидал невесту жених. И только лишь зелени взгляд коснулся его — сердце замерло. Он стоял боком, лицо скрывали упавшие наперёд длинные светлые пряди. В белой рубахе, подпоясанный тонким ярко-красным изящным шнурком, он смотрит прямо на невесту — будущую жену.
Желая углядеть лицо мужчины, Сияна подалась вперёд. И задела локтем корзинку — и та перевернулась, коснулась воды плетёным краем, а затем утонула, исчезла в реке.
Песня замолкла в то же мгновение. Лица присутствующих устремились к ней, замершей в пугающей тишине. Других Сияна не видела — зелени взгляд встретился с горящими золотом змеиными глазами.
Змей со змеицей женятся.
Осознание пришло внезапно. И вспомнились все предостережения, передающиеся в княжестве от девицы к девице, от матери к дочери, от сестры к сестре.
Не ходи к Змеиной реке, — говорили в княжестве.
Лиха не ведала, глаз от беды не прятала.
Змеиный жених глядел не отрываясь, лишь губы изогнул в улыбке, предвкушая:
— Быть тебе, девиц-с-са, нашей.
#60882 в Фэнтези
#95277 в Любовные романы
#20143 в Короткий любовный роман
Отредактировано: 11.09.2018