Самое лучшее Рождество в моей вечности...

Глава 1.

Время неумолимо идет своим чередом, продолжая ступать по пеплу из судеб и жизней. Года проносятся один за другим, одно поколение постепенно сменилось на более молодое и адаптированное к современной жизни, но некоторые вещи остаются совершенно неизменными.

Рождество - семейный праздник тепла и уюта. Рождество - день рождения новой истории. В разных религиях этого, забытого безымянным автором, мира оно различается. Кто-то верит, что в этот день в мире родился Бог, а кому-то проще считать сие празднование лишь формальностью и поводом праздно провести время за столом.

Для Эмили, которой накануне рождественской ночи стукнуло тринадцать, этот праздник всегда был светлым и ясным поводом провести время с семьей, которая всегда была занята заработком денег, часто разъезжая по другим городам и странам. Ко всему можно было привыкнуть: к новой няньке, ворчанию дворецкого и крику кухарки, которую все никак не заменят на механического полуробота-повара. Ко всему, кроме отсутствия тепла.

- Эмили, спустись к нам! - Раздался голос няни с первого этажа большого особняка, расположившегося на пологом склоне холма. Это была женщина средних лет с русыми волосами, слегка тронутыми редкой сединой. Облаченная в строгий костюм темно-серого цвета с юбкой почти до пола, она сложила руки за спиной, глядя на лестницу.

 

- Мама и папа приехали? - Вопросительно воскликнула Эмили, спускаясь вниз. Саму девочку пока что не было видно, но быстрый топот ее тонких ножек был слышен даже здесь. Многие ее ровестницы из академии в этот момент были на вечеринках и дискотеках, которые организовали их родители, но наша маленькая героиня не любила подобное. В век развивающихся технологий, смены персонала на механических людей и простых в строении и использовании робоов, она, пожалуй, была одной из немногих, кто все еще читал печатные книги и ценил рисунки кистью. Родители Эмили были искусствоведами, потому часто в доме специалистов бывали картины прошлых лет, музыкальные инструменты, книги, даже брошюры и игрушки. Все это было так интересно и занимательно, что девоыка не могла удержаться от их изучения. К своим двенадцати годам она уже научилась играть на настоящем фортепиано и рисовала на бумажных холстах самыми настоящими редкими масляными красками! Не многие могли похвастаться этим. Точнее, не понимали, как подобным в принципе хвастаться можно.

- Твои родители не смогут приехать сегодня, так как приближается буря, - ответила няня, которую было принято называть миссис Мансон.

Эмили уже почти спустилась со ступенек, но остановилась. На несколько секунд она замерла, после чего встала ровно и посмотрела на женщину. Уголки ее по-девичьи мягких губ опустились вниз, а голубые глаза наполнились слезами, пусть пока что девочка и не плакала. Она уже заранее переоделась в праздничное белое платье с широким сборчатым подолом, украшенным золотой вязью, и заплела косы, свои плечи с детской наивностью украсив пушистой бело-золотой мишурой.

- Они что, пропустят праздник? - Совсем тихо поинтересовалась она, убрав руки за спину. В ее голосе прозвучали нотки грусти и досады, смешанных с обидой.

- Они не хотели. На этот раз причина действительно серьезная, - мягко улыбнулась миссис Мансон, протянув руку девочке. Та посмотрела на нее, после чего снова на саму няню, после чего тяжело вздохнула и стала спускаться дальше. Подойдя к ней, Эмили вложила свою узкую ладошку в теплую взрослую руку и няня повела девочку в просторную светлую гостинную, где весело трещал камин и танцевали на стенах блики светильников. Праздно и богато обряженная игрушками елка высотой почти под потолок радовала глаз, но Эмили, которая сама и помогала укрошать лесную красавицу, на деле выращенную в заповеднике, а не настоящем диком лесу, даже не посмотрела на нее, просто пройдя к дивану и сев на него.

- Уже третий год они так... - Негромко и с нотками обиды проговорила девочка, опустив голову и надув нижнюю губу. Не то, чтобы она совсем уж обвиняла родителей в этом, но рождественские каникулы были единственным временем, когда ее папа и мама были дома, когда она могла прийти к ним в комнату утром, чтобы угостить блинчиками, что они пекли вместе с миссис Мансон; или когда она могла на улице ни с того ни с сего начать играть в снежки, и родители с радостью ей отвечали; или когда мама садилась рассказывать ей истории из своей жизни, которые убаюкивали лучше люобой колыбельной или сказки...

- Они обещали, что утром уже будут здесь, Эмили, - вполне уверенно проговорила няня, посмотрев на малую. Весь вид этой светловолосой девочки говорил о том, что праздник лично для нее постепенно теряет краски, и женщине не хотелось, чтобы Эмили снова провела эту ночь в тоске по родителям и веселью. - И попросили, как по расписанию, рассказать тебе историю. Но если все настолько плохо, то я могу отменить праздник в нашем доме. Мы просто поужинаем и пойдем спать без сказок и сладостей.

- Нет! - Вдруг возмущенно пискнула Эмили, даже распрямив спину и расправив плечи. - Празднику в этом доме быть!

- Что ж...

Няня удобнее села на диване, привычно сложив руки на коленях, и посмотрела на окно, о чем-то вспоминая.

- Много лет тому назад, когда мне было чуть меньше, чем тебе, мы с мамой сидели в нашей маленькой комнатке и смотрели на наряженную елку, - начала говорить она, слегка понизив голос. - Еще был день, но мы все равно включили огоньки, чтобы было веселее и радостнее. Тогда мама получила хорошую премию и смогла позволить себе траты на рождественские подарки и ужин. Все уже было готово, и мы просто разговаривали, проводя время вместе. В наше окно хорошо было видно этот холм и дом на его вершине. Мама всегда говорила, что этот дом хранит страшную тайну. Что там живет нечто такое невообразимое, чего никогда не существовало в нашем мире.

- Призрак? - округлив глаза, спросила Эмили.

- Возможно, - уклончиво отозвалась миссис Мансон. - Она говорила, что в том доме живет некое дитя, которое никогда не найдет свой покой. Что когда-то этот старинный дом принадлежал великому мастеру-кукольнику своего времени Жану Пьемору. Он был настолько талантлив, что создавал идеальных по всем характеристикам кукол. Каждая из них отличалась чем-то, у каждой была своя изюминка, чего не было у другой. В этом доме было много кукол - они стояли на полу, сидели на кукольных кроватках, стульчиках и качельках. Говорили, что Жан Пьемор создавал их, потому что очень сильно тосковал по своей покойной жене и чувствовал себя одиноким, ведь детей у него никогда не было.