Самый маленький тролль

Глава 1. Первая жертва

                                                                             Зачем думать, если можно просто громко орать!

Свой характер я начал проявлять еще в утробе матери. Стоило ей сеcть не удачно или лечь как-то не так по моему мнению, я тут же проявлял недовольство ощутимым пихом ноги или руки.   

-Куда ты уселась, я хочу полежать, - орал я в мамином животе, но она меня, конечно, не слышала и поэтому я что есть силы тыкал её кулаком.

Спать вверх головой мне не нравилось, на спине тоже, да и вообще мне было удобно только, когда мама лежала на правом боку. Маме это сильно не нравилось, она вздыхала, охала, кряхтела, переворачиваясь в другое положение, но я всё тыкал и пихал её. Тогда она, громко вздохнув, ложилась наконец на правый бок, гладила живот и начинала напевать песенку. Возможно ей было не удобно так лежать, зато я наконец-то успокаивался и засыпал.

Надо сказать мама - тролль у меня добрая и терпеливая. А по меркам троллей ещё и очень красивая. У неё большие, сильные руки, лучше под них не попадаться и очень длинные фиолетово-синие волосы. 

  -ГавР’тых, - произносила она ворчливо, если я никак не желала успокаиваться и скакал в её животе. Так я узнал своё имя ещё до рождения.

За несколько дней до появления на свет я решил, что хочу лечь по другому и не заметно для себя перевернулся вниз головой. Когда я это понял, хотел всё вернуть назад, но застрял, так как было уже очень тесно. Так что моей маме сильно досталось, я каждую минуту сообщал ей, что мне ОЧЕНЬ не удобно.

Поэтому моей бедной матушке я позволял спать в эти дни только сидя, а ещё лучше стоя,  в других случаях упирался ногами так, что мама, вскрикивая, тут же вскакивала.

Когда пришло время рождаться, моей маме сказали, что это надолго, ведь все тролли долго рождаются. Плохо они меня знали!

-АААААА! - орал я у мамы в животе, хотя меня никто ещё пока не слышал и пробивался руками и ногами на свет.

Никто ничего не успел понять, как моя мама сказала, что уже пора, что я уже сейчас рожусь. И действительно я вылетел с такой скоростью, что тролль-повитуха едва успела меня поймать.

Я был очень не доволен всем происходящим, тем более, что какая-то старая троллиха шлепнула меня, на что я тут же ответил ей таким громким криком, что разговор матери и повитухи, радосный рев отца "ГавР’тых родился", мамино "Ой, какой маленький" и другие звуки в долине троллей потонули в громком раскатистом басовитом А-а-а-а-а-а-а-а. Рёв был таким громким, что птицы побросали свои насиженные места и рванули куда подальше от этого страшного места, а какой-то старый маг, сидя в своей пещере, перепутал заклинания и вместо урагана вызвал гром и молнию. Так и сопровождал мой рёв этот странный грохочущий оркестр, пока меня не отдали в теплые руки мамы.

Я было затих и стал причмокивать в поисках молока, но когда понял, что его у мамы ещё нет, снова оглушил всю долину своим рёвом.

-И это мой брат? - услышал я чей-то удивленный голос.

-Да, Атал'тых, это твой младший брат! - ответила мама, - хочешь подержать его на руках.

Меня отдали в чьи-то руки, но мне было некогда смотреть кто это, ведь я продолжал орать, сообщая миру, что я голоден.