Сандра

Глава 15

Сандра

Если вам кто-нибудь скажет, что полет на драконе – отличная штука, пошлите его к черту, а может, и куда подальше. Дракон – не лошадь, которая, даже галопируя, не движется такими рывками. Взмах крыльями вниз – рывок вверх – завтрак вниз. Крылья вверх – резкий рывок вниз – зажимайте рот, господа! И так без конца. Кроме того, драконья чешуя недаром ценится за свою прочность. От себя я добавлю – жесткость. Если бы не кожаные сумки, использованные вместо седла, страшно подумать, во что к концу полета превратилось бы мое седалище. Что еще можно добавить? Ах да, скорость полета и его высоту. Осенние прогулки на драконах точно никогда не станут моим любимым развлечением. Уже через несколько секунд я поняла, что замерзаю, еще через несколько – что коченею, а еще немного позже – что мне уже все равно. Единственное благо – ощущение времени как-то стерлось, так что, когда последовал резкий рывок вниз, потом несколько – на месте и, наконец, полная остановка, я не могла сообразить, сколько времени мы провели в воздухе.

Догадалась открыть слезящиеся глаза и обнаружила, что уже вечер. Об этом, кроме рассеянного сероватого света, громко сообщал голодный желудок.

- Слезь меня, - жалобно попросила я замерзшими и потому не очень слушающимися губами.

Едва мы оказались на земле, драконица, чуть не свалив нас воздушной волной, взмыла вверх.

- Ну, как тебе мой план? – полюбопытствовал Сэранок, разводя костер.

Я посмотрела вслед быстро уменьшающемуся в небе плану.

- Красивый, - оценила я игру закатных лучей на золотой чешуе дракона. – Он насовсем улетел?

- Поохотится и вернется, - заверил меня мой спутник. – Садись ближе к огню, ты вся синяя.

Я перевела взгляд на спутника и хихикнула.

- Что такое?

- У тебя борода в сосульках, - сообщила я.

- Не май месяц, - рассудительно заметил Сэранок, сбивая лед.

К тому времени, как я отогрела руки над костром, мой спутник успел сходить куда-то за водой и водрузил на огонь полный котелок.

- Ну… Рассказывай! – потребовала я, как только Сэранок сел.

- Что? – скорее уточнил, чем поинтересовался он.

- Все. По порядку. Начиная с Ката и заканчивая тем, как тебе удалось договориться с драконом, – я задумчивым взглядом окинула моего спутника и, решив, что могу это сказать, тихо добавила. – Исходя из того, что я знаю: ты – темный див.

Сэранок внимательно посмотрел на меня и только спросил:

- Давно догадалась?

- Давно, - нехотя призналась я. – Еще когда ты в Полоцке всеми ногами и рогами упирался, чтобы не ехать в Вилью. То есть тогда я еще подозревала, а окончательно уверилась сегодня, когда Совет так смотрел на Ката, как будто не превратился в брюнета, а как минимум отрастил себе еще одну голову.  

Мой спутник хмыкнул и пригладил свою растрепанную бороду.  

- Что ж, ты права, я див. Откуда я знаю Ката? Все очень просто. Он мой сводный брат.

- Вы похожи.

- Надеюсь, только внешне, - отрезал Сэранок. - А дракон… Тут и уговаривать долго не пришлось. Светлые дивы, зная, что она вот-вот должна отложить кладку, поймали драконицу и усыпили, рассудив, что пусть лучше у них будет единственный спящий дракон, чем они через пару сотен лет опять перестанут быть редкими. Так что Шэа, драконица, вроде как нам обязана. Они более чем разумные создания, именно поэтому она сейчас поохотится и прилетит, чтобы мы смогли продолжить наше путешествие. Через три дня мы будем в Навье.      

Меня невольно передернуло от мысли, что придется совершить как минимум еще один перелет.

- Скажи, что-то изменилось бы, если бы вы с Гераденом сразу признались, что являетесь дивами? – поинтересовалась я, прихлебывая из чашки ромашковый отвар. 

Сэранок задумался.

- Наверное, нет, - нехотя признался он. – А не говорили, потому что думали – вы будете нас бояться. Все-таки дивы – враждебные человеку существа…

- Вот еще, - фыркнула я. – Да вы с самого начала были – сама доброжелательность. Век помнить буду и в своем мире всем рассказывать.

После упоминания о мире, откуда я пришла, Сэранок как-то потемнел. Собрал посуду и отправился мыть ее в невидимом ручейке, журчащем где-то по камням. Я подобрала с земли палку и пошевелила угли в костре. А что он думал – рано или поздно нам все равно придется возвращаться. Иначе равновесия не восстановить.

Пересматриваю сейчас свои записи и, забегая вперед, хочу сказать, что если Лике, как она сама после призналась, мысль о нежелании возвращаться пришла в голову в прекрасном дивьем дворце, среди покоя и уюта, то меня она посетила, когда я сидела в сумерках на холодной земле, перед затухающим костром, чувствуя, что после полета на драконе ноет каждая косточка и ожидая, когда мой бородатый спутник вернется, чтобы спросить у него: он хочет, чтобы я осталась? Но я знала, что никогда не задам этот вопрос.