Сатори

Сатори

Вдох. Лёгкие наполняет затхлость заставленной кладовки. За тонкой дверью, медную ручку которой держит девушка с протезами, воет тварь. Вопль, грохот падающего шкафа, звон разбитой посуды. В горле ком. Грудь не выдерживает. Выдох.

Тишина. Кожа покрывается мурашками. Нутро сжимается.

„Попа-ла-ла-ла-ась… — в голове появляется голос. Возникшая мысль, больше похожая на битую запись, далека от человеческой речи. — Г-Глу-лу-луши-шилка не смо-же-же-ет спрятать от нас-нас-нас.“

Девушка резко распахивает дверь и бежит в сторону одного из коридоров. Там брызжет свет из полуоткрытого окна. На мгновение, краем глаза, удаётся приметить и тех, кто перевернул её убежище вверх дном. Стоит только объекту показаться в поле зрения, как зрительные импланты мгновенно застилают помехи, сообщения об ошибке и прочие визуальные артефакты. Отворачиваясь и направляя взор вперёд, она видит как горизонт начинает заваливаться куда-то набок. Держать равновесие практически невозможно, именно потому её рука мгновенно опирается на стену. Перед ней появляется текст: ВНИМАНИЕ! КОГНИТИВНАЯ УГРОЗА! ПОВТОРНЫЕ КОНТАКТЫ С ДЕТЬМИ ЭДЕМА ПРИВЕДУТ К СЕРЬЁЗНЫМ НАРУШЕНИЯМ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ.

За спиной слышится вопль, топот чего-то тяжёлого и быстрого.

— Шевелись… — пока уста цедят слова сквозь зубы, ноги не дают себе права остановится. Но даже с усилием воли не получается сохранить скорость. Когти проходятся по спине. Тёплая кровь стекает по пояснице. — Твою мать!

Боль, будто отрезвляя, наполняет синтетические мышцы силой. Организм приходит в чувство по воле смеси адреналина и иной химии, попавшей в кровь с помощью установленных имплантатов внутри тела. Оттого её изогнутые металлические ноги возвращают себе прежнюю прыть, тогда как мир перед глазами перестаёт кружится.

Прыжок. Окно разбивается. Из-за препарата в крови всё замедляется на пару секунд. Девушка успевает перестать прикрывать своё лицо и осмотреться. В одном из осколков её чуткий взор примечает своё отражение.

„Это… я? — пусть всего лишь на краткий миг, но она видит чёрные, как смоль, волосы, что развиваются на ветру. Длина локонов напоминает ей неспокойные волны в ночном порту. Её аккуратное лицо украшено не только бледностью, но и нервной улыбкой, что полнится радостью и паникой. Глаза, способные привлечь внимание своим золотым оттенком, выражают лишь отрезвляющий страх. — Беги… не смей останавливаться...“

Простая мысль, смешанная с вопросом, селится в голове. Мир неохотно начинает возвращать привычное течение времени, оттого взор направляется вперёд, к горизонту. Небосвод скрыт бетонной плитой следующего этажа, но из-за климатической системы, облака всё же облизывают опорные башни и здания, что бесконечно тянутся куда-то вдаль.

Спустя мгновение, взгляд устремляется вниз. Время начинает свой привычный ход. Девушка с трудом успевает сгруппироваться. Она падает на балкон с большой высоты, пробивая своим телом хлипкую дверь. Потратив лишь секунду на промедление, металлические ноги снова устремляются вперёд, пока за спиной слышится вой, душераздирающий крик и грохот от падения чего-то тяжёлого.

„Тебе-бе н-не сбежа-а-а-ать, — голоса наполняют чертоги разума, пока перед глазами сменяются декорации. Ей приходится выбегать из гостиной. Теперь перед взором коридор и дверь, ведущая в подъезд. Протез просто выбивает её одним сильным ударом. После всего пережитого приходится спрыгивать с лестничного пролёта. — Мы сдерём кожу-жу, на-на-наполним мясо благодатью, прикос-коснёмся устами к разуму и одарим святостью его-его. Варнава-ва-ва, с-станешь ты одно-ой из-из н-ас.“

Улица встречает девушку ветром, пробирающим до самых костей. Ноги ведут дальше, по оставленным машинам в один из переулков. Пару поворотов по грязным кулуарам города выводят её на площадь. Внимание привлекает церковь, облицованная нержавеющей сталью и покрытая самыми разными граффити местной банды, ярко говорящих, что это их владения.

— "Отлично, если мне удастся стравить выживших и монстров…"— мрачная мысль, рождённая рептильным мозгом, будто лишает мышцы усталости. Не теряя скорости, она бежит к дому Богини, Тетрамино. Взор, в попытке отыскать подтверждение населённости вычурного здания, внимательно исследует каждый рисунок. Найти нужный всё же получается, на фасаде красуются херувимы с черепами в руках.

— Они точно находятся внутри… я не подохну здесь и не стану чудовищем.

Огромная дверь остаётся полностью проигнорированной. Варнава решает обежать циклопическое строение по правую сторону, искав глазами вход для „своих“. Найти путь не оказывается чем-то сложным, потому в голове просыпаются её собственные мысли.

„Парадный вход наверняка заблокирован, скорее всего они попадают внутрь через канализацию, — очередное размышление рождается внутри её чертогов разума. — Скорее всего, это ловушка… придётся рискнуть.“

Строительные леса музея, расположенного через дорогу, дополнены импровизированным мостом, что ведёт в один из разбитых витражей. Металлические ноги не подводят и в этот раз. Прыжок и зацеп помогают преодолеть половину пути. Последний рывок вовсе позволяет оказаться там, где нужно.

— ,, Блять… — слово слетает с губ тогда, когда Варнава всё-таки оказывается внутри, а датчики движения озаряют некогда тёмные залы цветом и музыкой, долбящей в уши. Сквозь вспышки света удаётся увидеть перед собой покорёженную турель, что должна одаривать свинцом всякого, кто решит попасть в дом Богини. — Надо прятаться.“

Чуть поодаль от орудия, царствует картина, написанная кислотными вспышками и мёртвыми телами. Парадный вход завален скамейками и людьми, вывернутыми наизнанку. Колонны и стены украшены граффити с обнажёнными девушками и символами, значение и вид которых прославляют освобождение от тирании искусственного интеллекта. За спиной слышится стон строительных лесов, они поднимаются. Прыжок со второго этажа, когда-то служившим монахам местом для сбора хора и игры на органе, заканчивается мягким приземлением в центр. Под левой ногой хрустит и чавкает череп. Под правой не выдерживает и позвоночник истерзанного человека. Сверху слышится вопль, грохот и скрежет огнестрела.