Сборник миниатюр о любви и других приключениях

Восемнадцать

 ***

  Он покорил меня с первых минут встречи. Ничего для этого не делая. Может быть и не в нем самом дело, может я просто слишком долго ждала и слишком сильно поэтому хотела найти своего мужчину. Не знаю. Единственное в чем уверена, так в том, что сама себя вручила ему в руки в первые же мгновения. Я созрела, а он подошел. Все просто и прозаично.

  Можно, конечно, посмотреть и с другой стороны. Любовь с первого взгляда, судьба распорядилась, звезды сошлись. Только никакой гадалки с предсказанием я не встречала, как не видела и знаков или падающих с неба звезд.

  Было помещение кафе, аромат напитка и выпечки, яркое электрическое освещение, разговоры и суета вокруг. Романтики и то никакой не ощущалось. Может у кого жизнь и поэзия, а у меня всегда проза.

  Исключением не стала и встреча с моим мужем. Любовь ли это? Не знаю, глупый на самом деле вопрос. Какая разница, как назовешь? Все равно это не похоже на чувства, которые описываются при этом явлении в литературе.

  Я всегда тяготела к одиночеству и в тоже время страшилась его. Боялась и недолюбливала, можно сказать, игнорировала людей. Совершенно точно не являлась чутким и приятным человеком. Не слушала и не пыталась понять. Маска за маской, и очень удобные общепринятые нормы поведения. Вежливость и улыбка. Не проникать в эмоции и истинные чувства и желания окружающих. Также, как не позволять им проникать в свои.

  Конечно, кто умнее, тот и так догадается. Но в своем лицемерии я достигла небывалой искренности. Так, что даже тертые калачи не всегда распознавали игру.

  Такой была моя жизнь до него. После встречи все изменилось. Я страшилась одиночества и искала его. Осознанно создавала вокруг себя вакуум.

  Но его я впустила к себе. Теперь свой вакуум делила с другим человеком.

  Как он понял меня? Как принял? Почему принял? Или это я его приняла?

  С самой первой встречи, с мгновения, когда наши взгляды встретились и мы произнесли свои имена, мы существовали вдвоем. Люди окружали нас словно вещи, никто не имел значения. Только он для меня, только я для него.

  Мы говорили мало, но без опаски и правду, не стараясь казаться умнее и интереснее. Для меня это очень важно. Так же как и прикосновение его ладони к моей. Кто кого взял первым за руку, не знаю. Наши пальцы сплелись сами по себе.

  Он уравновешивал меня. Как будто одна я то и дело шаталась, балансировала на канате и не за что было уцепиться. А профессиональным канатоходцем стать не успела.

 Его же теплые пальцы держали меня, а мои держали его. В вакууме это особенно чувствуется.

  Я пустила его на свой плед у окна. А он обнял и прислонил меня спиной себе на грудь. Нет вопросов, сомнений и неуверенности. Теперь мы вдвоем.

  Родители в недоумении - как я могла выбрать азиата? Как же разница культур, языковой барьер, внешность, в конце концов? С семьей у меня никогда не было такого взаимопонимания, как с ним. Наверное, о семье как раз и можно сказать, что я их люблю. А его я не люблю, мы одно целое.

  Что сказали его родители обо мне, не знаю. Да и не особенно волнует.

  Там же у окна, на шерстяном пледе, мы впервые занялись любовью. Была темная южная ночь и с улицы светил желтым светом квадратный фонарь. У меня это произошло впервые, у него нет. Он шептал мое имя и дышал мне в кожу.

  Как же мне нравится его трогать, ощущать движения мышц под кожей. Он научил целоваться и смеялся, когда я спрашивала, как можно это делать так долго. А потом смеялась я, потому что он ответил - это поэзия.

  Между нами не звучало обещаний. Как не было и признаний. Однако, одним летним днем я как будто услышала музыку космоса, играли сферы, звучали планеты. Наверно это Мессиан, что-то на подобие его Турангалила симфонии.

 В парке, на одной из скамеек вдоль аллеи, он достал колечко и надел его мне на безымянный палец.

  Улыбаться стало больно и я полезла целоваться.

  Наверное, это и есть романтика. Наш вакуум на двоих приобрел законный статус. Для меня без разницы, что сейчас, что тогда, когда мы впервые встретились. Слова уверенность и стабильность неуместны. Разве что для родителей. Для нас же неважно.

  Не требуется объяснять или спрашивать, контролировать или проверять. На двоих одни мысли и желания, и свобода.

  Даже если его нет рядом, я знаю - мы вместе.

  Ему нравится приходить в самое неожиданное время ко мне на занятия, молча улыбаться, отвлекать. Обнимать и упираться подбородком мне в макушку. Мне тоже это нравится. И пускай окружающие провожают недоумевающими взглядами наши удаляющиеся спины.

  На самом деле, маски остались и общепринятые нормы так же удобны как и прежде. Но теперь мне не надо защищать свой вакуум. Он теперь как космос, огромен и вечен. И прекрасен.