Сделка с тьмой

Сделка с тьмой

(*)

– Вы убили профессора Карлини…– Ричард ещё не мог поверить в это. Да и его можно было понять – женщина, которая в его глазах меньше всего походила на убийцу, ею вдруг оказалась. Воистину, Ричард плохо разбирался в ведьмах.

– Убила, – согласилась мадам Франческа, – а не перестанешь на меня смотреть как баран, и тебя убью. И скажу, что так и было. Веришь?

Куда деваться? Ричард верил. Он не понимал почему старая ведьма вызвала его, почему беседует с ним. что ей нужно ещё? Что им всем от него нужно? Больше всего Ричарду хотелось исчезнуть отовсюду, чтобы его забыли, и чтобы он забыл. Ему даже пришло в голову, что он смог бы смириться с забвением – таким страшным для его гордыни.

Искрой вспыхнуло в сознании лицо дочери…

Чёрт. Нет, не исчезнуть ему! Его дочь у де Рэ, и он, о, что он сможет сделать?

– Верю, – произнёс Ричард. – Что тебе нужно?

– Хочу прояснить, – объяснила ведьма, – самую малость, не дрожи, Ричард. Итак, ты потерял свою дочь, потерял Магрит и связан обещанием не вредить де Рэ? Всё верно?

В один вопрос она уместила всю его ничтожность.

– Да, – признал Ричард, – Я… всё так.

Смысла оправдываться не было. Франческа была права – Ричард проигрался по всем фронтам. Он не создал семью, потерял друга, потерял дочь, потерял уважение, связи и будущее. Не особенно нужный Рудольфусу де Рэ, он явно не был нужен сейчас и в противостоявшем ему Совете.

– Вот только жалеть себя не надо! – пригрозила Франческа, – а то и я сейчас начну, и ты в моих слезах захлебнешься. Или отравишься, словом, не победить тебе и в этом бою. Ты мне скажи лучше, скажи как на духу, Ричард, так как я твой последний шанс, твоё последнее поручительство… ты чего хочешь?

Чего? Чтобы его оставили в покое. Чтобы его дочь училась в Академии и была настоящей ведьмой. Чтобы Магрит его не презирала и они вместе обстряпывали какие-нибудь мелкие дела и за горизонтом, куда им не добраться, оставался бы всякий Рудольфус де Рэ со своей идей разделения мира и отчуждения магии от людишек, как это и было всего тридцать лет назад.

Франческа не торопила, давая ему возможность хорошо и качественно обдумать свой ответ. От него зависело многое. Она дала подсказку:

– Карлини заключил с тобой сделку, не так ли? Ты уничтожаешь де Рэ и, что он? Что он тебе обещал?

Ричард взглянул на неё со смешком:

– Полагаю, это обещание уже не живёт. Я не отвечу. Отвечу на другое – я хочу жить, жить как прежде жил. Чтобы моя дочь училась в Академии, чтобы моё Агентство оставалось на плаву. И чтобы Магрит не считала меня трусом или врагом.

– А Совет? А Рудольфус? Он хочет войны, ты знаешь.

– Не хочу их знать. Всех их.

Франческа помолчала, размышляя над его ответом, затем кивнула, принимая какое-то решение, снизошла до ответа:

– Твоё желание понятно, Ричард, и чисто по-человечески я тебя понимаю, правда. И даже сочувствую. Но вы оба наследили, и ты, и Магрит. Наглупили, напутали. Вам бы обсудить всё с самого начала, держаться бы одной стороной, а вы? Ну да ладно, наследили и наследили. Что о плохом? О будущем надо.

Франческа вздохнула, ей очень не хотелось говорить подобное, но она уже понимала, что жертва должна быть. Даже в глазах Совета, который не одобрит уничтожение Рудольфуса де Рэ – мага из прославленного рода, всё равно должен быть виновник. Совет прикроется законом и скажет, что ничего не знал, не ведал и будет показательно карать того, кто решит вопрос с Рудольфусом – так было всегда.

И даже если весь Совет будет в тайне молиться за упокой души во тьме того, кто разрешит весь этот узел, кто разрубит его – он всё равно должен показать всем магам и ведьмам своё служение общему закону.

– Кто-то умрёт, – безжалостно продолжила Франческа, – кто-то всё равно умрёт. Или это будет при попытке ликвидировать Рудольфуса вместе с его безумной идеей о войне меж всеми и вся, либо это будет после его ликвидации. Маги и ведьмы не должны видеть, что друг друга можно убивать из идеологических разногласий.

– Хочешь сказать…– Ричард не мог поверить в страшную догадку.

– Вы с ней равные кандидаты. Она уже вернулась к де Рэ, и ты, вон, маешься. Вы оба странные, чужие элементы для Совета. Она наследила, ты тоже. вам не пробиться к верхам, на вас всё равно уже будут косо смотреть. Свои же! у вас обоих репутация отвратительная.

– И значит, я или она…

– Да. Ты или она. Она или ты. Кто-то из вас. Это будет правильнее и проще. Вы уже спорные личности. Она действовала долго по указке Карлини, потом работала с де Рэ, а ещё до того имела Агентство, где помогала людишкам. Нет, это не запрещено, но это спорно для ведьмы. Ты – отец дочери из числа неприкаянных, интриган, был с Советом, потом с Рудольфусом, потом снова с Советом… в итоге, мать твоей дочери ушла по своей воле из мира живых, твоя дочь тебя практически ненавидит, зная, что ты пытался забыть её в Сером Приюте, а Магрит тебя едва ли поддержит.

Франческа замолчала. Речь была короткой, но она сама переживала про себя весь этот монолог, а потому не могла унять и внутренней дрожи – как он выберет?

– Почему этот выбор не дан Магрит? Почему выбираю я? – спросил Ричард.