Седьмое солнце

Глава 1

Убитый лежал на земле, и его глазницы были полны снега. Ночью на столицу обрушилась короткая, но очень сильная метель, та самая, о которой вчера предупреждали прогнозы погоды, и у Клементины ныла голова. Как всегда при мигрени запахи и звуки обострялись, обретали насыщенную яркость, но она умела их убирать усилием воли, когда начиналась работа.

Теперь в ее мире был лишь кусочек старой булыжной мостовой и бездвижный мужчина на ней.

Она присела на корточки, всматриваясь в лицо мертвеца. Холеный тип, ничего не скажешь. От кожи поднимался запах дорогого мыла, которое не покупают в лавках, а варят на заказ. Жилет брусничного цвета с искрой тоже был сшит в приличном ателье, а не куплен в магазине готового платья.

Судя по лицу и одежде, покойный был кем-то вроде банковского клерка или чиновника, и не из низших рядов. Не больше сорока лет, не женат, если судить по отсутствию колец на пальцах, в кармане пальто лежит кошелек с несколькими ассигнациями и карточками магазинов, но документов нет.

Внимание, вопрос: за каким дьяволом он забрался в самые охвостья квартала святого Сонти, где за такое дорогое пальто способны снять шкуру, и кто отрубил ему правую руку чуть выше запястья?

Отрубленная конечность красовалась рядом с телом, указательный и большой палец были оттопырены, три остальных прижаты. Мертвец будто бы подавал знак: смотри, вон туда тебе надо идти. Клементина со вздохом взглянула в сторону полуразвалившихся каменных сараев и выпрямилась. Идти там было некуда.

Больше всего Клементину озадачивало спокойное выражение лица убитого. Оно выглядело так, словно он закончил достойную и трудную работу и наконец-то заслужил отдых. Умиротворенное, почти блаженное – чем дольше она смотрела на мертвеца, тем сильнее ей это не нравилось.

– Убит примерно три часа назад, – ответил Джереми Флетчер, анатом на ее вопросительный взгляд. Он уже закончил осмотр и теперь собирал инструменты. – Руку отрубили при жизни. Прижгли, чтобы не отдал концы от кровотечения.

– Причина смерти? – поинтересовалась Клементина.

Краем глаза она видела местных стражей порядка: они вытаращили глаза, не зная, что удивительнее – странный мертвец в луже крови или следовательница из центрального полицейского управления. “Бабе не место в полиции”, эту простую фразу Клементина слушала много лет. И благодарила отца, старшего инспектора Лонграйта, который все-таки пробил протекцию и позволил дочери заниматься тем, к чему лежала ее душа.

“Ты пошла лицом в меня, Клемми, – говорил отец. – Так пусть у тебя будет дело, а не скучная жизнь старой девы”.

Клементина признавала его правоту. Во всем. В конце концов, у них в доме было зеркало, и она в него заглядывала.

Флетчер пожал плечами, видно, не успев определиться с причиной смерти. Они пять лет работали в паре “следователь-анатом”, и Флетчер относился к Клементине, как к младшей сестре. У него не было ни сестер, ни другой родни, и все радости он находил только в работе.

Иногда Клементина думала, что однажды ей придется ловить Флетчера. Если человеку так нравится возиться с мертвецами, если это его любимое занятие, то у него не все дома.

– Надо в морг, вскрытие покажет. Предварительно – сердце отказало. А знаешь, что это за символ?

Клементина пожала плечами. Отправляя ее сюда, господин Санторо, глава столичного полицейского департамента, надеялся, что она провалит дело – как надеялся пять лет до этого. Раз баба вместо печки, церкви и сопливых детских носов выбрала мужскую работу, то ей надо показать, насколько она не права.

И он в очередной раз пролетит. Как пролетал все пять лет. Клементина справлялась со всеми безнадежными делами, постепенно на нее начинали смотреть с уважением, и она собиралась работать и дальше. Кто знает, может, однажды Санторо уступит ей свое кресло.

– Это знак секты Седьмого солнца, – с удовольствием поделился анатом. Он поднялся, махнул ожидающим полицейским, и те проворно принялись паковать мертвеца в поджидающий экипаж.

Зрителей, кстати, не было. Обычно взглянуть на покойника собирается толпа народу, но в этих грязных улочках и переулках никто не хотел лишний раз светить портретом перед полицией.

– Что за секта? – поинтересовалась Клементина.

С сектами ей еще не приходилось работать. Дело выглядело все интереснее с каждой минутой. Она представляла лица начальников и коллег – выжидающие лица, готовые в любую минуту взорваться осуждением и насмешками. Как они вытянутся, когда она найдет убийцу!

– Что тебе говорят такие имена: Шеймус Моррис, Кристофер Левенфорд, Арчибальд ван Хутен, Эрик Серра, Гораций Шваб и Жильом де Ретц?

Клементина усмехнулась. Флетчер перечислил самых знаменитых серийных убийц в истории. За каждым числилось не менее сорока доказанных эпизодов, все они были не просто душегубами, но еще и серьезными политиками, и все вошли в легенды и страшные сказки.

Например, про Жильома де Ретца, маршала Хаомы и премьер-министра Первой девы, святой Джоанны, которая остановила страшную смуту и безвластие в Хаоме пять веков назад, рассказывали, что он пил кровь младенцев и ел мясо девственниц. Когда-то мама даже отнимала у Клементины книги сказок, решительно заявляя, что ребенку ни к чему читать такие ужасы.

Отец лишь улыбался. По долгу службы он успел убедиться, что жизнь страшнее любых сказок.

– Я ходила в школу, Джереми, – ответила Клементина. – Я знаю, кто они.

– Так вот, их, как ты поняла, шестеро. Сектанты считают каждого из них Солнцем тьмы, которое восходит над миром и несет смерть и невыразимые страдания. Когда появится Седьмое солнце, наступит конец света. Члены секты ждут его и надеются, что Седьмое солнце поблагодарит их за верную службу, и все вместе они будут пировать на развалинах, – произнес Флетчер чуть ли не мечтательно.

– Откуда ты это знаешь?

– Читал “Хаомийское время” на той неделе. Там была статья о крупном заказе в одном из ювелирных домов, заказали чуть ли не тысячу подвесок с такими вот ручками. Кто-то говорит, что это курьез и глупость. А кто-то требует заранее запереть сектантов в Бенделаме. Конечно, если их перед этим найдут, заказ-то был анонимным.