Секретарь для бабника

Пролог

- Я буду помогать тебе на первых порах, но советую быстро включаться в работу, Орлов очень требовательный, - с умным видом, помощник судьи Алексей, вводит меня в курс дела на новой работе.

С сегодняшнего дня, я новый секретарь судьи Орлова, прекрасного специалиста, но по совместительству, главного бабника суда, самого престижного района в нашем городе. Я его ни разу не видела, но слышала, что он обаятельный сердцеед, и что должность секретаря в его приемной проклята. Ну, если верить девочкам из канцелярии, конечно.

- Ты не бойся, Дарья, все будет хорошо, Владислав Дмитриевич отличный босс, чтобы о нем здесь не говорили. Он очень умный, справедливый и щедрый. Премии выписывает, как себе, при условии, что ты будешь хорошо работать.

Премии — это хорошо. Я люблю премии, особенно сейчас, когда очень сильно нужны деньги.

Спустя минут десять огромного количества информации, мы сидим в зале заседания и ждем, когда Ваша Светлость Орлов к нам присоединится. Судя по всему, он особо не торопится, и это еще больше доказывает мне, что он ужасный тип, хоть Алексей его буквально боготворит.

Я не привыкла лизать задницы, поэтому лестные эпитеты пропускаю мимо ушей, полагаясь только на свое мнение. Один человек, тот которого я до сих пор не могу забыть, как-то сказал, что в жизни очень важно иметь свое собственное мнение, вне зависимости от ситуаций, и я с ним согласна, хоть и ненавижу, как он со мной поступил.

- Орлов всегда опаздывает? – тихо спрашиваю я у помощника, но не успевает тот ответить, как дверь резко открывается и в зал заседаний входит мужчина в мантии.

- Прошу встать! – громко произносит Алексей, поднимаясь со своего стула.

Все как по щелчку следуют его примеру, а я не могу, я будто к стулу прибитая.

Твердой походкой мужчина идет по проходу, не замечая никого вокруг. Его тело полностью скрывает мантия, но я точно помню, как он выглядит, и какие мысли вызывал. Красивый и холодный, как Северное море, а еще пугающе притягательный. Я едва дышу, наблюдая, как он подходит к креслу и обводит глазами присутствующих людей в зале.

Этого не может быть! Только не он! – кричит мое подсознание, но зрение не подводит. Это он. Точно он.

- Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста, - твердо говорит судья, усевшись наконец-то на свой трон. – Судебное заседание объявляется открытым.

Он все говорит и говорит, а я слышу его голос будто сквозь толщу воды и не могу унять дрожь в коленках. Вот так значит звучит его голос вживую – властно и безумно сексуально. Прошло почти четыре месяца, а я так и не смогла забыть эту встречу, и тот позор, что упал на мои плечи.

Неужели это мой новый начальник? Господи, за что? Чем я провинилась в этой или в прошлой жизни, раз из всех мужчин в этом городе, именно он, вошел в зал?

Тем временем, Орлов заканчивает свою вступительную речь и поворачивается к помощнику, вероятно по регламенту, чтобы заслушать что к чему, и тут его взгляд находит меня.

Если бы я стояла, то наверняка бы грохнулась, ведь его глаза, малахитового цвета, полностью поглощают, не оставляя шансов на побег. Он так смотрит, словно в самую душу, и инстинктивно хочется чем-то прикрыться, чтобы не поглотило, чтобы остаться в живых, но я не успеваю ничего сделать, он уже сожрал меня полностью, как тогда, в тот вечер.

Помощник проверяет явку лиц на судебном заседании, а мы с судьей не отрываем друг от друга глаз, и я ничего не могу прочитать по его лицу, ни одной эмоции, но в самом конце, уголки его губ, все же, слегка приподнимаются, и я понимаю, что он меня помнит. А это очень плохо, мое глупое влюбленное сердце, все же надеялось, что он меня забыл, так было бы всем проще.

Спустя час, заседание заканчивается и все расходятся, да так быстро, словно боятся оказаться с судьей, лицом к лицу. И я их понимаю, меньше всего, мне хочется здесь находиться, поэтому, схватив сумку, не обращая ни на кого внимание, иду к выходу.

- Попрошу вас задержаться, Дарья, - насмешливый голос будто хлыст по моим оголенным нервам. - Познакомимся поближе, раз в прошлый раз не получилось.

Медленно оборачиваюсь и вижу самодовольное лицо судьи, но что еще хуже, кроме нас в зале больше никого не осталось, а его тон ничего хорошего не предвещает. Мерзавец.