Сексуальное напряжение

Любимый братишка 1

Любимый братишка

«Свобода не в том, чтоб не сдерживать себя, а в том, чтоб владеть собой.»

                                                                       1

Я вышел из тюрьмы в 32. Почти двенадцать лет я провел в ужасном месте из за своих убеждений и принципов. Ни когда больше туда не вернусь. Тюрьма полностью изменила мое представление о мире, те поступки, что я совершил, казались мелочью, по сравнению с убийствами и насилием в этом месте. Множество шрамов и татуировок будут вечно напоминать о боли и потерянном времени.

-Ну что Курт, ни кто тебя не встретит? Бедняга,- Стен главный ублюдок из охранников, который неделю назад втаптывал мое лицо берцем в бетонный пол. Он мерзко ржал со своими приспешниками и тыкал в меня забинтованным пальцем, который я ему сломал.

Мои родители ни разу не навестили меня, хотя их дом находится в другом штате. Про мою маленькую сводную сестренку я вообще молчу. Куда ей ехать, когда меня взяли, малышке было 10 лет. Бедняжка Жази плакала и вцепилась в мою ногу, кричала, чтобы меня не трогали копы. До сих пор эта картина стояла перед моими глазами.

Перекинув спортивную сумку через плечо, я сделал шаг, пыльная земля и зеленая трава, небо без решетки и легкий ветер, без примеси зловонного затхлого запаха. Все что мне не хватало в камере два на два. А еще прелестных глаз сиреневого цвета, моей сестренки.

 У нее обнаружили, какую болезнь глаз, она не опасна, но цвет изменился с карих на темно фиолетовый. Надеюсь, мою малышку не обижали из за этого. Разорву любого, кто обидит ее.

Визг тормозов и полицейский разворот, прямо передо мной остановилась тачка с открытым верхом. Блонди, что сидела за рулем, сначала привстала в салоне, а потом, махнув через дверцу, приземлилась на асфальт. Откинула длинные волнистые волосы назад, двумя руками, при этом ее грудь напряглась, а соски торчали через белую обтягивающую маечку, меньше на два размера, чем положено. Длинные ноги брали начало из узких черных шортиков, которые обтягивали упругую попу. Всю левую ногу огибала татуировка черного дракона. Она в шаге от меня сняла солнечно защитные очки и огромными фиолетовыми глазами посмотрела на меня.

-Братик,- мягкий бархатный голос всколыхнул давние воспоминания и мой кадык дернулся.

Девчонка запрыгнула на меня с ногами и крепко обняла за шею. Сумка упала на землю, а я что было мочи, сжал мою сестренку в объятиях. Ее губы скользнули по моему уху, через мгновения глаза полные слез смотрели на меня осуждающе.

-Тебя не было так долго. Почему ты не вышел раньше? Я ждала тебя три года назад по удо, но мне сказали, что ты отсидишь до конца. Почему?

Да, я действительно мог выйти раньше. Но ублюдок Стен со своими дружками поймал меня в душе, и набил под левым глазом свастику. Когда комиссия увидела мое лицо, сразу дала отворот. Ебаные твари, если попадутся мне на воле. Стоп. Я не должен так думать. Я изменился. Сейчас в моих руках сокровище, которое я должен оберегать.

И пусть я бывший зек, бывший нацист и бандит, теперь все изменится.

Поднимать сумку мне пришлось с небольшим грузом на руках. Я смахнул слезы с милого личика и девочка уже улыбалась, ворошила пробор моих черных волос на затылке и рассказывала о погоде в моем родном городе.

Она единственная на земле, кто искренне рад меня видеть. Мы садимся в машину, моя девочка выруливает на дорогу и показывает фак охреневшей охране, а потом ложит руку поверх моей. Действительно, то чего я хотел 12 лет, снова прикоснуться к ней.

-Мам не начинай. Он ведь мой брат!

-Он тебе не родной! Вообще ни кто. Просто сын твоей мачехи.

Маманя своим противным визгливым тоном портит мне настроение, все эти годы, пока братика нет рядом. Она и раньше была не в восторге от него. Конечно, он ведь бандит, нацист и все вытекающие. Но он единственный кто меня понимал. Нянчился со мной все детство, покупал все, что хотелось, катался со мной на американских горках и покупал сладкую вату. Ни кто так не заботился обо мне. Даже родители. Зато постоянные скандалы о его преступлениях, что его поведение плохо влияет на меня, они даже хотели запретить нам видеться. Я тогда так плакала, а Курт, увидев мои горькие слезы, так встряхнул отца и напугал мать, что они больше не поднимали этой темы. Когда у меня нашли эту дурацкую болезнь, именно братик ходил со мной по врачам, платил за обследования и утешал. Ты самая прекрасная девочка в мире, говорил он. А ты самый клевый брат в мире, отвечала десятилетняя я. А потом его посадили. Половину его банды поймали копы, половину просто расстреляли, типо при попытке сбежать или еще чего то там. Брату повезло, но ненамного. Он сел на 12 лет. Я каждый день плакала и писала письма ему. Но мне строго настрого было запрещено приближаться к тюрьме. Теперь, когда я достигла возраста совершеннолетия в нашем штате, могу делать что хочу. И ни кто не сможет мне запретить.

-Ты представляешь, как он изменился в тюрьме? Курт всегда был неуравновешенным, а теперь я даже представить не могу.

-Вот и не представляй! Он мой брат, и мне уж точно вреда не причинит. Все пока, ты меня отвлекаешь от дороги.

Я скинула звонок, окружная тюрьма в паре километров. Надеюсь, он узнает меня, прошло столько лет. Я очень изменилась, выросла, стала не такой страшненькой, как в детстве. Теперь каждый парень обращает на меня внимание, где бы я не была, хоть в библиотеке, хоть на улице.

Я отрастила волосы, знаю, брату это понравится, сделала тату, это он тоже любит. А после школы моя фигура приобрела пропорции настоящей красотки: грудь третьего размера, подтянутая попка, длинные ноги и пухлые губки. Мечта любого парня. Но я ими не интересуюсь. Не могу даже прикоснуться к кому то, сразу вспоминаю братика. Я значит, тут буду веселиться, а он в этом ужасном месте будет страдать. Нет уж. Хотя, иногда я все таки позволяю себе немного расслабиться. Мой лучший друг Берт помогает в этом сполна.