Семейные ценности

Глава 19

Глава 19

      Первого сентября 2012 года Хогвардц принимал своих учащихся. Хогвардц-экспресс уже прибыл в Хогсмид и старшекурсники благополучно добрались до школы, разложили вещи в общежитиях и заняли свои места в Большом Зале.
      Преподаватели прошли за преподавательский стол и оглядывали своих учащихся.
      Большой Зал за лето подвергся ремонту. Стены были облицованы камнем, оштукатурены и в некоторых местах украшены гобеленами. Потолок всё ещё печалил потемневшими стропилами, зато пол выложили серым камнем. Огромные деревянные столы и массивные лавки факультетов выкрасили в приятные глазу бежевые тона.
      Деканы факультетов пересчитывали собственных воспитанников, старосты составляли списки присутствующих.
      За столом Хафлапаф старшекурсники выставили чаши с привезёнными из дома пирогами, дети переговаривались и угощали друг друга. Те, кто ничего не мог привести, не отказывались от угощений.
      За столом Ровенкло старшие рассаживали младших и делились впечатлениями о летних каникулах.
      За обоими столами Грифиндора было шумно.
      В этом году должны были поступить учиться дети героев войны: Лонгботтом и Поттер. И если Наследник Лонгботтом оказался каким-то совсем не «геройским» рохлей, то познакомиться в поезде с Наследником Поттером ни у кого не получилось.
      Весь ало-знамённый факультет гадал прибыл ли будущий грифиндорец Поттер поездом или придёт через камин с отцом. Большинство склонялось ко второму варианту из-за того, что Тедди Люпин за столом Хафлапаф отсутствовал.
      Самым тихим и молчаливым был факультет Слизерин. Слизеринцы сидели за своим маленьким столом на разнокалиберных стульях и молча оглядывали собравшихся. Староста факультета Бартемиус Кафт усадил рядом с собой второгодника Алекса Смита и угрожающе шипел на него, обещая самые страшные кары, если Смит посмеет от него скрыться. 
      Получивший взбучку от своего факультета Смит сидел за столом и еле сдерживал предательские слёзы.
      В Зал широким шагом вошёл Глава Попечительского Совета Хогвардца Лорд Блэк-Поттер и занял своё место рядом с директором.
      Лорд встретился взглядом с Алексом Смитом и, неожиданно, подмигнул ему.       Мальчишка тут же воспрянул духом и стал выглядеть менее расстроенным.
      Двери Большого Зала распахнулись и вошли будущие первокурсники. Чуть больше трёх десятков мелких мальчишек и девчонок, тихо семенящих и испуганно озирающихся. Семеро из них были в одинаковой приютской одежде, они держались кучкой и с надеждой поглядывали на старшекурсников в такой же как у них одежде. Многие приехали в старом заштопанном тряпье и заношенной обуви. Мантии, простые и дешевые, благодаря Попечительскому Совету, в этом году были выданы всем нуждающимся.
      Распределение началось очень быстро, первачки шустро разбегались по факультетам.
      Первокурсник Лонгботтом со счастливой улыбкой во всё лицо прошагал в Хафлапаф.
      — Малфой Скорпиус.
      Мелкий белобрысый мальчишка отпустил руку своего друга и с самым зверским выражением лица прошествовал к шляпе. Шляпа несколько минут молчала, а потом, словно нехотя, выдала:
      — Слизерин!
      Скорпиус сдёрнул со своей головы Распределяющую шляпу и, сжав кулаки, под молчаливое неодобрение всего Зала, прошагал к столу Слизерина. Малфой схватил свободный стул и устроился рядом со Смитом.
      Двух следующих, под громкие овации, распределили на Грифиндор.
      — Поттер Джеймс.
      Долгожданный отпрыск Гарри Поттера, в новенькой мантии и в весьма недешевых очках на носу, как аврор на плацу, промаршировал к шляпе, вцепился в неё обеими руками и потащил к себе на голову.
      — Слизерин! — заорала шляпа, едва коснувшись головы Джеймса Поттера.
      Последним первачком Слизерина за этот год стала рыжая веснусчатая девочка по имени Кейт Стенфорт, при виде которой Скорпиус Малфой засиял как золотой галеон.
      — Ничего, декан Бёрк! — успокоил декана Слизерина Лорд Блэк-Поттер, — Ты не бойся. Мои пацаны смирные и тихие, когда в настроении. Если чего, так я завсегда приду и своих воспитаю. Ты уж пару лет продержись как-нибудь. Ну нет у нас другой кандидатуры на твою должность! Ты понял?

      Вечером после распределения первокурсники связались с Блэк-менором. Их ждали. К тому времени как прошёл вызов у зеркала в Блэк-меноре собрались все: Петунья, Дадли, Гарольд, Панси, Драко, Астория, Северус, Блейз и Айрин. Ответили сразу же.
      Из зеркала смотрели на взрослых три измученных мальчика, обиженных на весь мир.
      — Мальчики как у вас дела? — спросила Панси.
      — Плохо! — тут же ответил Джеймс. — Это общага! У нас даже нет своего туалета. Туалетная комната одна на всех и душевая тоже! Туда ходят через гостиную! Нам ночью придется одевать дурацкие мантии, чтобы сходить через холодную гостиную в дурацкий туалет!
      — Джеймс, ты привередничаешь! — прервал Гарольд. — В гостиной система отопления хорошо работает. Вы даже живёте по двое в комнате. Когда учился я, нас в комнате было пятеро! И никто не жаловался! И туалетная комната для мальчиков на всех факультетах одна!
      — Нас тут ненавидят! — монотонно продолжил Джеймс. — Хотя о чём я говорю… Заберите нас отсюда домой, пожалуйста…
      — Скорпиус, сынок, ну-ка давай ты доложи обстановку! — попросил Драко.
      — Приехали. Распределились в Слизерин. Поели. Заселились в комнату. Всё!
      — А по-подробнее? Про комнату.
      — Комнату дали одну на двоих размером с кладовку! — отрапортовал Скорпиус. — Койки узкие, но крепкие. Матрас новый и мягкий. Бельё чистое. За подушки из дома спасибо — пригодились! Алексу повезло больше, его сосед переселился и он в своей комнате живёт один, там хоть развернуться теперь можно.
      — Со старостой говорили?
      — Да, он считает нас идиотами. Хочет чтобы ни куда одни не ходили. Мы бы тут вообще ни куда не ходили, будь наша воля. Зачем нам учиться в этом Хогвардце? Нежели Панси не может нас всему этому научить?
      Драко тихонечко вздохнул, его самого посещали подобные мысли в начале учёбы…
      — Дети, а кормят там вас как? — задала главный вопрос Петунья.
      — Не особо чего, но есть можно, — честно сознался Джеймс. — Присылай тётя Туни мой горшок для чая. И заварку. Много заварки присылай. Чай тут в дефиците…
      — А пирог съели?
      — Съели. Если есть — присылай ещё. В ихней столовке на нас так смотрят, что кусок в горло не лезет.
      — Сын, ты так смело шёл распределяться, Гарри нам в думосбросе распределение показал. Ты у меня такой храбрый мальчик, такой смелый…
      — Это я, пап, со страху, — признался Скорпиус.
      — А о чём ты так долго со шляпой говорил?
      — Просил отправить меня домой, но эта тряпка не согласилась…

      Уже начался учебный год в Хогвардце, а крестник всё ещё ходил в волчьей шкуре и возвращаться в человеческое обличье не спешил. По этому поводу Лорд Блэк-Поттер имел долгий и мало результативный разговор со старшими женщинами объединённой волчьей общины, проживающей на землях Эссексов.
      Лорд требовал отчёта о всех предпринятых действиях и не желал понимать от чего нет результатов, динамика процесса его совершенно не интересовала. Женщины возмущались и упрекали Лорда в отсутствии опыта воспитания детей и незнании психологии подростков. В течении нескольких дней споров и взаимных упрёков пришли к составлению плана совместных действий.
      За каждым моментом жизни Тедди Люпина был установлен тотальный контроль.
      Тедди же с мелкими волчатами продолжал бегать по лесам Эссекс-менора и вечерами возвращаться домой. К положительным моментам в его поведении можно было отнести то, что он научился самостоятельно пользоваться каминной сетью.
      Дома Тедди нашёл наконец общий язык с Северусом. Мастер Зельевар подкармливал волка сладостями и красочно рассказывал какие ингредиенты хотел бы получить из леса земель Эссексов, не менее красочно поясняя для каких целей.
      Тедди, понимая свою нужность и полезность на ниве зельеварения, чего только не тащил в дом. Обслюнявленная «добыча» была бесплатной, но не лучшего качества. Поэтому уже в начале сентября из камина Блэк-менора вышагивал довольно крупный волк угольно-чёрного окраса и тащил в сторону наземной части лаборатории висящую у него на шее холщовую сумку со всякой всячиной.
      Женщины стаи с интересом наблюдали за тем, как Тедди с пустой сумкой в зубах бежал в лес, устраивал сумку возле дерева и укладывал в неё свою «добычу». И нет бы дичи наловил, нет — волк носил цветы, травы, корешки и другую ерунду растительного происхождения. Они просто ни разу не видели каким маниакальным огнём загорались глаза зельевара при виде этой ерунды.
      Как только сумка становилась полной, то прогулка в лесу заканчивалась, волк просовывал голову в длинные ручки сумки, вешая её себе на шею, и со всем присущим ему достоинством уходил в Блэк-менор через камин.
      Северус, который нашёл повод для Тедди посещать Эссекс-менор, был в восторге. Лорд Блэк-Поттер тоже был рад тому, что крестник чем-то занят, кроме поедания стряпни Петуньи и лежания на диване. Возвращение Криса Райта в школу вызвало у Тедди апатию и он прочно залёг на диване, прерывая ничего неделание лишь на приём пищи.
      Если Тедди не примет человеческий облик самостоятельно, Лорд Блэк-Поттер согласился с необходимостью насильственного вскрытия Ритуального Зала Эссекс-менора к Рождеству.

      Единственный волшебник-оборотень возраста Тедди уехал в Хогвардц, остальные же подростки держались на расстоянии, не считая себя ровней воспитаннику Лорда Блэк-Поттера. Едва только Крис Райт отправился учиться, то Тедди снова вернулся к обычному для него поведению одиночки.
      Под давлением Лорда Блэк-Поттера, женщины стаи решили принудительно вовлечь своего будущего Лорда в охоту. Увы, их затея была изначально обречена на провал.
      Тедди подчинился общим требованиям и принял участие в охоте, но едва волки загнали мелкого зайчика, как Люпин ринулся спасать добычу от чужих загребущих лап и оскаленных морд. Чёрный волк за лето обрёл довольно приличную физическую форму, а потому заяц у стаи был отбил и утащен к камину.
      Выслушав полный негодования и разочарования рассказ о «подвигах» крестника во время охоты, Лорд Блэк-Поттер поспешил домой, чтобы поделиться своими впечатлениями об услышанном с родственниками.
      Пока шёл рассказ, потрёпанный в бою волк возлежал на диване и изредка облизывал большим шершавым языком наглого зайца, сомлевшего на диванной подушке под волчьим боком.
      — Ну, если Тедди не хочет есть живого и волосатого зайчика, то с него нужно снять шкурку и потушить тушку с овощами! — предложила выход Петунья.
      — Мама! — возмутился Дадли, — это не мясо, а домашний питомец!
      Петунья привычно отмахнулась от высказываний сына про живность и попыталась изъять зайца. Но не тут-то было. Волк оскалился, зарычал и, вздыбив шерсть, бросился на Петунью.
      Панси завизжала, Северус выхватил палочку, а Гарольд, схватив за хвост, отшвырнул волка от тётки картинно упавшей в обморок прямо на руки Дадли.
      Повторной атаки волк не предпринял. Тяжело ударившись всем телом о стену, Тедди свернулся в клубок на полу и жалобно заскулил.
      Пока приводили в чувство Петунью, заяц свалился с дивана, шустро допрыгал до волка и с прятался за его телом.
      — Смотри, что ты натворила! — зашипел Дадли на Петунью, тыча пальцем в волка.
      — Я не понимаю! — обидела Петунья и тут же начала плакать.
      Панси уже сидела рядом с волком, гладила его по голове и уверяла, что никто его зайчика не отберёт. Тедди осторожно поднялся, взял зайца в зубы и, пошатываясь на каждом шагу, понёс ушастый предмет спора в свою спальню.
      — Так не должно быть! — ревела Петунья. — Волки не могут заботиться о зайцах!
      — Мама, каждое животное достойно заботы и защиты!
      — Хватит! Ты и так всю жизнь тащил в дом зверьё: то хромую собаку, то ворону со сломанным крылом, то облезлую кошку соседей. Пора уже перестать мыслить как ребёнок. Ты взрослый мужчина, тебе жениться нужно и детей заводить, а не зверюшек нянчить! За что мне это наказание-то…
      — Это не "за что", а от Рода Розье, — засмеялся Северус.
      — Это да, — подтвердила Панси.  — Нарцисса тоже не понимала, почему Драко всякое убогое зверьё домой тащит. У него была сова без крыльев и слепой кот. Я тоже понять не могла…
      — Это потому что все бабы — дуры! — торжественно уведомил Драко.
      — Это — да! — согласился Дадли.
      — А куда делся твой кот? — спросил Гарри.
      — Его сожрала змея Лорда, — сразу же поник Малфой. — Снежок почти никогда не выходил из моих комнат. Я забыл закрыть дверь и кота не стало…
      Северусу стольких нервов стоила трагическая гибель кота… Люциус тогда был в Азкабане после неудачи с Пророчеством. Нарцисса с Беллатрикс лихорадочно искали возможности смягчить гнев Тёмного Лорда.
      Дрожащий от ужаса крестник, с плескавшимся в зарёванных глазах блэковским безумием, вывалился из камина и упал в обморок. Драко популярно объяснили что будет с его матерью если он не примет метку и не исправит промахи отца, скормив кота Нагини.
      Метка была принята, но Малфой ещё очень долго винил себя в гибели Снежка, напирая на то, что «забыл» закрыть дверь. Белоснежный, слепой на оба глаза, кот по имени Снежок был настолько ленивым и жирным, что вряд ли сумел сам выбраться из комнат Наследника Рода.

      Вечером Северус пришёл к Гарольду, изволившему валяться на кровати.
      — Гарри, я понимаю, что не имею права вмешиваться в воспитание твоего крестника.
      — Да понял я! Понял! Нельзя было его за хвост об стену! Испугался я, понимаешь?
      — Я не об этом! Тедди — не оборотень! Животное, каким бы умным оно не было, никогда не сможет собирать в лесу ингредиенты строго по списку. Читать может лишь разумное существо.
      — Катарина говорила о том, что истинные оборотни сохраняют свой разум в звериной ипостаси.
      — Разум, но не социальные навыки. Тедди вытирает лапы об половик, прежде чем зайти в дом, спит на кровати, никогда не ест с пола. Он читает и пользуется каминной сетью.
      — Северус, не умничай! Скажи проще!
      — Тедди только внешне волк.
      — А ещё проще нельзя?
      — Можно. Твой крестник — метаморф. Волчья внешность — это осознанное изменение. Люпин или не хочет возвращать себе человеческую внешность или не может.
      — Но ведь это предполагает развитие Дара Метаморфизма, а Наставника у него не было.
      — За то у него был доступ в библиотеку Рода Блэк, где метаморфизм один из Родовых Даров и в Галерею портретов предков по линии Блэков…
      — Тедди сам нашёл эти книги?
      — Нет, Гарри, не сам. Это виноват я. Люпин считал метаморфизм бесполезным и я посоветовал ему, что почитать. Ты дал разрешение пользоваться библиотекой. Кикимер, под моим контролем, подобрал нужные книги.
      — То есть, Тедди не оборачивался?
      — Нет. Скорее всего обернулся. Вначале его поведение было похоже на волчье.
      — И с какого времени он притворяется?
      — Я думаю, что с середины августа…
      Тем временем Тедди, находясь в своей комнате, упорно старался стать человеком, кривляясь перед зеркалом. Очень хотелось высказать своё негодование крёстному. Старания и желания было мало. Тедди никак не мог понять сам процесс трансформации…

      Едва защита Гринграсс-менора была дезактивирована, шесть боевых пятёрок прошли на территорию поместья, обследуя каждый метр земли.
      В собственности Рода Гринрасс было достаточное количество земель, но само майоратное владение было достаточно скромным, состояло из старого донжона с пристроенными зданиями по оба крыла, окруженные небольшим парком. Несмотря на современный вид жилых помещений кое-где сохранились остатки крепостных стен, переходящих в кованную ограду парка.
      Остававшиеся без присмотра деревья и кустарники за годы сокрытия разрослись с удивительной мощью, уничтожив все подходы к дому. Пришлось последовательно прорубать тропу к центральному входу, ориентируясь на разбитые корнями куски асфальта, уничтожая лишнюю растительность. Снаружи дом казался застывшим во времени и относительно целым.
      А вот внутри дома в полной консервации этих лет застыло безумие. Сбитые с петель межкомнатные двери валялись на искорёженном полу. Разбитые половицы безобразно показывали плиты перекрытий. Обгоревшие остатки мебели, картин и разного тряпья валялись всюду. Боевики входили в дом со всей осторожностью, стараясь не наступать на мёртвые мумифицированные тела в истлевших аврорских мантиях. Консервация менора не позволила телам разлагаться, мумифицируя их.
      Вонь стояла как во вскрытом скотомогильнике.
      Гринграсс-менор похоронил всё живое в доме.
      Тела Лорда и Леди Гринграсс были довольно быстро опознаны и вынесены в сад.
      После того как Дафна опознала родителей, их тела были упакованы в мешки из белой холстины и переданы для погребения на фамильном кладбище.
      По расположению тел в аврорских мантиях легко было отследить их проникновение в дом и основные этапы боя в доме. Лорд и Леди очень дорого продали свои жизни, сражаясь за каждый шаг и погибли в бою.
      Среди тел валялись обрубки человеческой плоти и маленькие ссохшиеся трупики домовых эльфов.
      В этом доме нашёл свою смерть весь цвет Аврората. Те, кто сражались с Пожирателями Смерти за Хогвардц умерли здесь, открывая доступ к Ритуальному Залу Гринграссов.
      Ритуальный Зал пытались вскрыть при помощи артефактов, но безуспешно. Консервация менора прекратила как действия артефактов, так и жизни девяти магов в мантиях с отличиями Отдела Тайн.

      Повинуясь последней живой представительнице Рода Гринграсс, Ритуальный Зал Гринграсс-менора открылся и допустил чужаков до алтарного камня. Засохшими цветами был усыпал алтарь. Истлевшие фрукты лежали в чашах.
      — Ох, ёпт…! — выдохнул Мальсибер, накрывая голову Дафны полой своей мантии.
      Ритуальный Зал Гринграсс-менора был подготовлен к помолвке, Лорд и Леди готовились принять в свой Род жениха дочери. Усыпанный цветами Зал Гринграсс-менора ждал прекрасную невесту в белоснежных одеждах, отстоявшую своё право сочетаться браком с любимым. Но не дождался… Цветы увяли.
      Спустя почти десять лет вместо счастливой невесты к алтарю принесли безобразный человеческий обрубок. Вместо свидетелей пришли боевики, а вместо заклинателя — некромаг.
      Ритуальный Зал был очищен от цветов и пыли. Дафну устроили у алтарного камня.
      Злополучная скрижаль была плотно прижата к алтарному камню: каменная плита прямоугольной формы янтарного цвета с выбитыми на ней рунами, заполненная некроэнергией в концлагере Аушвиц во время Второй Мировой Войны. Проклятый абраксис явно читался на плите, его буквы складывались в число 365 — количество дней в году, что было типичным почти для всех фашистских скрижалей.
      — Гарри, ты готов? — спросил Мальсибер.
      Лорд Блэк-Поттер не был готов. О предстоящем ритуале он знал лишь в теории. Но медлить было никак нельзя — поэтому готов!
      — Леди Гринграсс?
      Дафна кивнула утвердительно и начала ритуал, запев Благодарение Магии.
      Алтарь пылал, поглощая бросаемые на него останки человеческих тел, найденных в доме, принимая их в качестве жертвы.
      Северуса вывели из Ритуального Зала, оставляя Гарри и Дафну у алтаря одних.
      Алтарь монотонно гудел. Надрывно завывая пела катрены Леди Гринграсс, вручая судьбу Рода в руки некромага.
      Когда всё стихло, Северус самым последним вошёл в Зал. Гарри и Дафна были определённо живы, они лежали на полу по разные стороны от алтаря. Алтарный камень мягко светился янтарным светом, полностью впитав в себя скрижаль.

      Он спал, казалось целую вечность спал, кутаясь в тепло и тьму. И вот однажды проснулся. Шевелиться не хотелось, тело уютно лежало на чём-то мягком, кто-то гладил его по голове. Знакомый мужской голос с чувственными обертонами и лёгкой хрипотцой что-то вещал о глупом мелком паршивце, не желающем взрослеть.
      В следующий раз он проснулся и лежал с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить где он и кто он. Хотелось познакомиться с тем мелким паршивцем, о выходках которого ему прочитали целую лекцию.
      — Гарри! Открывай глаза! Я знаю, ты уже не спишь! — велел знакомый мужской голос и его стали очень активно тормошить.
      Точно, вспомнил он, я Гарри…
      В глаза ударил яркий дневной свет, заставляя жмуриться.
      — Уй, не тряси меня, — зашипел проснувшийся Лорд Блэк-Поттер, — Пусти, у тебя на пальцах мозоли!
      Его развернули спиной к окну и приподняли голову на подушках.
      — Северус?
      — Да кто же ещё с тобой возиться будет, Поттер? — возмущался худой мужчина, на его лице застыло злобное выражение, но чёрные глаза сияли радостью.
      — Поттер, голова болит?
      — Не знаю…
      — Горе ты моё! — Северус тяжело вздохнул и снова стал гладить по голове мозолистой рукой, каждым прикосновением даря успокоение.
      — Поттер, мелкий ты паршивец, когда же ты наконец повзрослеешь и перестанешь быть идиотом?
      — Чего опять Поттер-то? Я — Гарри. Я — дважды Лорд и трижды Мастер!
      — Это да, только на умственных способностях это не сказывается. Ты чего с алтарём Гринграссов сделал?
      — А чего я? Я ничего… Эта дура сама виновата. С моей стороны — чистая самооборона!
      — Чего натворила Дафна? Что она тебе навязала?
      — Нет, не навязала, я от неё отбился. Прикинь, Северус, эта дура хотела умереть во славу Рода и навязать мне своего сына. Мне навязать «светлячка»? Что я с ним буду делать?
      — Я поговорю с Асторией. Поведение мисс Гринграсс было не допустимым!
      — Дафна жива?
      — Да, что с ней сделается, даже в сознании. Мелкий Блейз напугался сильно, еле успокоили, теперь от матери не отходит.
      — Лорда и Леди похоронили?
      — Да. Астория похоронила своих родителей пять дней назад. На кладбище у их менора. Вчера Астория похоронила погибших домовиков и закрыла менор.
      — Артефакты?
      — Все предметы, находящиеся в поместье были осмотрены Асторией, всё не принадлежащее семье Гринграсс доставлено в Блэк-менор и помещено в изолятор. Потом сам посмотришь, что с доставленным делать.
      — Давно я тут валяюсь?
      — Поттер! Валялся ты в Ритуальном Зале Гринграсс-менора, а тут ты лежишь на своей кровати в своей спальне и портишь мои нервы! Седьмые сутки уже. Жрать-то хоть хочешь?
      — Хочу!!!

      Накормленный и обложенный со всех сторон подушками Лорд Блэк-Поттер держал за руку Северуса и выслушивал причитания Петуньи по поводу собственной тупости и пренебрежениями своим драгоценным здоровьем, пока не уснул…
      — Гарри, не спи! — снова растормошил Гарольда Северус.
      — Ага, ладно. Тётя Туни своими причитаниями меня всегда в сон вгоняет, только не говори ей об этом…
      — Ты, дурья твоя грифиндорская башка, зачем ты засунул скрижаль в алтарный камень? Тебе же нормальным человеческим языком была разъяснена твоя задача: «припаять» скрижаль к алтарю. Ты должен был просто соединить каменюку с алтарем, а не засовывать её внутрь алтаря!
      — Я так и сделал!
      — Если бы ты так и сделал, то не лежал бы сейчас с истощением!!!
      — Сев, я это… растерялся. Цветы эти ещё… Они ведь к свадьбе готовились. Дафна должна была выйти замуж. Я даже представил её в белом платье. И Блейз. Этот ребёнок… Я не понимаю как этот мальчик может быть настолько светлым. К Блейзу Малфою не то что страшно подходить, рядом с ним дышать страшно, боясь испачкать его…
      — Ты думаешь Малфои не справятся с воспитанием Блейза?
      — Не знаю…
      — Ребёнком Драко Малфой тоже был «светлячком». Маленький белобрысый дракончик носился по Малфой-менору, его голосок звенел как праздничный колокольчик. Я думаю, что Драко справится. Ты знаешь, мой крестник очень активно тренируется. Он делает упражнения до тех пор пока не падает без сил. Ходить пока не получается, но чувствительность в ногах есть. Лейстрандж привлёк Драко и Асторию к проекту по созданию какого-то огромного грузового портала. Зачем тебе такой большой стационарный грузовой портал?
      — Ну, наконец-то, Кассиус взялся за дело. Я его второй год прошу заняться этим порталом. Ох, Северус, Лейстрандж настолько свободно обращается с пространством, что я не успеваю понимать его мысли.
      — Кассиус очень расстроился, когда понял, что кресло-коляска, созданная им для Драко, нарушает почти все основные аксиомы артефакторики.
      — Кассиус не понимает слово «нельзя». Я так и не сумел объяснить ему основные запреты и законы в изготовлении артефактов.
      — Рудольфус и Рабастан тоже не понимали слово «нельзя». Это у них семейное. Мучайся теперь! Уж я-то сколько мучился с фамильным поттеровским идиотизмом… Теперь твоя очередь…
      — Мои мальчишки на связь выходят или совсем заучились?
      — Выходят. Как и договаривались — через день. Пока всё хорошо, но учитывая наследственность Джеймса — это не на долго!
      — Ну, Сев, я же не виноват! Я никогда не стремился к приключениям на свой организм!
      — Знаю, приключения сами тебя находили.
      — Да. Но я просил мальчишек ни во что не встревать.
      — А давай поспорим?
      — На что?
      — Если Джемс и Скорпиус до Рождества ни во что не встрянут, то я буду тебе должен.
      — О, да! Мы с тобой будем праздновать Рождество вместе! В этом году тебе не судьба запереться в лаборатории с очередным супер-важным и супер-срочным заказом от которого зависит судьба человечества…
      — А если что-нибудь натворят, то ты рассмотришь предложение Паркинсона о помолвке.
      — Северус! Да сдалась тебе эта помолвка! Зачем мне жениться на Панси?
      — Ты Лорд и Роду Блэк нужен Наследник. Дети из пробирок не рождаются! Ты пойми, Панси для тебя самый лучший вариант: она чистокровная, не глупая, приятной внешности, умеет вести хозяйство, к ней хорошо относятся твои дети. Элайджа ради блага дочери никогда тебя не предаст.
      — Ага. Только я ей не нравлюсь. А я хочу нравиться. Понимаешь, Северус? Я хочу нравиться. Просто потому, что я — это я.
      — Да кто же не хочет? Я тоже всегда хотел найти женщину, которой буду нравится сам по себе. И я до сих пор не женат. Гарри, уймись, тебе давно пора понять, что отношения строятся на взаимной выгоде, а не мечтать о несбыточном. Не в сказке живём…

      Вся школа присматривалась к первокурсникам Малфою и Поттеру. К обоим мальчишкам на Слизерине относились как к бомбам замедленного действия. Малфой и Поттер держались друг друга, заселились вдвоём в одну спальню и единственным до кого снисходили общаться, был второгодник Алекс Смит. Все трое упорно учились, слушались сопровождающих, лишний раз не выходили из помещений факультета и ни во что не встревали.
      Всё было тихо и мирно, пока братья Найты с Грифиндора не возомнили себя гениями «взрывотехники». Майкл и Ник Найты подошли к краю стола Слизерина, где сидели Малфой и Поттер. Обозвав Скорпиуса пожирательским отродьем, Майкл плюнул в тарелку с супом Скорпиуса. У побледневшего Скорпиуса так задрожали руки, что он выронил ложку. Ложка скатилась со стола и со звоном ударилась об пол. Весь Большой Зал замер. И тут «сдетонировало».
      Джеймс резко вскочил и выплеснул суп из своей тарелки на Майкла, залив ему мантию. Не успел Майкл Найт опустить голову, глядя на пятно на мантии, как ему на голову была одета тарелка с супом Скорпиуса.
      Через несколько секунд Майкл схватил Джеймса за горло обеими руками.
      Скорпиус отмер и воткнул в руку Майкла вилку. И завязалась драка, в ходе которой два мелких слизеринца, используя посуду и столовые принадлежности, как подручные средства, избили двух старшекурсников с Грифиндора. Слизеринцы тут же встали из-за стола и выхватили палочки. Очень долгих пять минут никто не посмел вмешаться…
      Уже после декан Бёрк кинул в драчунов «ступефай». Позже Алекс Смит разжимал кулаки Малфоя, упорно выдиравшего волосы Ника Найта. Ещё позже, после осмотра колдомедиком Керроу, Малфой и Поттер вернулись в свою спальню, а Найты остались на ночь в Больничном крыле.
      А ближе к ночи, точно зная, что декан Бёрк отправил письмо Лорду Блэк-Поттеру с описанием их «подвигов», мальчишки, намазанные заживляющей мазью, по зеркалу связались с Блэк-менором, спеша рассказать свою версию произошедшего.

      Тедди Люпин был потрясён. Около полуночи поступил неожиданный вызов из Хогвардца. К зеркалу сбежались все кто был рядом.
      — Джей, Скорп, кто это с вами сделал? — зло прошипела Панси вместо приветствия.
      — О, боже мой! — воскликнула Петунья, картинно оседая на руки сына.
      — Избили или подрались? — спросил Дадли.
      — Опознать сможете? — задал главный вопрос Элайджа Паркинсон, больше всех потрясённый внешним видом детей.
      — А чего сразу мы-то? — возмутился Скорпиус, шмыгая разбитым носом.
      — Вот-вот, — поддержал Джеймс, — пусть их ихние родители опознают!
      — Э… так вы их победили и думаете, что победителей не судят?
      — А мы не победители, мы потерпевшая сторона, можно даже сказать, жертвы произвола, в силу возраста и весовой категории.
      — Дети, как это называется?
      — Это называется самооборона! — хором отрапортовали пацаны. — В пределах допустимого!
      Все взрослые резко обернулись к ухмыляющемуся Дадли. Дадли, всё лето гонявший мальчишек, был почему-то доволен ситуацией.
      — Тётя Туни, Дадли, Панси! — завопил Джеймс. — Помогите! Декан отцу письмо написал! А мы не виноватые! Они сами начали. Вернее бить их начал я, но они всё равно виноваты! Они моему Скорпиусу в суп плюнули! Заставить жрать суп со слюнями я не мог, поэтому одел тарелку с супом Найту на голову.
      — И что после этого нельзя было уйти?
      — Как уйти? — не понял Скорпиус. — Найты нас схватили и стали бить! Но мы отбились!
      Несмотря на вымазанные заживляющей мазью ядовито-зелёного цвета мордашки, виден был и вправленный нос Скорпиуса и заплывший глаз Джеймса.
      — Тётя Туни, у меня очки разбили. Иначе мы бы в драке и не сознались. Присылай скорее новые очки, а то тут читать надо много, а я без очков не могу…
      Тедди весь разговор просидел под ногами Дадли и с ужасом смотрел на избитых мелких. Его мелких избили Найты. Мелкого смешливого засранца Скорпа и тихого неконфликтного Джея.