Сепфора

Глава VII. Время для мести

Больно ли терять человека, который не сумел стать для тебя кем-то важным, родным? Сердце будто пропускает несколько ударов после услышанного, но слез или ощущения потери нет. Это, наверное, неправильно, только как исправить прошлое, не дающее покоя? Легче принять факт и перестать винить умершего, найти в воспоминаниях хорошие моменты и зацепиться за них. Чтобы облегчить собственное будущее…

Три дня Сепфора проводила практически в одиночестве, спускаясь изредка в общий обеденный зал. Джан постоянно следил за заживанием раны, а Дан старался избегать любых встреч с ученицей. Подобное поведение подводило к определенным мыслям, но девушка старательно их отбрасывала, ссылаясь на разыгравшуюся фантазию – сказывались прочитанные и еще читаемые книги с романтическим содержанием.

Но на утро четвертого дня произошли изменения. Робко вошедшая служанка протянула конверт и быстро удалилась. Сепфора, хмыкнув, быстро развернула его и начала читать. Возмущение сразу воцарилось на лице:

«Никому не говори о содержании послания, просто выполни требования. Это нужно в первую очередь тебе! Сегодня вечером надень любое платье и накинь сверху плащ, затем спускайся вниз и жди меня. Куда пойдем и зачем – пусть останется в секрете. Но, пожалуйста, что бы я не делал – не сопротивляйся. Так надо. Письмо уничтожь».

Подпись не стояла, отправитель был известен и так. Сначала Крейсторф посмеялась, но серьезный, приказной тон Дана смущал. Остаток дня прошел в раздумьях и метаниях: подчиняться или не стоит. Конечно, если Сепфора сделает по-своему, то получит выговор, только это и не наказание вовсе. Она в любой момент может собраться и покинуть особняк графа Жасари, в конце концов, жить есть где.

Подойдя к зеркалу, девушка взглянула на отражение. Уставший взгляд. Грустный. И одинокий. Дан и остальные подарили возможность почувствовать себя, пусть и на краткий миг, кому-то нужной. Дан… чего он добивается? Если любит до сих пор Псефору, даже зная правду, почему защищает другую сестру?

«Я поверю тебе. Снова», - приняла решение наследница Крейсторф и мысленно приказала служанке подняться наверх.

Лори, привыкшая к такому способу обращения, через несколько минут оказалась в комнате госпожи. Та уже надела бардовое платье, оставалось лишь зашнуровать.

- Вы очень красивая, миледи, - боясь сказать лишнего, негромко произнесла служанка и опустила взгляд вниз. Сепфора улыбнулась и выпрямила спину, когда ощутила сильное затягивание шелковой ленты. – Сейчас волосы вам уложу, и любой мужчина потеряет голову. Ой, простите, миледи, - на щеках выступил румянец смущения – о подобном сплетничать с хозяевами было неприемлемо. – Я…

- Все в порядке. Мне кажется, платье действительно смотрится соблазнительно, - польщенная похвалой, наследница в очередной раз посмотрела в зеркало.

Приятная на ощупь ткань мягко обхватывала руки, оставляя плечи совершенно открытыми и заканчиваясь треугольником с вышитым узором на тыльной стороне ладони. Подобный узор на плотной ленте золотистого цвета красовался также в верхней части наряда и на поясе, который находился чуть выше бедер. Талия выгодно подчеркивалась затянутой шнуровкой на спине. Дышать, конечно, стало гораздо проблематичнее, но… главное сейчас показаться Дану во всей красе. Тем более, низ платья был свободным и с удлиненным шлейфом, ходьбе ничто не мешало.

Подхватив ладонью край наряда, Сепфора отошла в сторону и два раза крутанулась вокруг себя.

«Всегда мечтала так сделать», - мысленно рассмеялась Крейсторф и присела на стул.

Лора, привыкшая ко вкусам госпожи, быстро сориентировалась с прической, приподняв волосы и перевязав их лентой в легкой и незамысловатой косе. Лишь некоторые пряди выбивались из общей массы, создавая эффект умышленной небрежности. Шею специально девушка оставила открытой, предполагая свидание у вечно замкнутой хозяйки. Как-никак, а слухи об их отношениях с сыном графа ходили уже несколько дней.

- Готово, миледи, - удовлетворенная собственной работой сказала Лора, ожидая реакции. Но Сепфора лишь кивнула и улыбнулась краешками губ. Этого было достаточно. Поклонившись, служанка покинула комнату.

Почти следом за ней ушла и сама наследница, накинув плащ. По чудесному стечению обстоятельств не встретив никого по дороге, она прошмыгнула на улицу и огляделась, ища взглядом учителя. Но вечерняя темнота мешала полному обзору. По наитию девушка медленно зашагала к качелям, вскоре остановившись – накатило ощущение знакомой ауры. Не успев обернуться, наследница почувствовала сильную хватку за руку.

- Доверься мне, - шепнул Дан и потащил ученицу за собой.

Возле конюшни уже стоял, фыркая и ударяя передним копытом о землю, Пепел. Подсадив спутницу, Жасари разместился рядом. Абсолютно ничего не понимая, Сепфора молча подчинялась, сдерживая эмоции возмущения. Мужчина же постоянно подгонял коня, направляясь в неизвестном направлении.

Вскоре они остановились напротив каменной дорожки, освещенной горящими факелами. Жестом Дан указал, что они прибыли и спустился на землю. Ученица последовала его примеру. Привязав лошадь к столбу, Жасари взял девушку за руку и подвел к невысокой постройке.

«Храм?» - удивилась она и взглянула на спутника, но тот уверенно прошел внутрь.

Приглушенный свет от немногочисленных свечей заполонил пространство. Возле каменного женского образа виднелись цветы или чьи-то личные вещи, свидетельствующие о продолжающемся поклонении. Хотя Вединер ввел частичный запрет на почитание богов, люди ослушивались и приносили дары. Суровое наказание за ослушание не предусматривалось – правитель не желал казаться в глазах подчиненных тираном, но и прежние традиции ему не симпатизировали. Пришлось пойти на вот такой компромисс.

Приблизившись к образу, Дан присел на колени и потянул за собой спутницу. Затем отвязал от пояса какой-то небольшой мешочек и положил содержимое на возвышающуюся платформу. Два тонких колечка разного размера сверкнули яркостью золота. Чуть повернувшись к девушке, он снял с нее капюшон, сглотнул и заговорил уверенным и твердым голосом, хотя в глазах мелькало сомнение: