Сердца. Сказ 3.

Бог

– Разрешите, Богиня, пригласить вас на прогулку? – обращаюсь я к задумчивому лицу.

Женщина прижимается к лошадиной шее — жилистой и дрожащей. Парный взгляд ударяет в ответ.

– Из меня дурной компаньон для прогулок, а друг – ещё хуже, – певуче выдаёт Луна и – словно бы на прощанье – похлопывает лошадь. – Думаю, я вынуждена оставить вас.

И силуэт её начинает отдаляться. Как скоро бойкий нрав позволил выкрутиться и избавиться от надоедающей беседы.

– А если я приглашу вас повидать обитель самой Смерти, вы согласитесь?

Запрыгиваю на лошадь и медленно гарцую подле женщины.

Луна смеётся и снисходительно поглядывает:

– Это еще более безумное предложение, не находите?! О, я не знаю всех поверий и суеверий, имеющих место быть в пантеоне не верующих и веру только в себя признающих, но, кажется, отправиться к Смерти домой — идея не из лучших.

И женщина опасливо смеётся, но опасливо — напрасно; я речи гнусными или обидными не нахожу. Восторгаюсь остроумию и утверждаю, что дом мой - не совсем дом, а если и дом — то только малой частью.

– Вы умеете заинтриговать, но, прошу меня простить, согласиться я не могу. Виной тому предубеждения иных.

И Луна пожимает плечами.

Прошу объясниться и внимаю следующему:

– Моё пребывание среди всех этих «законных» Богов — итак припирает их и не даёт покоя; любая оплошность – в ту же секунду огласка с преувеличением, любая ошибка – в тот же миг притесняет каким-то образом и их. Меня не любят Боги, а люди мало верят. Если я потеряю и эту высоту – рухну вовсе.

– Я поговорю! – обнадеживающе бросаю я и подтягиваю поводья.

Лошадь, а вместе с ней и бредущая женщина, останавливается.

– Что это значит?

– Я поговорю и с Богами, и с людьми. И положительно настрою их по отношению к вам и Монастырю.

– ...на условии? – быстро догадывается Луна.

– Вашего согласия. Вы навестите меня.

Я протягиваю руку и немедля получаю женскую руку в ответ. Богиня прытко взбирается на лошадь и, обнимая её за гриву, велит мне начинать прогулку.

– Вы не пожалеете.

– Охотно в это верю.

И в тот же вечер она сидит перед костром у речушки и плетёт прекрасные венки из дурман-травы. Красные соцветия – контрастом лежащие на фоне её чёрных одежд – обнимают голову и вплетаются в графитовые волосы.

И женщина удивляется рассекающей долину реке, на что получает ответ: это подарок от Боги Жизни — как вечное напоминание; а люди прозвали её Летой...

И женщина восхваляет скромную, но прекрасную рощу, находящуюся подле, на что получает ответ: это подарок дляБога Жизни — как вечное испытание: смерть способна создавать и взращивать.

И женщина восторгается отсутствию дома на этих, крещённых моими, землях и образу жизни вечного скитальца, на что получает ответ: все земли – без исключения, и даже любого мнимого бога – принадлежат мне, а потому Бог Смерти волен кочевником перемещаться с места на место и подолгу нигде не задерживаться.

– Однако теплей всего вам здесь, – загадочно улыбается женщина и приступает к изготовлению второго венка.

Я переворачиваю запечённые плоды, вороша в костре острые спицы, на кои они насажены, и спрашиваю, отчего сложилось такое мнение.

– Когда мы пришли, место для костра уже было уготовлено. Да и люди одарили проходящую здесь реку именем реки из старого мира, – отвечает Луна и протягивает крепко держащиеся друг за друга цветы.

Не двигаюсь и подарок не принимаю, на что гостья моя ступает близ и покрывает голову самостоятельно.

Мог ли я назвать её безумной женщиной?

– Это ваш дом, – подводит Луна. – Без дома в привычном понимании. Возможно, то, к чему привыкли мы – обыкновенные, вам попросту не нужно. Пока что или вообще.

– Пока что? – цепляюсь я и протягиваю сготовленную вицу фруктов.

– Когда-нибудь вы захотите осесть. Даже птицы прекращают свой полёт, дабы свить гнездо.

И Луна раскусывает горячий плод.

– Как ваше самочувствие? – спрашиваю я.

– Почти не болит, - отвечает она, подразумевая сердце и личное.

– Как ваша работа? Справляетесь с обязанностями Хозяйки Монастыря?

– Может, спросите то, что действительно не знаете?

– Думаете, я слежу за вами?

– Вы явились в монастырский сад, когда я уколола руку о шипы розы и кровью обняла стебли. Совпадение?

– Почему же я не пришёл раньше? Когда вы в самом деле нуждались в добром слове друга?