Сердце бунтарки

Глава 2. День первый. Битва вторая.

Глава 2. День первый. Битва вторая.

Данте Дезмнод

Утро. Очередное паршивое утро. Уикенд пролетел, махнув на прощание рукой, даже не оставив обратного адреса. Впрочем, вряд ли я захочу вернуться в этот ад, по мотивам сказок братьев Гримм. Да-да, тех самых, которыми, на мой взгляд, детей можно только пугать, а не укладывать спать и надеяться, что они не обмочат матрац. 

Все выходные мне пришлось торчать дома, вместо того, чтобы оттянуться с друзьями перед новым семестром. Но что поделать? Необходимо было «познакомиться с новой родственницей и укреплять семейные узы». Тьфу, блин. Конечно, можно было взбрыкнуть и слинять, но в этом было мало толка. Лучше пока сыграть матери на руку, раз она хочет поиграть в семью. А там видно будет. В любом случае, от меня не требовали чрезмерного участия. Так, присутствие и пара улыбок в час, чтобы было видно, что я не сдох. Зато теперь я почти счастлив вернуться в академию. Никогда так не стремился к знаниям, как в этот понедельник.

Я просматривал новости в социальных сетях, игнорируя тонну сообщений от «Данте, ты приедешь?» до «Данте, я скучаю и голая!» и лениво поедал сухой завтрак. Глазированные хлопья вперемешку с разноцветными маршмеллоу плавали в шоколадном молоке. «Лаки чармс»* - мой излюбленный завтрак с детства. Конечно, я не признаюсь об этом общественности даже под страхом смертной казни. По официальной версии, изложенной симпатичной журналисткой в одном из моих интервью, по утрам я успеваю лишь выпить крепкий кофе и, в лучшем случае, съесть пару тостов с сыром. Почему так? Потому что кофе выглядит брутальнее, нежели шоколадные шарики, или, боже упаси, звезды и радуга от «Лаки Чармс». Откуда в этой схеме взялся поджаренный хлеб? Понятия не имею. Импровизировал. В конце-концов, это так по-американски! Фанатки остались довольны.

Дом радовал своей тишиной. Прислуга испарилась из зоны моей видимости. Мама, распустив крылья, упорхнула на встречу со своим потенциальным мужем куда-то за границу штата. Напоследок успев взять с меня обещание «быть молодцом» и «довезти девочку до академии». Девочку. Да без проблем, только в доме нет ни одной девочки.

Будто почувствовав, что мои мысли направились в ее сторону, Роберта прошла на кухню, шлепая босыми ногами по кафелю. Шлеп-шлеп-шлеп. Раздражающий звук ее ступней – именно с ним разбилось мое утреннее спокойствие. 

Она беспрерывно зевала, как будто не спала год. Хотя, судя по звукам из ее комнаты, сестренка и правда забыла о том, что ночь - для сна, а не музицирования. Переборы гитары доносились до четырёх утра, не меньше. Все это время я мечтал зайти в ее комнату и завязать морским узлом все, что можно: от струн инструмента, до ее рук. Может, поставить ей звукоизоляцию? О, или предложить матери переселить рокершу-любительницу в гараж? Ведь именно там, в недоступном для людей, имеющих слух, месте, они (рокеры) и должны собираться, верно? Я воодушевился идеей, но вовремя осекся. В гараже стоит моя тачка. С этой идиотки станется её поцарапать.

Боже, неужели я всерьёз породнюсь с «этим»? Я вновь посмотрел на «сестрёнку». Роберта, одетая в белую майку и серые широченные шорты, которые могли принадлежать мужчине, играющему в баскетбол в свободное от выпивки время, но никак не девушке, открыла дверцу холодильника. Постояла в задумчивости, глядя в его подсвеченное внутренними лампочками содержимое. Затем почесала затылок, очевидно, пытаясь собрать хоть какие-то мысли в пустой голове. И, наконец, достав из недр холодильника упаковку сока, стала жадно пить. Да, прямо из горла. Отерев рот рукой, она вернула бутылку на место. Я поставил мысленную галочку не пить из неё. Вообще не из каких бутылок. Да что там... Заведу себе отдельный холодильник.

А она, стоит отдать должное, неплохо освоилась тут за каких-то пару ночей. Фразу «чувствуй себя как дома» это подобие на человека разумного поняло буквально и постепенно превращает Дезмонд-хаус в свинарник. Стоит ли говорить, что ее вещи я стал с завидным постоянством находить то в гостиной, то в библиотеке, то в ванной… Я не расстраиваюсь. Просто перекладываю их. Обычно, в мусорное ведро.

Роберта вытянула тарелку с сэндвичами и, поставив ее на стол, уселась. Заодно почесав голую ногу. Она точно девушка? Вот точно?!

-Если бы ты сейчас ещё яйца почесала, я бы даже не удивился. - Расщедрился я на умозаключение.

-Хочешь, твои почешу? У нас и чесалки имеются. Выбирай любой размер. - Она кивком указала на кухонные ножи, стройными рядами стоявшие в деревянной подставке на кухонном островке. - Заодно решу одну очень важную проблему человечества.

Ох. Я пожалею об этом:

-Какую же?

-Лишу тебя возможности оставить потомство. Ещё пару поколений таких идиотов мир просто не переживет.

И всего-то?

-Знаешь, - Я откинулся на спинку стула, попутно вытерев губы салфеткой и бросая её в тарелку с наполовину доеденными хлопьями. Завтрак я точно продолжать в этой компании не буду. - Не факт, что ты опоздала со своими угрозами. Понятия не имею, вдруг, где-то уже есть мои потомки.

Зачем я это сказал? Черт его знает. Да ещё осклабился. Но мне до зуда под кожей хотелось показать ей свою «лучшую» сторону. Девчонка вскинула брови, на удивление, весьма красивые и аккуратные. Значит, она следит ещё за чем-то, кроме расписания рок-фестивалей.

-Ты серьёзно считаешь, что этим стоит хвастаться? Что ты, теоретически, обрюхатил какую-то девушку и бросил её с ребёнком, о существовании которого и понятия не имеешь?

Я безразлично пожал плечами:

-А кому не плевать?

-Ох, не знаю. Может, этому самому ребёнку, который растёт без... - Она осеклась, не закончив предложение, и внимательно посмотрела на меня. Слишком внимательно.

-Без отца что ли? - Я встал, намекая на то, что разговор окончен.