Сердцеграмма. Проклятие. [редактируется]

37 глава. Руна.

  Я вновь уселась за учебники. Прошло достаточно много времени и в комнату зашла Фелидия Премкус (та самая профессорша). Довольно добрая женщина, но строгая и требует дисциплины. На вид ей лет пятьдесят, но она довольно высокого роста с длинными чёрными волосами, заплетенными в гульку. Носит очки, но проблем со зрением я у неё не замечала.

— Изабелла, ты выучила всё что я тебе дала? — прищурила глаза и подозрительно окинула меня взглядом.

— Да. Рукописи с рунами, книга «Том об Отражении» — хотя там по-моему все тридцать томов — и начала книгу «Зельевар».

— Хорошо. Ты даже обгоняешь план! Так что пойдём со мной. Я хочу тебе показать одно место. — я кивнула и убрала книгу.

  Поднялась с кресла и последовала за Фелидией.

  Мы шли в неизвестном мне направлены, даже Мэй никогда меня не водила сюда. Вокруг стало слишком много птиц. В основном — вороны. Чёрные и белые птицы, никаких красок. На секунду мне даже показалось что весь мир стал черно-белым под стать существам.

  Вскоре мы дошли до огромной поляны с множеством плит. Везде лежали белые или чёрные розы, а если быть точным, то где-то в далеко виднелись плиты с чёрными розами, но из количество было просто мизерным по сравнением с белыми. Мы нашли девятый ряд и последовали вдоль пока не дошли до самого ''края'' между чёрными и белыми. Тут я увидела надпись на плите.

  «1979 - 2001 г.

Софи Шефелд

Вспоминаем, любим, скорбим...»

  Забудет все мои слова о ступоре. Вот сейчас... Это был шок, ступор, паралич и оцепенение в одном флаконе. Моя родная мать... Вот тут? Под этой плитой? Ноги не держали и я просто упала на колени.

— Я не буду мешать. — уходя, проговорила мадам.

  Минута молчания с моей стороны. Я даже не принесла цветы на её могилу.

— Ну привет. Мама...

  Опять молчание. А что можно сказать могиле? Человеку которого ты видел в возрасте пары месяцев? Первый и последний раз.

  Получается, я всю жизнь жила с чужим мне человеком?! Отец ''умер'' когда мне было шесть, а мать так вообще давным-давно умерла. А бабушка? Она мне родная, да? Да.

— Знаешь, хоть я не помню тебя. Но безумно люблю. И по рассказам сделала вывод ты — хороший человек! Прости за все мои дни в неведение. Прости за то, что не приходила к тебе. И за то, что так поздно узнала.

  Как бы странно не звучало, но я обняла плиту... Будто обнимаешь старого друга, живого, самого что ни на есть живого человека. Спокойно.

  И в этот момент я рукой нащупала какие-то надписи сбоку. Меня это удивило. Что ещё можно писать на могиле?

  Я обошла плиту и увидела руну. Хорошо мне знакомую. Сердцеграмма. И...

Твою ж! Надпись... «Береги себя, Шели. Этот символ пророчит твою жизнь!». И вот что бы это могло значить? Кто это написал? Кому это послание? Мою родную маму звали Софи. Кто такая Шели?

  Я покинула это место из-за нехватки воздуха в легких. Мне просто стало плохо, там находиться, рядом с мамой... Горечь, печаль, отчаяние во мне — душили. 

  Сейчас, глядя на другие могилы. Я видела что цветы были не такие уж и белые. Некоторые уже начинали увядать, некоторые пожелтели и высохли, но у мамы на могиле были свежие белые розы, пахнущие на всю округу, на лепестках была утренняя роса и это смотрелось бы весьма нежно если бы не гробовая пластина.

— Все розы разные. Это зависит от того, насколько хорошо помнят этого человека, часто ли навещают его, тут... — она кивнула на ряды.

  Кто мог навещать маму? Может отец? А обо мне он что, забыл? Отлично...

  Мы пришли в дом к бабушке и меня опять усадили за учебники. Мадам ушла, а я не могла сконцентрироваться на книге. Просто зарыдала... В этот момент ко мне пришла Мэй и, увидев меня, подбежала и крепко обняла.

— Что случилось, родная?

— Я... я... ходила к маме... — и снова мои всхлипы заполнили дом.

  Наверное долго меня пришлось успокаивать. Разговаривать со мной чтобы отвлечь, какая же я жалкая... Но искренне благодарна Небесам за подругу.

— Можно тебя порадовать? Или... я не вовремя? Просто хотела поднять настроение... — и тут у неё будто бы какой-то приступ случился, заикается, глаза бегают.

— Да говори уже.

— Марк, предложил мне окончательно выйти за него! — выпалила и замолчала.

— В смысле окончательно? Марк? Что я пропустила? А тогда, на выпускном? А как? Он же... а ты же... — челюсть по-моему с грохотом упала на пол и будь там ещё один этаж под нами, и пробила бы его потолок.

— Тогда был просто подарок, а сегодня сознался что уже все организовал и даже без меня, но я всё равно согласна! 

— Марк? Наш Марк?

— Ну, ну, да... Я думала ты знаешь что он фэйри...

— Откуда?

— От Даниэля, он же его... хранитель...

— Очешуенно! — брат моего парня — его хранитель, а я и не знаю.

— Отец Марка фэйри и его гены победили гены матери Даниэля и Марка. 

— Очешуенно... — просто брак слов. Что ещё в этой жизни я пропустила?