Серёжка... на пузе

Серёжка... на пузе

Не плачь, мой маленький, не плачь:
Здесь каждый сам себе палач – и сам свобода.
И кум глухому королю.
Я всё равно тебя люблю!
А в чём природа
Твоей предательской любви?
Не говори мне, не трави знакомых баек,
Единой правды в мире нет!
И там, где морщится поэт
Встаёт прозаик.

Анна Полетаева

Любовь – это… это Любовь! Это самое совершенное, гармоничное, возвышенное эмоциональное и психическое состояние, доступное по-настоящему счастливому человеку. Это сокровенное таинство, сверхъестественная мистическая благодать, бесценный дар, колдовство, безусловный творческий талант, живительная магия, если хотите.

Дать определение уютной эйфорической невесомости, в которую погружаются влюблённые, познать глубинную суть волшебного гипнотического транса, поднимающего обыденность бытия на недосягаемую высоту, попросту невозможно.
Можно изучить тысячу трактатов, прочесть миллион многотомных романов о любви, две тысячи сто двадцать семь серий Санта Барбары просмотреть, премудрости психологии семьи и брака досконально изучить… и ни разу не влюбиться.
Конспекты и графики, теории и тренинги, даже обширная практика ни-че-гошеньки к познанию волнительного чувственного притяжения не добавят. Пока сам не испытаешь на себе ликующего восторга от трепетного томления при виде любимого – по сути ты абсолютный девственник, даже если успел совратить без чувственной привязанности десяток наивных партнёров.
Прямая линия как это ни странно состоит из бесконечного множества отдельных точек. Одну пропустил – получилось тире, а это уже совсем другая история.
Когда мальчишечка лет пяти утром после обильного прилива бегал по берегу и бросал в воду медуз и ракушек, вынесенных на берег, мама сказала ему, что он зря старается, потому, что природу невозможно исправить.
– Любая смерть – это продолжение какой-то иной жизни, – говорила она малышу, – бесконечная, очень несправедливая пищевая цепочка. Вода прозрачная, чистая, несмотря ни на что. За этим следят миллионы невидимых глазом микроорганизмов. Человек не должен вмешиваться в естественные явления мироздания.
Ребёнок ответил, – а эта ещё живая. Может, у неё малыши родятся. Ты видела когда-нибудь медузовых деток?
А ведь мальчуган прав. Судьбу, её ещё создать нужно. Она, наша капризная неизбежность, рождается молодой, эксцентричной, скорее всего хохотушкой и шалуньей, наверно никак не насмотрится в зеркало, где интересно, загадочно, пока не изведаешь на вкус, не дотронешься, не рассмотришь, не примеришь к себе. Её всё удивляет и шокирует.
Рыжеволосый юноша хочет иметь чёрные кудри. Худой и хилый мальчишка мечтает о коренастой с рельефной мускулатурой фигуре. Ребёнок торопится как можно скорее стать взрослым, которому можно всё, красавец страдает от несовершенства пропорций тела, хотя все вокруг завидуют его внешности.
Мы такие, какими нас создала природа. Абсолютно ничего невозможно исправить, потому, что всегда есть то, чего не достаёт, сколько бы мы ни пытались стать совершенными.
Серёжка Самарин – худой как щепка юноша под два метра ростом, субтильный, замкнутый на внутренних семейных отношениях, со скрипучим, истинно мужским глубоким басом, никак не вяжущимся с внешним видом. Таким голосищем проповеди с амвона читать, сольные торжественные литургии прочувствованно петь, но характер и сущность его нисколько не соответствуют данному обстоятельству.
Не сказать, что юноша маменькин сынок, но всю жизнь находился под бдительным присмотром исключительно женским. До десяти лет с разновозрастными тётками спал, некоторые из которых всего на несколько лет старше его были, благо их много и каждая души в нём не чаяла.
Когда его повзрослевшего выгоняли на свою кровать, мальчишка басом потешно скулил, — ну можно я с Любкой лягу, она горячая, мяконькая!
Кто же ребёнку откажет – конечно, можно.
– Сергунька, маленький мой… ну иди же скорей к любимой няньке!
Семнадцать лет парубку было, а щедрые на заботу любвеобильные дамы из его семейного прихода, не дозволяя естественным образом взрослеть, пылинки повседневных забот с тела юного недоросля подобострастно сдували, сопровождая назойливое попечительство неусыпным контролем каждого шага: не дай бог случится с ребёнком чего! Мальчонка совсем. А ну как обидит кто!
Что и произошло в итоге, несмотря на сурово-непреклонный надзор. С одного единственного взгляда пал долговязый баловень к ногам златокудрой прелестницы, наповал сражённый неведомой романтической страстью.
Взмахнула девчушка пушистыми ресничками-крылышками, метнула пристальный сероглазый взор и пронзила насквозь чувствительное сердечко. Спасения нет!
Стремительные, необычайно яркие события завертелись неистовым головокружительным вихрем, заполняя мысли и чувства сладким туманом трогательно-сентиментальной влюблённости, суля волшебные наслаждения, одно прекраснее другого, соблазняя возбуждённое воображение ещё более прекрасными, но пока неизведанными приключениями в сказочном мире хрустальных грёз.
Наташенька – пигалица чуть не вдвое меньше Сергея ростом, но серьёзная не по годам и решительная девушка, взяла быка любви за увесистые рога.

Ужас, она сокрушила исполинскую мощь правильного во всех отношениях воспитания одним движением души, заставив застенчивого, но впечатлительного и доверчивого юношу сразиться с мамками и тётками, предъявившими неопровержимые доводы об обманчивой природе и необыкновенной хрупкости коварной сущности первой влюблённости, дающей всходы и зацветающей на ниве простодушной наивности.
Понятно, что победила в итоге молодость и бескорыстные, но наивные романтические чувства.
Спустя малюсенький по меркам человеческой жизни срок невинная дива принялась стремительно раздаваться в боках. Ветром ли надуло или непорочное зачатие произошло – кто там чего разберёт у детей неразумных, стремительно сканирующих природу бытия.
Сердце, руководящее чувствами и разумом, никакого отношения к мудрости и рассудительности не имеет, – тук-тук! Кто там? Почтальон Печкин… принёс вам привет от вашего мальчика.