Серная кислота

Неопознанный труп на городской свалке

********

Глава 1-я.

1989 год.

Городская свалка.

Август месяц.

07 часов 04 минуты по местному часовому поясу.

- Орудовали, несомненно, кислотой. Неаппетитное зрелище, скажу я тебе. Если плеснуть на кожу чуток разъедающего химиката, плоть становится мягче воска.

- Думаешь?

- Уверен. Приходилось сталкиваться. Этот парень погиб уже давно. Застыл и окоченел. Облили где-то в другом месте, предварительно задушив, затем привезли сюда в багажнике машины и втиснули в этот убогий барак. Протекторы шин заметил? Автомобиль словно с цепи сорвался, покидая место в какой-то панике. Работали, выходит, не профессионалы, какие-то залётные гастролёры. А применяли явно серную.

- Откуда такая уверенность?

- Сужу по состоянию воздуха. В нём не витают ядовитые пары. Большинство иных кислот, концентрированных, заставили бы нас раскашляться ещё на пороге.

Первый оперативник с потешной фамилией Воронин прижал платок к слезящимся глазам, подавляя острое желание чихнуть. Второй, с не менее забавной фамилией Белявский, стоял рядом, склонившись над изуродованным лицом окоченевшего трупа. Оба, почти сгорбившись, протиснулись в узкий проход самодельного барака, которых на заброшенной городской свалке было, что тараканов в убогой кухне. Местные бездомные обитатели строили такие временные жилища, пока позволяла летняя погода. Зимой они перебирались в канализационные ямы с тёплыми трубами обогрева.

- Кислотные ожоги не убивают, если только не пострадали обширные участки тела, - продолжил первый оперативник, морщась от миазмов испарений, фотографируя скорчившееся тело. – Но даже тогда жертва погибает медленно, часами. А насильно скармливать человеку, с которого стекают потоки серной кислоты, целый пузырёк снотворного – и неудобно, и глупо. Оно-то действуют едва ли не быстрее кислот.

Кругом, куда не кинь взгляд, громоздились многотонные горы отработанного мусора, издававшего вонь на всю прилегающую территорию. Высились груды истлевших перегнивших овощей, от которых сплошными потоками в специальные канавы стекали ручьи смердящей слизи, похожей на гной. По проезженным колеям от мусоровозных машин бродили бездомные отъевшиеся собаки, совершенно не обращая внимания на непрошеных гостей. Свалка была громадной. Она простиралась едва ли не до горизонта, высясь своими холмами, над которыми кружили стаи ворон, галок и грачей. Казалось, вся пернатая братия собралась здесь на бесплатное пиршество. По левую сторону располагались груды исковерканной техники, сломанных приборов и прочей ненужной рухляди. Дальше сплошными кучами шли разлагающиеся продукты всевозможных отбросов, издавая тот самый омерзительный запах, заставлявший прибывших едва ли не выворачивать желудок. Целые горы изношенной одежды, обуви, рванья, сломанных колясок, согнутых колёс от велосипедов, сотни ящиков и тысячи жестяных банок из-под консервов – всё это, можно сказать, изобилие было, однако, рассортировано по кучам, отчего у оперативников от удивления поднимались брови.

Группа отдела криминалистики прибыла сюда на двух машинах несколько минут назад, вызванная сторожем свалки. Они были несказанно изумлены, что на чадящей смрадом громадной свалке существует какой-то сторож, ночующий в будке при въезде в неё. Какой нормальный человек будет охранять всеми забытую и заброшенную свалку, далеко от города, не получая при этом никакой зарплаты? Только умалишённый и сумасшедший мог заниматься таким, в общем-то, совершенно бесполезным делом. Однако, существуют же сторожи, скажем, на тех же кладбищах. Верно?

Так думали оперативники, глядя на тщедушного старика с небритым, осунувшимся лицом, от которого разило свежим перегаром. Он-то и вызвал по телефону сотрудников отдела.

Сейчас двое из них стояли, склонившись над трупом, пытаясь определить мотивы убийства, а заодно и узнать личность погибшего. Кожа на нём пошла бурыми чёрными пятнами. Руки, прижатые к лицу в безнадёжной попытке защититься, представляли собой сплошные волдыри пузырящейся кожи. Лицо оказалось разъедено до неузнаваемости. Да и лица-то, собственно, уже не было как такового. Оно попросту исчезло, превратившись в полное кровавое месиво чего-то изуродованного и отталкивающего.

- Здесь кислоту применяли с достаточной злобой и в изобилии, - констатировал Воронин. – Лицо, словно корова языком слизала. И пол со стенами вылизан дочиста. Такое ощущение, что после того, как приволокли труп, ещё успели шваброй с хлоркой поработать. Даже пыли не осталось. Тогда, отчего так спешно и едва ли не в панике покидали место? Следы шин оставили глубокий вираж, словно их занесло на развороте.

Его собеседник тем временем передавал по рации:

- Так точно. Мы уже на месте. Обнаружен труп мужчины, ориентировочно лет тридцати, с явными признаками насильственной смерти. Что? – он покосился на снующих туда-сюда фотографов. Два криминалиста снимали отпечатки, накинув на лица медицинские маски. Миазмы гнилых испарений заполняли всё прилегающее пространство.

- Нет. Орудием убийства тут и не пахнет. Никакого выстрела или ножевой раны. Просто задушен. Так точно. Применялась серная кислота. Что? Да-да, именно серная. Но мы возьмём пробы с участков изъеденной кожи, в лаборатории потом определят точнее.

Он несколько секунд слушал указания по ту сторону связи, затем, толкнув коллегу в бок, скосив глаза на рацию, отчитался:

- Да. Погрузим тело в санитарную машину. Если бы не сторож свалки, позвонивший нам с утра – неизвестно, сколько бы провалялся здесь этот труп, разлагаясь до костей. Самое удобное место спрятать концы в воду. Что? Так точно. Сами удивились, что здесь ещё присутствует какой-то сторож.

- Вы говорите, - донеслось из мембраны трансивера, - что труп сполз по стене и сидит на полу, привалившись спиной к стене, скорчившись, закрывая лицо разъеденными руками?

- Там и лица-то толком нет. И документов. Изъеденная кислотой одежда висит лохмотьями. Но ботинки дорогие. Карманы все пусты. Нет даже каких-либо ключей с брелком.