Серый пилигрим

Часть 5: Леонард. Глава 4

Потолок над головой нависал куполообразными секциями, опирающимися на толстые квадратные колонны.  Казалось, будто переходишь из одной пещеры в другую. Сходство усиливалось из-за прохлады, царящей в погребе и заставляющей то и дело поёживаться от неприятного зудящего ощущения между лопатками.

В мерцающем свете фонаря мимо проплывали стеллажи с ромбовидными ячейками, бесконечные ряды торчащих наружу бутылочных горлышек похожи на жерла пушек, выглядывающие из орудийных люков. То там, то здесь к полкам прибиты маленькие деревянные таблички, на которых мелом сделаны какие-то пометки. На большинстве из них узнавался почерк старого Доминика.

Устройство погреба Леонарду было прекрасно знакомо, как, впрочем, и большинства помещений Кастл-Кроу. Мальчишкой он обожал бродить по замку, обследуя разные закоулки, которых здесь было предостаточно. Винный погреб он любил. Здесь всегда было темно, тихо и таинственно, так что в своих детских играх он представлял его заколдованной пещерой, в которой спрятаны неведомые сокровища, охраняемые, конечно же, страшным чудовищем, которое наблюдает из темноты за каждым его шагом. Ну, а когда он стал постарше, появился и другой интерес сюда наведываться. К счастью, застукали его здесь всего раз, и то это был Доминик, который сохранил этот маленький инцидент в тайне. А вот если бы это оказался Бенедикт или сам отец, юному дегустатору бы не поздоровилось.

Водя фонарём из стороны в сторону, Леонард внимательно осматривал стены и пол погреба. Пока он не видел никаких изменений. Но зачем-то же отцу понадобилось затевать перестройку погреба? И почему-то он использовал не рабочих замка, а наёмников.

Изменения должны были быть весьма заметными, ведь, как говорил Алонсо, грунта рабочие вывозили много. Но пока Леонард отметил лишь то, что часть стеллажей переставлено и появилась парочка новых, белеющих свежеоструганным деревом.

Погреб тоже был частью еще древней постройки, на руинах которой был возведен замок. Стены здесь были выложены из округлых, как речная галька, камней размером с лошадиную голову, а то и крупнее. Кладка была очень прочной – по сути, это была часть фундамента внешней стены. Странная это мысль – долбить эти монолитные стены, чтобы добавить места для хранения вина. Тем более, что и старый погреб никогда не был забит под завязку.

 Леонард свернул за угол и от неожиданности даже остановился. Он обнаружил, наконец, изменения.

Погреб был выстроен в форме буквы Т, и в левом его ответвлении в стене был пробит свежий проём, за которым начиналась лестница вниз. Спустившись по вырубленным в камне ступеням, Леонард оказался в гулком, как пещера, каменном коридоре, конец которого тонул во мраке. Пол коридора шел под небольшим уклоном вниз. Вдоль правой стены стояло два винных стеллажа, потом несколько объемистых бочек. Пройдя чуть вперед, Леонард уперся в еще один стеллаж, перегораживающий коридор поперек. Он прошелся взад-вперед, освещая влажные каменные стены. Свежих следов кирки не видно. Похоже на то, что рабочие просто пробили стену, открыв вход в часть старых катакомб, скрывающихся под замком.

Справа от стеллажа, перегораживающего коридор, Леонард обнаружил узкий проход, в который и протиснулся. Дальше коридор уже даже не пытались маскировать под хранилище вина. Он шел под уклоном вниз, круто забирая влево наподобие винтовой лестницы.

- Обыскали весь замок, говоришь? – пробормотал он. – Ох, Алонсо, неудивительно, что отец не доверял такому тупице важных поручений…

Впрочем, не исключено, что и этот коридор обследовали. Просто, например, тот же Бенедикт приказал никому про него не рассказывать…

Леонард, сгорбившись, осторожно пробирался по коридору, а рука то и дело непроизвольно тянулась к поясу, к несуществующему мечу. Становилось жутковато, и в какой-то момент он даже подумал, что стоит вернуться обратно, но любопытство перевесило.

Коридор вывел его в огромный зал – свет фонаря едва доходил до дальней его стены. Слева потолок и часть стены были обрушены. Видимо, этот завал и разбирали рабочие, нанятые отцом. Им удалось расчистить проход в дальний конец залы, где зиял чернотой вход в еще один туннель.

Леонард, оглядевшись, прошел туда. Коридор оказался довольно коротким и заканчивался тупиком. Кладка здесь была явно свежая. Массивная деревянная дверь – тоже. Похоже, проход просто перегородили.

Леонард присел, оглядывая замочную скважину. Вздрогнул, увидев бурые засохшие пятна на дверной ручке. Кровь?

Он потянул за ручку и, к его удивлению, дверь поддалась. Не заперто.

Отгороженным оказался небольшой отрезок коридора, заканчивающийся тупиком. Всю дальнюю стену занимал искусно выполненный барельеф, изображающий мчащуюся боевую колесницу.

Здесь было оборудовано что-то вроде кабинета. Стоял большой заваленный бумагами письменный стол, стул, тяжелый сундук с откинутой крышкой. Над столом на крюке висел фонарь со стеклянным колпаком. Масла в нём почти не осталось, а судя по тому, как в комнате было тяжело дышать, горел он долго, пока хватало воздуха. Похоже, отец не потушил его, уходя отсюда в последний раз.

Леонард, открыв двери настежь, снял фонарь с крюка и, поставив на стол, снова разжег его.

Когда света стало больше, в глаза сразу бросились красные пятна, раскинувшиеся размашистыми кляксами на бумагах. Кровь, теперь-то уж Леонард в этом не сомневался. Юноша, холодея внутри от волнения, оглядел комнату, находя всё новые следы крови.

Отца ранили прямо здесь! Он, превозмогая боль, выбрался наверх, дотянув со стрелой в боку до самого донжона. А кабинет при обыске, похоже, так и не обнаружили. Разрази Хорм этого тупоголового Алонсо и прочих слуг!

Леонард, водя лампой из стороны в сторону, внимательно оглядел каждый закоулок комнаты. Впрочем, разглядывать было нечего. Барельеф на стене, стол, стул, сундук. В сундуке – веревки, факелы, котомка с зачерствевшим хлебом, бутыль с водой, кирка.