Северный ветер перемен: Лунный

Пролог

– Господин Вольдемар, – осторожно приоткрыв дверь моего кабинета, позвала меня Лета. – Там к вам гости пожаловали из Варуны, – тяжко вздохнула женщина, продолжив сетовать и жаловаться. – Погода сегодня словно гневается. Все ваши гости насквозь промокли. Они словно лягушки только что выловленные из болота. Сейчас гостиная превратиться в маленькое озеро с такими гостями. Возможно, лучших выход собрать их в беседке нашего сада, господин? Она ведь просторная и уж двенадцать-то посетителей поместит, – предложила помощница Грина, которая в свободное время помогала по хозяйству Карле.

Как быстро летит время, и вот очередной месяц истек. Пришел срок вновь раскрывать двери нашего гостеприимного общежития синов. Настроение у меня сегодня было немного апатичным, но это не могло служить причиной быть равнодушным к прибывшим. Ведь это моя работа, заботиться о заблудших темных в этих землях.

Устало отложив изучаемые ранее бумаги в сторону, я посмотрел в окно. И правда погода ни к черту, разыгралась ни на шутку. Дождь льет сплошной стеной и не думает прекращаться. Представив, как эти несчастные добирались сюда по такой мерзкой погоде, я уверенно произнес:

– Нет, Лета. Нужно проявить должное внимание и заботу к нашим гостям, и учитывать нынешние погодные условия. Темные вымотались и устали, а ты предлагаешь их на улице встречать. Так не пойдет. Размести их сразу по комнатам и объяви, чтобы через час все собрались в гостиной. И по поводу уборки сильно не переживай. Позже я дам тебе еще один артефакт, чтобы уборка не была слишком уж сложной. Кстати говоря, где Грин? Опять заперся в своей лаборатории?

– Благодарю, господин Вольдемар. Я сделаю все, как вы сказали, не волнуйтесь о темных, – улыбнулась женщина, согласившись, и кажется выдохнула с облегчением. – Да, он работает на каким-то лечебным сбором, просил пока не беспокоить. Я тогда побегу. Вместе с Карлой мы быстро всех расселим, не волнуйтесь. И подготовим гостиную для встречи.

Когда за женщиной закрылась дверь, я вновь остался один. Убрав бумаги со стола, я подошел к окну. Водяные дорожки стекали по стеклу одна за одной. Завороженно проводя пальцами по его гладкой поверхности, я будто выпал на миг из реальности.

В голове возникла картинка, но не совсем четкая. Буквально отдельные фрагменты. Я увидел грязную улицу, скорее даже переулок. По каменной брусчатке кто-то неспешно шел. Не из-за плохой видимости я мог разобрать лица шедшего. Увидел только длинные спутанные волосы, да лохмотья одежды, рваные лоскуты которой трепал ветер. Но не это привлекло внимание, а поникшие ушки на голове и волочащийся позади длинный, некогда пушистый хвост. Сейчас он больше напоминал облезшую метелку. Даже цвета было не разобрать.

Это худая сгорбленная фигурка продолжала упорно двигаться вперед, хоть и пошатывалась, делая каждый новый шаг, норовя упасть. В скором времени картинка стала искажаться, а фигура расплываться. Я попытался уловить еще хоть что-то, но не смог. Меня выбросило из видения и передо мной вновь были лишь дорожки от дождя на стекле.

Чувствую, что впереди меня опять поджидают перемены. Вопрос, что на этот раз они несут. Остается надеяться лишь на то, что они не коснуться моей собственной жизни. Хотя, как бы я не хотел отложить те перемены, они все равно наступят и не спросят моего мнения.

Когда остатки видения рассеялись, я покинул свой кабинет. Это может подождать, а темные ждать не станут. Не стоит их лишний раз нервировать. Кто знает, кого на этот раз послала мне судьба на растерзание.

Но одно я знал наверняка. Сегодня мне добавится бумажной волокиты с их оформлением, до вечера точно не разгребусь в этих бумажных завалах. А все нашей венценосной особы заморочки, которые я должен соблюсти. Что за глупый человек, думающий, что таким образом у него все под контролем. Такая инфантильная наивность, что даже не смешно. Но как бы я не сокрушался, думая о глупостях других, делать все равно придется и исполнять этот бесполезный указ.

Эх, и почему темные не могли прибыть на денек другой попозже, а не в такую промозглую погоду, когда и без того на душе безрадостно и тоскливо.