Сезен. История одной джарийе

I. Огонь судьбы

Август 1792 год.

   Крепостной родилась, крепостной проживу и крепостной умру. Юная Варвара Кузьмина, живя с матерью в имении престарелого графа Лицына, к четырнадцати годам уже свыклась с мыслю, что её жизнь пройдёт под таким печальным девизом. И всё же у девочки было одно отличие от матери и других дворовых крепостных: она была внебрачной дочерью, ныне покойного, брата графа. Поэтому Вареньку учили элементарной грамоте: чтению, счёту и письму, - и когда ей исполнилась четырнадцать лет, она стала личной служанкой своей ровесницы Александры Лицыной - единственной внучки графа. Её хозяйка была девочкой очень капризной, и могла легко повесить все свои прегрешения на свою прислугу. К счастью, наказание для Вари ограничивалось заточением в сарае без еды и воды на всю ночь. “Счастье”, конечно, было относительным, но, благодаря своему происхождению, Варвара избегала порку розгами и клеймения. И, конечно же, не обходилось без постоянного напоминания, которое чаще всего исходило от графини Лицыной и госпожи Александры: “Крепостной родилась, крепостной проживёшь, крепостной и умрёшь.” Так бы Варвара и прожила бы свою оставшуюся жизнь, если бы не странная барская воля, круто поменявшая её жизнь. 

   В то утро Варвара и её матушка, жившие ветхой одноэтажной избушке, встали, как обычно, чуть засветло. Пока исхудавшая женщина, выглядевшая старше своего тридцатилетнего возраста, заплетала длинную светло-русую косу своей единственной дочери, юная Варенька читала книжку, взятую из барской библиотеки. Литература была одним из немногих развлечений, которое могла позволить себе девочка.  

- Ох, милая... - устало выдохнула матушка, которая грамоте не была обучена, - Эти книжки до добра не доведут. Ты забыла, что в прошлый раз тебя наказали за то, что барышня тебя поймала в библиотеке? 

- Не серчай, пожалуйста, матушка. В этот раз я более осторожна. - сказала Варя, не отрывая глаз от книги, - Тем более, это моё единственное утешение в этой жизни! 

- В Боге надо искать утешение! - сурово вставила женщина, - В Боге, а не в глупых сказках безбожников! 

   Когда мать закончила причёсывать дочь, Варя спрятала книгу под своим сарафаном. Затем, помолившись у красного угла, маленькая семья Кузьминых вышла во двор. 

   Всё имение Лицыных стояло с утра по раньше на ушах. Это было немудрено, ибо сегодня вечером должны были состояться именины графини Ульяны Никаноровны - жены графа. Было решено провести праздник на свежем воздухе. Во дворе в предпраздничных хлопотах нервно сновали туда-сюда дворовые крестьяне под руководством старой управляющей. Увидев мать и дочь Кузьминых, управляющая крикнула им: “Эй, Параскева, живо на кухню! Праздник через девять часов, а у вас ещё и половины меню не готово!”  

- Сейчас-сейчас. - прежде, чем уйти на кухню, Параскева поцеловала свою дочь в макушку, - Ну, с Богом! Беги к барышне, Варенька.

   Однако прежде, чем бежать на службу, нужно было вернуть книгу в барскую библиотеку. Благо, Александра в это время ещё спала, а большая часть крестьян была во дворе.  

   Придя в большую барскую библиотеку, Варя вернула книгу и уже собралась уйти, как вдруг ей попалась на глаза большая красная с названием “Тициан”, лежащая на столе. Решив, что есть ещё пару свободных минут, девочка решила пролистать книгу. Его портреты были очень чувственные и выразительные, однако был тот, которая заставила задержать свои взгляд на чуть более длительное время. Это был потрет пышной женщины с рыжими кудрями, одетая в восточном стиле: бело-зелёное платье и длинный белый колпак, украшенный золотой тесьмой и драгоценными камнями.  

- Роксолана. Любимая жена султана Сулеймана Первого. - прочитала Варвара название под портретом. 

   В этом портрете крепостной понравился взгляд Роксоланы. Он казался таким весёлым и жизнерадостным, что невольно вызывал улыбку. Крепостная девочка могла бы ещё очень долго наслаждаться красотой портрета, если бы не писклявый девичий возглас: “Варвара!” 

   Варю, которую от этого возгласа пробила кратковременная дрожь, быстро закрыла книгу и выбежала в коридор. Добежав до лестницы, девочка увидела толстую одногодку, чьё лицо уродовалось вторым подбородком и курносым носом.  

- Простите, барышня. - Варвара чуть склонила голову.  

- Нет, Варвара, что ж это за непорядок? - низким голосом спросила Александра, - Я значит просыпаюсь, а тебя рядом нет!  

- Простите, барышня, великодушно!  

- Хватит, мне от твоих причитаний скоро дурно станет! Живо в мою комнату! 

   Утро у Александры начиналось с омовения ног, которое совершала Варвара. Во время этой рутины барышня, помимо не очень умных замечаний касательно внешности и положения Вари, иногда себе позволяла ступнёй чуть плеснуть водицы в лицо крепостной. А Варя никак не могла ответить.  

- Ну, ничего, Варюшка, даже такую неказистую можно хорошо устроить. Вот оглянуться не успеешь, как дедушка выдаст тебя замуж за свинопаса или кучера. А ты представляешь, какие они вонючие?

На этих словах Варвара невольно отстранилась, что вызвало у Александры дичайший смех.  

- Ой, Варюшка, насмешила! - затем барышня вернула серьёзный вид лица, - Что уставилась? Подготовь моё платье.

   До вечера Варвара аки пчёлка провела вокруг Александры. И дело было в большом красном парике, на укладку и украшение которого ушло несколько часов. Кое-как надев его на голову барышни, Варвара украсила его живыми белыми розами и бриллиантовыми маленькими птичками.  

   Когда Александра вместе с Варей вышла из комнаты, ей на пути встретилась графиня Ульяна Лицына. Когда усохшая и бледная старуха увидела внучку, она с улыбкой на лице подошла к Александре и чмокнула в щёчку, едва коснувшись губами напудренной кожи.  

- Красавица! - восторженно сказала графиня, - Я пригласил на именины столько кавалеров на выданье, так что на следующие будем гулять твою свадьбу.