Shadows of the Twilight Curse

Пролог

Богатство красок природы поражало воображение. Вековые деревья нехотя облачались в расшитые золотом лиловые и багряные одеяния, не спеша поддаваясь порыву подступающей осени — хотя множество листьев в шумящих кронах ещё оставались зелёными, выдавая не желающее уходить лето. Не удержавшись на листьях, сверху падали одна за другой тяжелые капли. Тихие звуки разбивающейся о землю воды превращались в нежную успокаивающую мелодию. Всё указывало на недавно прошедший дождь. Влажность наполняла воздух прохладой, приятной для странника, успокаивающе похлопывающего лошадь по шее после резвой рыси. Но не для его компаньона. Каджит зябко поежился, раздраженно пробормотав себе под нос что-то о «проклятой сырости», и продолжил путь, время от времени несдержанно фыркая, когда на него попадала очередная коварная капля. Дорога сопровождалась стуком копыт по камням и частыми всплесками небольших луж.

— Долго ещё? — недовольно прошипел кот, снова ежась, — Сей’Джа весь вымок.

— Недолго, — коротко ответил его спутник, — сам виноват, что не приобрёл дорожного плаща.

— Ушам Сей’Джа ужасно неудобно в капюшоне, а низ плаща цепляет хвост.

— Не знал, что ты такой неженка, — усмехнулся мужчина и поправил свой капюшон, натянув его на голову.

Каджит в ответ невозмутимо фыркнул. Его острые мягкие уши, на которых сверкали несколько золотых колец, дёрнулись, словно уловили какой-то подозрительный звук. Он поднял руку, второй потянул поводья лошади на себя. Напарник повернул голову, лицо его было скрыто в тени капюшона. Доверившись чутью кота, он следом остановил лошадь. Спешившись, они привязали и оставили животных у деревьев недалеко от тропы. Присев, Сей’Джа направился к источнику звука. Он ловко продвигался всё дальше в глубину леса, бесшумно пробираясь сквозь густые кусты. Человек вскоре присоединился к нему, держа наготове острый кинжал. Вскоре перед ними открылась ужасающая картина.

На поляне лежали мёртвые тела. Земля была пропитана кровью. Некоторые трупы были вспороты, их внутренности вывалились наружу. Запах стоял зловонный, трупный с металлическим привкусом. Каджит, несмотря на врождённое чувствительное обоняние, держался хладнокровно, в отличие от его напарника, который слегка сморщил лицо. Повсюду было разбросано всевозможное оружие: мечи, топоры, булавы, луки и огромное количество стрел. Практически всё вокруг было утыкано ими: земля, деревья и тела. Кто-то из выживших еле волочил ноги, отходя подальше от кровавого месива, кто-то лежал, постепенно умирая от полученных ранений, кто-то просто прислонился к дереву, тяжело дыша, обводя пустым взглядом убитых товарищей и врагов. Сквозь кровь, залившую одежду большинства воинов, всё же можно было разглядеть, что битва была между двумя сторонами — одни были одеты в кольчугу, из-под которой проглядывала синяя ткань, другие в стальную броню, сквозь которую мелькал красный цвет. Те, кто выжил, были облачены только в сталь. На поясе виднелась символика Империи. Затаившиеся в кустах напарники сразу её узнали и переглянулись. Было понятно и без слов, что им лучше поскорее убраться отсюда. Издавая как можно меньше шума и шорохов, они незамеченными вернулись на дорогу.

— Едем в обход, — заключил мужчина, обратно накинув плащ, — с имперцами нам сейчас не по пути.

— Ориентировки из Сиродила сюда не передают? — спросил каджит, глядя вперёд на дорогу, — проверять Сей’Джа не хочет и уверен, что эта дорога не ведёт к тёплым пескам.

— Надо разведать, — протянул человек, постукивая пальцем по подбородку, — иди, проверь.

— Почему Сей’Джа должен идти? — возмутился каджит, повернувшись к напарнику, — Агнар жил здесь. Он пусть идёт.

— Давай так, — хитро проговорил Агнар и достал из кармана монету, — Акатош — я, ты — Империя. Кто выпадет — тот и идёт.

— Нет. Сей’Джа знает хитрого Агнара. Он выбирает Акатоша.

— Какая разница? — вздохнул Агнар, — всё равно я выиграю. Воровская удача, котёнок.

Каджит устало зашипел, его раздражало, когда его называли котёнком. Он забрал у него старую монету и, подбросив, ловко прихлопнул её ладонью к тыльной стороне другой лапы. Убрал ладонь. На руке сверкал величественный профиль Акатоша. Кот фыркнул. Агнар лишь усмехнулся. Он поднял указательный палец, на кончике которого вспыхнула маленькая искра, зажал между зубами закрутку и поджег, жадно затянувшись, проводив взглядом скрывшегося за поворотом Сей’Джа. Выдохнув горький дым, принялся отвязывать лошадей. Животные уже заметно устали от долгой дороги, как и сами путники. Веривший в свою удачу Агнар был уверен, что скоро они окажутся в таверне, где будет тепло и сухо, где есть мягкая постель и горячая похлёбка. Он снова сделал затяжку. Едкий дым заполнил его лёгкие, он выдохнул, почувствовав едва заметное головокружение. Лёгкий холодный ветер развевал его дорожный плащ, недостаточно длинный, чтобы волочиться по земле. Агнар думал о горячей ванне, о девушках, которые моют его мочалками во всех местах. Мужчина усмехнулся своим мыслям. Докурив, он бросил окурок в лужу. К этому времени удачно вернулся каджит.

— Поляна впереди, Сей’Джа чуть не раскрыли, но до неё есть развилка.

Агнар подошел к своей лошади, достал из кармана седельной сумки сверток пергамента и раскрыл его. Согласно карте, он заметил, в Фолкрит существует два заезда.

— Поедем так, — Агнар указал направление на карте и свернул её.

— Дран Кхрасса¹, — выругался Сей’Джа и залез на коня.

Агнар последовал его примеру, и напарники двинулись дальше. Добравшись до развилки, каджит указал, в какой стороне была Империя, и они свернули в другую. Дорога была всё длиннее, а Сей’Джа всё раздражительней. Сквозь бесчисленные макушки деревьев просачивались лучи солнца. Раскидистые ветви покачивались от лёгких порывов ветра. Обогнув хорошее расстояние они, наконец, приблизились к своей цели. Впереди дороги показались открытые деревянные ворота и стоящий на посту стражник в броне с выбивающейся фиолетовой тканью. На его щите был изображён олень с огромными рогами на таком же фиолетовом фоне. Привратник не остановил путников, лишь пробормотал что-то про соблюдение закона и порядка.