Шаг за шагом к тебе

I. Влюблённые и жестокие

Плотный поток машин, сигнальные гудки и тяжелый утренний воздух. Столица кипит круглосуточно, не останавливаясь ни на секунду, а девушка сидит в такси в самом центре пробки и листает глянцевый журнал. Пальцы неторопливо загибают угол первой страницы – делает пометку; интервью с Дмитрием Ратмановым занимает первые пять.

Разумеется, она уже знает о Ратманове. Разумеется, Ратманов знает кое-что и о ней.

Таксист чертыхается и бьет со всей силы по клаксону, девушка кидает на него короткий взгляд.

— Пожалуйста, перестройтесь в левую полосу, мне нельзя опаздывать, — её голос звучит спокойно.

— Да всё, барышня! С такими пробками ты и на собственные похороны опоздаешь! — он снова стучит по клаксону, смачно жуёт жвачку, а она говорит, не отрываясь от журнала:

— Пожалуйста, перестройтесь в левую полосу, как только мы двинемся.

— Да перестроюсь, перестроюсь! Чем тебе это поможет, интересно.

Через несколько минут такси стоит в левой полосе, водитель время от времени по-прежнему долбит по клаксону, поторапливая всех вокруг, но двигаются они уже заметно быстрее. И уже совсем скоро машина стоит на светофоре, ожидая зелёного сигнала.

— Ты посмотри! — во весь рот улыбается таксист; она, по прежнему, не обращает внимания на его обращение. — Добрались-таки, а! Вы, богачи, умудряетесь руководить пробками, сидя на заднем сидении моей тачки.

Девушка снова загибает уголок страницы. Фотография Дмитрия Ратманова на весь разворот с цитатой: «Деньги – плохой показатель успеха». Она не спорит, но самого высказывания не понимает, а на комментарий водителя и вовсе никак не реагирует. Её далеко не впервые по ошибке принимают за богачку: тёмно-красный костюм тройка, выглаженная белоснежная рубашка и чёрные туфли, идеальный низкий пучок. Серёжки – из белого золота. Подарки Медведева – её бывшего руководителя.

Чем дальше автомобиль от главных улиц города, тем тише становится вокруг. Пейзажи сменяются: уже через полчаса на горизонте нет ни единой высотки, только редеющий лес и галдёж таксиста, который рассказывает о том, как недавно подвозил тут одного, он ему такие чаевые оставил, что хватило на недельный запой в баре.

Глаза девушки плавно скользят по вопросам интервьюера и ответам Ратманова; чужие разговоры её совсем не отвлекают, она даже не слышит их – это её работа.

Когда автомобиль останавливается у железных ворот, она расплачивается наличными, не забывая оставить чаевые: намёки этого человека были более чем ясны. Краем уха те всё-таки уловились – это тоже её работа. Она выходит из такси, водитель помогает ей с багажом: всего-то небольшая дорожная сумка. Руки приглаживают пальто. Небо затянуто тучами, вот-вот брызнет октябрьский холодный дождь.

Ворота открываются автоматически; брюнетка смотрит на часах на правое запястье, сверяется со временем. Как всегда пунктуальна. Взгляд бегло гуляет по дому, ничего необычного: богато, стильно, – чего и следовало ожидать от человека, чей прожиточный минимум больше, чем капитал некоторых стран.

Дмитрий Ратманов входит в первую десятку ведущих лидеров «Форбс» со своей компанией по продажам квартир, домов и земель. Его владения не ограничиваются одной лишь одной страной: влияние широко распространено по странам Европы и, всей Азии. Она много чего слышала, много чего знает от своих старых работодателей, но всё это лишь слухи, никем не подтверждённые, но и не опровергнутые. При первой и единственной встрече с Ратмановым у неё успело сложиться мнение, что этот человек знает, чего он хочет от жизни. Бизнес он ведёт легко, но жестоко, если того требует ситуация, уступает лишь тогда, когда считает, что сделка окупится в будущем, никогда не упускает своего шанса, о таких говорят: «Акула бизнеса».

Однако же Ратманов давно далёк от этого понятия. Он сколотил своё состояние за двадцать лет, сейчас ему тридцать девять, считай, расцвет сил. Его бизнес только и делает, что набирает обороты. Он скорее старый мудрый кит, давно вышедший за пределы нечестной игры, и почти все его сделки законны. Почти. Она никогда не задаётся подобными вопросами: ей не положено, умеет держать язык за зубами – одна из причин, по которой она до сих пор жива и рада наслаждаться своей работой.

На входе её встречает прислуга, забирает пальто и сумку, указывает рукой в сторону столовой, из которой доносится знакомый смех Киселёва.

Холл больше, чем кажется изначально, под потолком – хрустальная люстра, напротив входа – широкая лестница, ведущая на второй этаж в обе стороны. Евгения даёт о себе знать: каблуки туфель стучат по мраморному полу (наверняка с подогревом); она заходит в столовую, встречаясь взглядом с обоими мужчинами поочередно.

Киселёв хлопает рукой по столу и бесцеремонно указывает пальцем на неё, а затем бьет по своим наручным часам.

— Секунда в секунду, — с широкой улыбкой говорит он; она краем глаза замечает какую-то молодую девушку на главной кухне, куда открыта дверь, делающую кофе: без сахара, немного сливок. — Она как часы. Ты по ней ориентироваться сможешь, свои вообще выкинь к чёртовой матери.

Ратманов усмехается. Вряд ли его ролексам место в мусорке.

Игорь Киселёв поднимается с места, чуть пошатнувшись, подходит к девушке, хлопает её по плечу, во взгляде – ни раскаяния, ни грусти. Должно быть, обмен её самой на списание всех долгов Киселёва того действительно стоил.

— Профессионализм не пропьёшь, — улыбается тот.

Девушка в этом утверждении сомневается, чувствуя явное терпкое амбре, аромат женских духов, ей незнакомый, и замечая залёгшие под глазами синяки. Отмечал?

— Кажется, вы рады избавиться от меня, — замечает она без каких-либо обид. Всего лишь констатирует.

— Я бы и рад с тобой не расставаться. Ты лучшая домоправительница, которая у меня была, но, сама понимаешь, это бизнес, — пожимает плечами.

Брюнетка коротко кивает. Она и не думала обижаться на такие вещи. Киселёв не первый и не последний, кто говорит ей это. Он снова хлопает её по плечу, желает удачи и уходит счастливый. Видимо, долг был большим. Ратманов, наверное, разочаруется, узнав, что это того не стоило. О ней, видите ли, тоже ходят не самые приятные слухи: слишком уж много она гуляет по чужим рукам.