Шаман

Дед

Наш табун нёсся без оглядки, образуя единое целое, словно огромное колесо обозрения, которое катилось всё с большей нарастающей скоростью. Но время для меня как будто бы замедлилось. Сейчас я уже не ощущал себя человеком. Я мчался в потоке, вырываясь вперёд, а всё вокруг словно стояло на паузе. В эти секунды в голове проносились мысли и воспоминания о том, как и при каких обстоятельствах я здесь оказался.

Если бы я кому-то поведал свой рассказ, то начал бы его не с человека и подарков, которые от него получил. Начну свой рассказ с себя. Каждый из нас помнит себя лет с четырех, и в этот отрезок жизни чаще всего мы видим эти лица: мама, папа, наши бабушки и дедушки. Вся жизнь - это перенос существенных состояний из прошлого в настоящее, из настоящего в будущее. И, уходя из жизни, эти люди накладывают на нас отпечаток, а мы несём в себе их частичку.

Я простой парень тридцати семи лет, можно сказать, неудачник. Своего бизнеса не заимел, с женой развёлся, в связи с чем она с дочерью ушла жить к маме. Я ребенок Советского Союза. Кто-то сейчас поморщился... Да, это так. Родился в восемьдесят первом в огромной стране. Отец был военным, колесили по гарнизонам, переезжая с места на место.

Перемены в стране под названием «перестройка», застали нашу семью в очередном военном городке. В городе, где служил мой отец, в скором времени произошли перемены, и под флагом дружбы с нашими новыми натовскими друзьями отец получил бумагу о демобилизации. Потом была быстрая ссора с женой, то есть с моей мамой.

Отец хотел вернуться к родителям в Казахстан, а мать не видела перспектив нигде, кроме России. Потому мы поехали на родину дедушки по линии мамы, в город-герой Ленинград. Так всё и пошло. Я жил и рос в России, на лето иногда выезжая в Казахстан к отцу.

Лет пять назад умерла бабушка, через год умер и дед. На похоронах у деда я в последний раз увидел своего отца живым. Чтобы я сказал ему? Как бы я вел себя, если бы знал, что в следующем году буду везти отцу могильную плиту? Получив подарки от бабушки, я долго искал возможность попасть в тот день.

Похоронив отца, я стал каждый год приезжать к нему на могилку. Тот в прошлом совхоз-миллионер, в котором жили дедушка с бабушкой, где я провёл не одно свое счастливое лето, на моих глазах умирал. В основном все перебирались в город - поближе к работе и заработку. Кто-то уезжал к своим родственникам в другие республики и страны.

В то лето я застал последнего жителя этого совхоза. Это был старик уйгур, все звали его дед Ваня. Настоящего его имени я и не знал, потому так и продолжал его называть. Дед Иван был в очень почтенном возрасте.

Когда-то в далеком детстве я прятался в кустах, чтобы подслушать рассказы стариков, сидящих за одним столом. Они собирались все вместе и вспоминали былые годы, а когда были уверены, что никого рядом нет, вспоминали войну. Многие из них были участники, и у многих были награды. Так, у деда Ивана была звезда героя Советского Союза и орден за Варшаву.

В прошлом году из-за развода с женой и переезда я не был на Родине. В Казахстан я приехал один. Я знал, что кроме деда Ивана у меня там никого не осталось. А так хотелось ощутить былые воспоминания: пройтись по улочкам, по которым бегал в детстве, посидеть у липы, посаженной ещё моей прабабушкой, искупаться в озерах, в которых бьют родники.

Въехав в совхоз, я потерялся. Нет, я знал куда приехал, но то, что я увидел, испугало меня. Ни одного целого дома. Фермы и склады - всё разрушено и разобрано. Как будто я попал в город из фильмов ужасов. Кроме ворон, ни одной живой души не видно. Испугавшись, что и деда не застану живым, я двинулся к его дому.

Я подошёл к старой пошарпанной мазанке - дому, состоящему из соломы и глины, покрытому извёсткой. Хотя вру, извёсткой дом не покрывался уже очень давно.

- Хозяин! - как можно громче крикнул я. - Сосед ваш приехал.

Дед Иван не держал собак. Ему не нравились цепи на шее у преданных животных. Но я предпочел проявить осторожность.

- Дед Вань! - ещё громче попытался крикнуть я, из-за чего мой голос дрогнул, и имя я чуть ли не пропищал. Откашлявшись, я снова крикнул:

- Дед Вань!

Однако и на этот раз не последовало ответа. Было видно, что здесь кто-то живет, я очень надеялся, что это дед Иван. За полуразрушенным забором располагался ухоженный сад. Возле дома стопкой были сложены лопаты, грабли и другой инвентарь. Подле ступеней у входа на террасу стояли алюминиевые бидоны, когда-то в таких же развозили молоко.

Я не стал испытывать удачу ещё раз и отправился к своей машине, чтобы проследовать на кладбище к могилам родных. Ночевать мне было негде, потому я знал, что мне придётся вернуться. Был вариант спать в машине, однако, большого энтузиазма эта мысль не вызывала. Спина ещё напоминала болью о трехсуточной поездке за рулём. Кровати в дешевых отелях всё же никак не могли сравниться с пуховыми матрасами, которые любили старики из советского времени.

Придя на кладбище, я охнул. Честно, никак не ожидал увидеть такую же разруху, что и в деревне. Трава набрала силу и смещала со своего места каменные надгробия. Тяжко вздохнув, я принялся выкорчёвывать её, изредка вспоминая соседа, который продал мне в прошлый раз какую-то химическую дрянь с твёрдым уверением, что после неё ни одна травинка не вырастет на могилках моих родных. Однако природа оказалась сильнее.

Ближе к полудню, когда я уже тщательно окрашивал чёрной краской оградку, меня окликнул давно знакомый голос. Голос из детства.