Шарнирные крылья

Пролог — В его повреждённой памяти

В темноте последнего воспоминания были только ярость и огни её синих глаз. Армуран с рыком сделал шаг к нему, и она было отстранилась от них обоих. Он успел поймать её руку, не желая отпускать, даже несмотря на соперника за своей спиной и всметнувшиеся внутри совершенно лишние силы. Гроза не унималась, но она всё равно вырвалась из его руки и рванулась из-под навеса к машине. Напряжение было готово разорвать воздух разрядами тока, и запах озона с шумом дождя и далёких ещё раскатов нисколько не делали лучше, но лишь резонировали с тем, что разрывало на части их троих этой чёртовой ночью.

Ненависть?

Новый провал. Он не смог вспомнить, как сам оказался под дождём, почему и куда бежал. И без того размытый смысл терялся в ливне и струящихся мимо потоках неудержимой энергии. А другой поток будто закручивался вихрем в его груди, сжимаясь до состояния тёмной и гнетущей пустоты, порождая иное, столь же неудержимое и не дающее покоя чувство.

— Уходите! Оба!

Её крик, внезапно незлобный, потонул в шуме дождя и прокатившемся вслед за новой синей вспышкой грохотом, не то от грома, не то от рухнувшего под напором ветра поверх крыши припаркованного на обочине автомобиля фонарного столба. Свет погас. Армуран совсем рядом. Он слышал злость и отчаяние в его голосе, но не мог разобрать слов. Она что-то отвечала, едва не плача. Перегруженная сигналами программа Карающего едва поддавалась контролю. Электрический разряд вспыхнул перед взглядом, изгибаясь над лужами воды и отражаясь в дрожащих от нового раската грома окнах. В белом вихре воронки в пустоте погас и снова вспыхнул его воспалённый разум.

Страх?

Воспоминания дробились, как отражения огней города в разбитых ливнем лужах. Раскат грома, новая вспышка. Дождь бил по спине, а на руках, быстро испаряясь, смываемая водой светилась её ещё тёплая светло-голубая кровь. Он никак не мог вспомнить, как и почему он оказался так рядом. И в следующий миг, отрезанный новой болезненной вспышкой, он уже был далеко от тёмного двора, где остались плясать разряды и блики от молний. Что-то кричал уже далеко за спиной Армуран, но он не слушал, без памяти убегая по улицам мимо удивлённых поздних прохожих с её уже призрачным, но ещё таким материальным образом в дрожащих от напряжения руках. Успеть, только бы успеть…

— Альта!

Он мог позвать его заранее и не так. Но он словно забыл, как это делается, пытаясь удержать в памяти только распадающееся тело у себя на руках. Но Альта появился, откликнувшись на его хриплый зов. Он не задавал вопросов, как всегда, только молча и быстро впустил их внутрь и забрал её. Он хотел было рвануться за Целителем дальше, но Альта остановил его категоричным жестом. Однако он скоро вернулся, но уже за ним.

И мир растворился в новой вспышке в его повреждённой памяти. Когда он снова смог видеть, волна боли уже накрыла его, приковав к месту, а рядом снова был Армуран.

— Что с ней?!

И он был в бешенстве. Альта не отвечал. А дальше…

— Коэл?

Он вздрогнул и повернулся на голос. Анатар стояла совсем рядом, лицо её Маски выражало обеспокоенность. Программа внутри автоматически было рванулась проверить её эмоции на подлинность, но команда рассыпалась под весом своих же собственных дефектов, не достигнув цели. Наверное, даже к лучшему, ведь иначе она могла и развернуться, найдя опасным её повреждённого хозяина.

— Пора домой, Коэл. Все ушли. Погода портится. Пойдём, — тихо позвала Анатар.

Коэлос отвёл взгляд. Дождь только начинался, и тёмные крапинки едва появились на плечах пальто и гладкой матовой поверхности гранитного надгробия. Люди давно разошлись. Никто так и не решился ему ничего сказать, даже теперь, когда человеческое следствие сняло с него все подозрения, и как только церемония закончилась, они поспешили покинуть маленькое кладбище, опасливо поглядывая на темнеющее небо. Это было ещё утром. Не ранним, но до полудня… Почему он вообще думает о таких мелочах? К чему этот бред? Чтобы отвлечься? Забыть? Он ведь знал, что там, под землёй, в гробу ничего нет. Ничего не могло быть. Похороны устроили только для отвода глаз, всё той же уже опостылевшей за столетия маскировки. Но отчего-то это нисколько не утешало. Рейанн больше нет. Нет ни в этом мире, ни в другом, и никогда больше не будет. У него не было даже хрупкой религиозной надежды на ожидание собственной смерти, на этот сказочный отчасти придуманный человеком загробный мир: для них его просто не существовало. Слова о том, что она не исчезла бесследно, вернувшись в вечный круговорот энергии их миров, и теперь находится буквально везде, питает его и всех, тоже нисколько не помогали. Ничего не помогало. Фотография её Маски, не она, а только придуманный для неё человеческий образ, смотрел на него с эмалированной таблички с тёплой улыбкой в синих глазах. Фон не стали менять, и он светился тонами заката, а оставшееся за кадром солнце очерчивало её лицо и плечи золотым сияющим контуром. Он помнил эту фотографию, ведь делал её сам. Он помнил всё, кроме той самой ночи.

Он не уходил. Анатар вернулась в храм с кладбища, не решившись с ним снова заговорить. За ней со скрипом закрылась глухая дверь. А Коэлос снова закрыл глаза, не зная, действительно ли он хочет вспоминать ту ночь. Он до сих пор не знал, что именно там произошло. Армуран тоже ничего не мог вспомнить. А Альта молчал. Целитель что-то сделал с ними обоими в стремлении избавить их от боли, но ничего не вышло. Случайно ли? Он очень старался не думать об этом. Но дождь забил по плечам сильнее, и райгас, сбросив облик Маски, огромным белым крылатым зверем сделал шаг к надгробию и лег, обернувшись вокруг уже мокрого камня. Внутри разума снова вспыхнуло и обожгло стирающей память и все эмоции болью. Ненадолго. Он всё равно и чувствовал, и помнил. Её образ ещё жил в его памяти, игнорируя редкие обрывки воспоминаний той самой ночи. Он прокручивал в голове по очереди всё, что мог вспомнить, и не знал, что именно он предпочёл бы забыть. Наверное…