Щерба

Свиристель

Очень мило. Очень тихо, мило и совсем мертво. В тишине болотных вод Припяти самое лучшее, что можно предложить человеку – это подождать с жизнью. Пейзаж замечателен мертвостью: деревья сникли, листва пожухла, дома вдали от нас покосило временем. Всё тихо и невзрачно, а от этой серости прямо душу греет.

Венский научный симпозиум? Увольте. Киевские пробежки по Крещатику? Отстаньте. Минский экологический разговор на Немиге? Хватит. Московская ламповая суета в Академии наук? Достаточно. Берлинский доклад под брецель? Нет, нет, ещё раз нет. Требую тишины для ума.

Но что мне остается сейчас делать, когда старый прутик Волчек зудит, как захлопнутая в стакане муха? Ох, дай мне пережить ещё один день.

– Коллега! Разве можно полагаться на первичные данные, вот так, без всякого анализа? – жужжал старик, глядя на ассистента.

– Позволил себе сделать гипотезу…

– Гипотезу! Гипотезу он допустил!

– Карл Янович, перестаньте, – сказала я.

Шестидесятилетний прутик успокоился, но только на пару минут. Для своего возраста он нежно курил и противно спорил. Выпустив дымок в туман, мой старый Волчек принялся пуще прежнего доказывать химическую теорию.

Да-да, именно так. В его представлении мутант Homo hirudolis, на языке местных бандитов именуемый кровососом, возник в результате медикаментозного вмешательства в человеческий эмбрион. Полагаю, что Волчек наслушался в пыльно-коньячной кафедре своих коллег, которые всё свободное время, пока не нужно переписывать учебные программы для проверки, ищут эликсир жизни и всякое такое для властных дурачков.

Я тоже закурила. Да, я такая. Уставшая, противная, злая. Меня сбросили две недели назад в Чернобыльскую зону отчуждения. Наивысочайший феномен в моей жизни. Спасибо, что не засунули прямо в жерло реактора. Да нет, не особо сопротивлялась: заказчик, инкогнито не то из Запада, не то из Востока, а то и совсем из Востока, щедр по-султански. Денюжек обещано много, аванс выдан честным способом.

Потом узнала, что буду не одна. Ещё лучше. Экологическая группа в составе Саган, Волчека и примкнувшего к ним Коваля. Ну девочку Саган за границей хорошо знают – я известная трудяга. Фамилия Волчека шумела в Перестройку. Писал статьи на больную тему о Чернобыле. В 2006-м снова взрыв, снова здравствуйте, с вами Карл Янович Волчек из богом забытого НИИ. Коваль и вовсе молодой листочек: пока летели на вертолете, разглядела только одну полезную строку про военно-научные экспедиции вглубь Зоны. Дотошно изучал артефакт “Медуза”.

– Я вам вот что скажу, коллеги. Когда ребята принесут подопытный образец, первым делом следует взять пробы крови, – Волчек потряс сигаретой в воздухе. Пепел упал ему на плечо и в рукав комбинезона. – Почему? Химические метки обнаружатся. Наверняка здесь проводились закрытые оборонные исследования.

– Мне не нравится, что вы так напираете на свою теорию, Карл Янович, – я потушила сигарету об стену. Душно, туманно и слишком академично. Но что поделать. Я известная грантоедка. Отработать придется.

– А вы что прикажете думать?

На вопрос Волчека повернулось ко мне молодое тельце Коваля. Нет, ну какая же душка этот ассистент Кирилл: прямоугольное лицо, немного вытянутое, длинная челка на редеющей шевелюре русых волос, мягкий и сосредоточенный взгляд, почти что романтический, с толикой наивности; глаза карие, нос узкий, губы маленькие. Стоит в своем комбинезончике, подтянутый и энергичный. Рядом с ним шлепающий в сапогах Волчек, абсолютно лысый после лучевой болезни, выглядит как победитель лотереи в смерть.

– Полагаю, что воспроизвести эксперимент не удастся. Либо аномальное происхождение, догадываться о котором нам придется ещё не одно десятилетие, либо генетическое вмешательство.

Волчек недовольно махнул рукой. Коваль шмыгнул носом. Прохладно, пальчики прячутся в карманах.

– Я пошла внутрь. Мальчиков придется ждать ещё долго.

Карта проскользнула в щель, шлюз открылся, лампы пустили холодный белый свет внутрь. Сбросив верхний комбинезон с плеч, я обработала руки дезинфицирующим средством. Поразмышляла секунду. Нет, мало. Лицо надо тоже.

Вечером ничего не изменилось. Циферблат: шесть часов. Меня ждет компьютерное насилие.

Чатиться – не мое. Но у заказчика такое требование. Военная операция, а не научная экспедиция. Исполнение высшего пилотажа в мобильной лаборатории “Свиристель”. На халатах и защитных костюмах рисуночек такой, маленький и синий, птичка с гребешком в окружности. По документам чистая вода. Наука, исследования, экологический мониторинг.

В настенном шкафчике – пистолет. В придверной металлической тумбе автомат, маленький такой, с мой локоть. Стрелять толком не умею, а вооружили как для взятии Гаваны. Да и спокойно тут, в припятских болотах. Рядом завод. Вход запрещен, посещение запрещено, угроза пси-облучения. Не зря шоколадки с фольгой взяла в экспедицию. Вдруг пригодится серебристая шапочка.

Тройной писк. На той стороне кто-то появился.

blue400 (18:00:51 15/10/2012)

На связи. Подтвердите присутствие персональным кодом.

Быстро ввела восьмизначный код.

sviristel306636 (18:01:24 15/10/2012)