Шейх

Глава 11

— Я жду честного признания, — поторопил Игорь.

Честного, так честного — и Никита решился.

Он рассказал, как вернулся в Россию почти после полуторагодичного отсутствия, как вышел в городе N, позвонил по первому понравившемуся номеру с новенького телефона. Незарегистрированную симку купил там же — на вокзале.

— Знаешь, как в мультфильме про Карлсона — три, три-три-два, три-три-два, — улыбнулся Никита. — Я его запомнил не напрягаясь.

— Телефон можно пробить, — кивнул Игорь, — но думаю, нам это ничего не даст. Номер городской, скорее всего, зарегистрирован на хозяев квартиры, которую снимала Олимпиада.

— Всяко может быть, — пожал плечами Никита. — Если есть возможность, номерок надо было бы все же проверить.

— Записал, — снова кивнул Игорь. — А куда ты, говоришь, заезжал до того, как решил обосноваться в городе N? — неожиданно переспросил он.

— Я разве говорил что-то подобное? — напрягся Никита.

— Это же элементарно, Ватсон, — рассмеялся Игорь. — Границу России товарищ Пухов пересекает тринадцатого, а поисками жилья начинает заниматься лишь двадцатого. Спрашивается, где неделю болтался означенный товарищ? Вывод — заезжал куда-то.

— Ладно, — махнул рукой Никита. — Действительно, не в поездах болтался. Посетил могилку мамы Маши.

— И кто у нас мама Маша? — не преминул снова спросить Игорь.

И так слово за словом он «выпытал» из Никиты очень много важной информации.

— Тебе бы в органах работать, — покачал головой тот, поражаясь сам себе.

— Мамулю не хочу огорчать, — ответил Игорь. — А если честно, работал я опером, правда, недолго. Друга убили — он закрыл меня собой. Не смог больше. Это после того как нас с тобой из института уволили.

— А что делал до того, как в частные сыщики подался? — поинтересовался Никита.

Он потянулся за сигаретой, даже взял её в руку, но потом положил — Инесса Георгиевна сердиться станет, что он опять курил на кухне, даже не столько что на кухне, а что курил. Это вчера она расслабилась — её подпаивали коньяком, чтобы за сына не волновалась, и развлекали карточными фокусами. В любом случае ему тоже полезно, руки тренировать надо постоянно, чтобы не утратить навыки — а то тебе в покер играть, а ты не в форме.

— Трусами торговал в салоне матушки, — хихикнул Игорь. — «Шармель» называется. Я до сих пор на сайт сообщения пишу и фотографии выкладываю. А давай, — вдруг развеселился он, — я тебя сфоткаю в новых мамочкиных труселях. Фигура у тебя просто класс, такой взлёт продаж будет — даже не сомневаюсь. Моделью станешь, девушки смс-ки слать пачками станут.

— Ага, — не разделил его радости Никита, — мне засветиться в инете только недоставало.

— А теперь поведай мне, чего ты так опасаешься, — буквально перебил его на полуслове Игорь.

— Не чего, а кого, — проворчал Никита. — Алла Фа и ещё парочку-тройку таких же «честных» господ.

— Дорогу им перебежал, — констатировал Игорь.

— Не совсем, — хмыкнул Никита. — Сделал их на несколько миллионов беднее.

— Вот, значит, как, — покачал головой Игорь. — Должен я тебя, мил человек, сдать нашей доблестной полиции после такого неожиданного признания.

— Меня? В полицию? — истерично расхохотался Никита. — За что?

Он все же схватил сигарету со стола и нервно прикурил её. Зря все же проболтался. Теперь из Игоря надо сделать союзника. Мысль судорожно работала, как выкрутиться из создавшегося положения — подкупить, то есть дать денег, чтобы молчал, стукнуть по голове и исчезнуть, ему не привыкать. Но последнее показалось нечестным по отношению к Инессе Георгиевне и самому Игорю, приютившим его. Да и после тюканья по голове его будет разыскивать вся доблестная полиция во главе с другом Игоря.

— А на меня что, заявления были? — спросил Никита как ни в чём не бывало, стараясь скрыть нервозность.

— Не знаю, — пожал плечами Игорь и тоже потянулся за сигаретой. — Но могу выяснить. А много увёл у них бабла?

— Много, — кивнул Никита, выпуская струйку дыма в потолок. — Если не шиковать, надолго хватит.

Он несколько успокоился и опять способен был рассуждать здраво.

— Надо денег — попроси.

— Не надо мне ничего, — обиделся Игорь. — Я и сам неплохо зарабатываю частным сыском. Просто пытаюсь понять, кто ты.

— Картёжник, авантюрист, в какой-то степени медвежатник, — ответил Никита насколько смог честно.

— Что, и сейфы вскрываешь? — удивился Игорь. — Как в фильме «Ва-банк»?

— Так же, — кивнул Никита. — Я не обираю честных людей, не забираю у них последнее, — он с гордостью вспомнил, как наотрез отказался сыграть в карты с работягами в поезде. — Я такой же порядочный, как Квинто.

— Да уж, — покачал головой Игорь и откинулся на стул, не зная, что сказать. — Короче, Деточкин.

— Что? — не понял его Никита.

— Забираешь только те деньги, которые, считаешь, заработаны нечестным трудом, то есть обираешь только жуликов. Заведомо уверен, что они на тебя не накатают заяву, зато всей шоблой станут разыскивать и не успокоятся, пока не найдут и не открутят голову за содеянное.

— Примерно так, — согласился Никита. — Но при этом я ещё люблю обыгрывать в карты. Этот относительно честный способ отбора денег, пожалуй, находится у меня в приоритете.