Шейх

Глава 15

— Опять не ночевал дома. Этого следовало ожидать, — Савва своим ворчанием разбудил Романа, сладко спавшего в кресле.

Соколовский уснул почти сразу после того, как все ушли, а ночные размышления, как помочь Василию, да и о какой помощи тот просил вообще и просил ли, или это только почудилось ему, ни к чему не привели. Будет день и будет пища, решил Роман, устраиваясь поудобнее и засыпая. Это уже стало многолетней привычкой — выбросить все из головы, если данных для решения задачи недоставало. Вот когда появится что-то новое, можно снова взяться за решение головоломки, а так, только пустая трата времени, которое можно с пользой потратить, например, на отдых. Свежим и отдохнувшим, даже здесь, на работе, в кресле, которое специально для этого случая у высокого начальства вытребовал, он себе нравился больше.

— Вставай. Я тебе завтрак принёс, Настасья сварганила, поешь, пока не остыл. Между прочим, омлет с жижкой, как ты любишь, — говорил напарник, при этом расставляя на письменном столе своего начальника судки и контейнеры со снедью.

Настасья, похоже, кроме омлета на завтрак, ещё и об обеде для них двоих позаботилась, с улыбкой отметил про себя Роман

Он потянулся прямо в кресле, расправляя слегка затёкшие члены, затем пружинистым движением поднялся и подошёл к сейфу. О! Там у него, кроме личного оружия и текущих нераскрытых дел, хранились не менее ценные вещи — зубная паста, щётка, бритва и… свежая рубашка с джинсами. Начальник должен выглядеть с утра, как «огурец», чтобы подчинённым хотелось исполнять его команды и приказы, а не жалеть его. Он это понял ещё в первые годы службы, когда пришёл после юридического в это отделение полиции на должность…

Роман уже и не помнил, как называлась его должность, что-то вроде «волостного писаря». До дел, серьёзных дел, со стрельбой и погонями, его, естественно, не допускали, считая мальчишкой, молокососом, хоть и с высшим образованием, пока ему с его аналитическим умом и недюжинной сообразительностью не удалось распутать громкое и на первый взгляд, запутанное дело, которое на поверку оказалось банальным убийством при попытке ограбления. Но это отдельная история, которая даже в учебник по криминалистике попала — студентам рассказывали, как одна маленькая, неприметная деталь позволила следователю распутать весь клубок хитросплетений.

— Расскажи мне об Эдуарде Смирнове все, что знаешь, — с набитым ртом, все же не утерпев, поинтересовался Соколовский у своего напарника, после того, как умывшись, побрившись и переодевшись, он с удовольствием поглощал Настасьин омлет.

— Ты хоть поешь по-человечески, а потом будешь делами заниматься, — попросил тот. Сам же он баловался чайком с плюшками, которые хозяйственная супруга напекла с утра пораньше. Может, и не красавица была его Настя, но хозяйственная, добрая, весёлая и до секса охочая. Познакомился с ней Савва, ещё когда участковым работал, она на его же участке трудными подростками занималась, вот и стали встречаться не только на работе, но и после, а потом весёлая инспекторша переехала к нему жить. Детей вот только у них не было, очень их это удручало, тем более что после того, как один из подопечных Насти, пырнул её ножом в живот, думали, вообще на этом можно поставить крест. Только доктор их успокоил и заверил, что отсутствие детей у пары, ну, никак не связано с ножевым ранением. Но после того случая Савва запретил Насте работать с чужими детьми на такой, как выяснилось, опасной работе. Пришлось ей устроиться на службу в суд секретарём — и на этой должности тоже высшее юридическое требовалось. Зато времени свободного появилось вагон и маленькая тележка. И, казалось, свои детки нисколько не помешали бы, так ведь нет, не получалось.

Савва с завистью посмотрел на Романа. Жена Соколовского, пока не бросила его, непрерывно аборты бегала делать. Только Савва от своей супруги слышал о трёх случаях — рассказывала эта кукушка его Насте, дружили они какое-то время. Вот только не знал ничего об этом сам Роман, скрывала, гадюка, от него. А на вопросы Насти, почему не предохранялась, отвечала, скривив красивые напомаженные дорогущей помадой губки:
— Я что, на дуру похожа, чтобы гормональные препараты глотать, а Соколовский презерватив никогда не наденет. Он мужик настоящий, и резинка ему только мешать будет истинное удовольствие получать. А что беременею, так это для организма более полезно, опять же, перестройка, омоложение. А что потом аборты делаю, так посмотри на Соколовского — у него же шрамов на теле больше, чем лет ему, а убьют его, кто его ребёнка воспитывать будет? Да и молода я ещё. Позже, когда время подойдёт, а Соколовский хотя бы до полковника дослужится, и в кабинете сидеть станет, вот тогда и подумаю о наследнике. А пока нет, не желаю погрязнуть в пелёнках, распашонках, подгузниках.

Только ошибалась она. Не стал бы Роман сидеть в кабинете, душно ему в запертом помещении — воздух нужен, оперативный простор, так сказать. А потом когда Романа назначили начальником отдела, супруга его стала трясти средства на салоны красоты, фитнес-клубы и прочее, как положено истинной леди и настоящей мадам. Стала приводить к нему дядек, которым требовались за деньги, разумеется, определённые услуги по закрытию дел или смягчению статьи. Не выдержал Роман и послал супругу далеко и надолго. Несостоявшаяся леди фыркнула, но портить жизнь капитану и начальнику убойного отдела не стала, правда, раздела имущества, нажитого в браке, потребовала. Квартиру Соколовский продал, деньги честно поделил, и на эту честную долю купил себе крохотную комнатушку в коммуналке с добрейшей соседкой лет семидесяти Марьиванной, которая расспросами о личной жизни не донимала, что вполне устраивало Романа. Ко всему ещё была внимательна и наблюдательна, как мисс Марпл и все старушки на лавочках возле подъездов, и когда ему помогла в расследовании одного дела, он стал делиться сам с ней своими догадками, а она сыпала разгадками, как из рога изобилия.