Шейх

Глава 26

Дружной компанией во главе с хозяйкой дома из-за стола Никита и Игорь переместились на диван и кресла, чтобы расслабленно послушать обещанную сказку.

— Начинайте, — приказал хозяин таверны, — духи не любят ждать.

Первым решил попробовать себя в качестве рассказчика студент-богослов. Но либо этот тощий человечишка был не очень старательным студентом, либо не учился на богослова — рассказывая свою сказку, он непрерывно спотыкался на каждом слове и заикался, как на экзамене.

Ветер грозно завыл в трубе. Студент испуганно замолчал, а потом вдруг зал наполнился жёлтым дымом, который повалил прямо из очага, затем внезапно погасли все до единой свечи в таверне, как по волшебству.

Когда с огромным трудом их удалось разжечь снова, то дым развеялся, остался только лёгкий запах гари, но вот студента нигде не было видно.

За стенами таверны сверкнула молния и громыхнул гром.

— Гроза, — прошептал Максимилиан, который, казалось, ничего раньше не боялся.

— Нет, — покачал головой хозяин, — это духи беснуются. Кто следующий?

— Я, — еле слышно прошептал торговец и потрогал кошель за пазухой.

Он не хотел исчезнуть, как Эрвин, и очутиться непонятно где, но сидеть и ждать, что произойдёт с ними, тоже не желал.

— А давайте я попробую, — неожиданно предложил Генрих, вставая со скамьи и с громким стуком ставя недопитую кружку с глинтвейном на стол.

— Ты куда? — дёрнул его за рукав камзола Максимилиан. — Что ты делаешь? — испуганно проговорил он.

— Ты прекрасно владеешь мечом, — по-доброму улыбнувшись брату, ответил Генрих, — а я словом. И посмотрим, что окажется сильнее — оружие или дипломатия.

Он взмахнул руками.

— Как мы сидим? — почти прокричал Генрих, обращаясь ко всем и ни к кому одновременно. — Забились по углам, как тараканы. А между тем две прекрасные дамы…

Он недоговорил — в его руку вцепился хозяин таверны.

— Откуда вам это стало известно? — спросил тот взволнованно.

Генрих выразительно подвигал бровями, мол, ему известно и не только это.

— Приведите, — приказал он снова взмахнул руками. — Создадим сцену и театр, — обратился Генрих к своим слушателям, — расставим лавки и столы в виде амфитеатра. А в середину выйду я.

Со стороны казалось, что он беснуется, войдя в раж.

Никто не стал спорить с рассказчиком, а сразу кинулись исполнять его приказания. По крайней мере, пока тот говорил, никто не грохотал за окном и не стучал ставнями, похоже, духам тоже стало интересно, что задумал парень.

А Генрих не давал расставлять ни столы, ни лавки, мешал, требовал и требовал все, чтобы то там, то здесь переставили — его звонкий голос слышался все время, но обещанную сказку он все не начинал рассказывать.

Когда наконец оказался полностью удовлетворён, хозяин таверны ввёл в зал двух перепуганных насмерть дам, молоденьких женщин.

— Обрати внимание на спутницу благородной фрейлейн, — подтолкнул Генрих Макса локтем в бок. — На спутницу, не пялься на госпожу. Она не про твою честь.

Максимилиан сурово глянул на своего господина.

— И не про мою, — добавил он беззаботно. — Прошу, дамы, занять самые лучшие места, — взмахнул Генрих в сторону импровизированного амфитеатра.

На верхние лавки девушки не полезли, а, расправив свои пышные юбки, уселись внизу.

— Итак, — снова взмахнул руками Генрих, как актёр на сцене, — когда все в сборе, я продолжу.

Он, как фокусник, извлёк из кармана обычный камешек, не больше голубиного яйца, — камешки, любые, необязательно драгоценные, к ним он как раз был абсолютно равнодушен, вообще были его страстью. Сколько себя помнил, всегда собирал самые обыкновенные кругляши. Те часто ему пригождались — то в злобных мальчишек ими кидался, то в индюков на дворе замка, которые тоже почему-то не жаловали хозяйского сына.

— Взгляните на него, — проговорил Генрих, показывая камень своим зрителям. — Разве он не идеален? Какие грани, как сверкает и переливается в свете свечей.

Все как заворожённые следили за его руками.

— Этот камень мне подарил сам индийский раджа, — продолжил рассказывать Генрих. — О Индия, страна чудес. Иногда достаточно добавить чуть-чуть корицы, всего-то две-три палочки, кусочек корня имбиря, звёздочку бадьяна, зёрнышко кардамона, бутон гвоздики, несколько горошин душистого перца, две щепотки мускатного ореха, это все пряности из далёкой Индии, и противное кислое вино превращается в необыкновенный напиток.

Генрих, пританцовывая, дошёл до очага, зачерпнул глинтвейна из котелка, висевшего над огнём, разлил по кружкам и с поклоном предложил дамам. Те не отказались — им даже стало весело, хотя ещё совсем недавно они дрожали от страха.

— Так выпьем за Баварию! — провозгласил тост Генрих, взмахнув своей кружкой. — За курфюрста баварского Карла Альбрехта и его прекрасную невесту Марию-Амалию!

От него не укрылось, как сильно вздрогнула одна из дам, вторая же принялась поглаживать её по плечу, стараясь успокоить.

Все присутствующие в зале зашумели, закричали, наполнили свои кружки и под радостные возгласы их осушили.

— Посмотрите ещё раз на камень, — продолжил свой рассказ Генрих, когда его слушатели снова расселись по местам, — он достоин своей королевы.

Он поклонился и протянул свой кругляш на раскрытой ладони одной из девушек.

— Нет, — проговорила она негромко, не решаясь к нему прикоснуться, — не королевы, он достоин своего короля.